Привет из Майами (СИ)

Я с сожалением окидываю взглядом прекрасный обнаженный мужской торс, стараясь не ласкать им все еще торчащее достоинство. Не узнаю сама себя, когда я стала такой раскрепощенной с мужчиной? Но мне так хорошо с Дарреном, и чувство, что мы давно вместе, и даже будто женаты. С такими мыслями я переодеваюсь в домашний спортивный костюм и бегу накрывать к обеду стол. От предвкушения праздника у меня трепещет сердце, я сегодня счастлива! Вот только Оливия эта…
— Даррен, а почему у твоей бывшей невесты переадресация на твои звонки стоит? — задаю вопрос, когда мой мужчина с удовольствием поглощает подогретые куриные грудки под сырно-томатным соусом.
— В смысле? — застывает он, забыв прожевать очередной кусочек. — Ты сейчас о чем?
— Ну… я ночью позвонила тебе, думала, что ты уже вернулся в городок… вдруг. Но ты был не в сети и пошла переадресация. Я сначала подумала, что на другую твою сим-карту. Но трубку взяла Оливия. И назвала меня Пломбирчиком, — я наблюдаю за реакцией парня, и прекрасно вижу, что он удивлен и начинает злиться. Но решила рассказать все, иначе будет только хуже от недомолвок. — А еще она сказала, что будить тебя не будет, потому что ты так по ней соскучился, что…
— Не продолжай! — перебивает меня Даррен. Он очень зол, и я не пойму, на меня или на Оливию. — И ты поверила? Ты поверила в ее бред?
— Нет, — честно отвечаю я и смотрю в почерневшие глаза. — Но мне не нравится ее игра. Если это игра, конечно. Может она тебя вернуть решила?
— Я не собака, Лейс, захотела — прогнала, захотела — приласкала, — Даррен откладывает вилку и сжимает пальцы в кулак. — Сука! Достала уже! Она рылась в моем телефоне, наверное, вчера, когда мы спали.
— А я у тебя там Пломбирчик?
— Не-а… мой медовый пломбирчик, — Даррен тянет меня к себе на колени, обнимает крепко и утыкается теплым носом в ключицу. — Не нужна она мне, и как бы Лив не старалась, у нее не получится ничего. Мне только ты нужна теперь.
Целый день мы посвятили соблюдениям Рождественских традиций. Съездили на елочную ферму, где выбрали небольшую ель, а потом Даррен срубил ее сам, собственноручно. Привезли деревце домой, нарядили его игрушками, которые нашлись в ящике, стоявшем у лестницы. И где отыскалась та страшная маска, которой весельчак напугал меня.
Прошлись по магазинам, я купила подарок своему мужчине, пока он набирал продукты по списку. Я нарочно написала длинный список, чтобы выделить себе немного времени. Когда вернулись домой, то под ёлкой уже лежала кучка подарков, упакованных в красочные обертки. И когда только успел! Наверное, когда ключи от машины забыл и возвращался.
Мы даже успели покататься на лыжах немного, а когда замерзли, то отправились в кафе, на склоне горы. С террасы кафе открывался потрясающий вид на заснеженные скалы и лыжную трассу. Пока перекусывали, любовались лыжниками и сноубордистами, которые лихо съезжали со склона.
— Знаешь, что бы я хотел в подарок от тебя? — вдруг спрашивает Даррен и я в уме перебираю варианты ответов, не осмеливаясь ни один из них озвучить. Парень добродушно усмехается и качает головой. — Ты ни за что не догадаешься. Ну, так и быть, скажу. Маккиато, твой фирменный. Привет из Майами. Жаль, что его нельзя подарить мне.
Я пожала плечами. Да, такой кофе не сделать в домашних условиях. И тут я увидела барную стойку и современную кофемашину. А почему нет?
— Подождешь пару минут? — я быстро касаюсь губами сладких губ любимого мужчины, затем иду к бару.
Через минуту я договариваюсь с барменшей и берусь за дело. Даррен сел на высокий стул и наблюдает за моими действиями. Я же нарочно беру чашку побольше, широкую. Когда молочная пенка готова, рисую на ней шоколадным порошком парня, который целует девушку, и надпись — Привет из Майами! Довольная, протягиваю чашку любителю моего Маккиато.
— С Рождеством, Даррен!
Блондин наклоняется через барную стойку и благодарит за подарок долгим поцелуем.
Вокруг раздаются аплодисменты, а я даже не заметила, что собралась небольшая кучка зевак.
 
Мы уже уходим, когда ко мне подбегает барменша.
— Девушка, нам в кафе требуется бармен. Если вы не против, то я предлагаю вам работу. Вот, — протягивает мне визитку с номерами, которую я принимаю и разглядываю.
— Я подумаю, — отвечаю ей. И правда, мне же придется задержаться в этом снежном раю, так не сидеть же дома.
  
25
 
Даже не знаю, что мне понравилось больше — сама Рождественская постановка в местной церкви, или то, что я нежилась всё это время в уютных мужских объятиях. Смущали только неприятные злые взгляды Оливии, которая сидела чуть поодаль и больше пялилась на нас с Дарреном, чем на сцену, где шел великолепный спектакль о рождении сына Божьего. У меня реально стали появляться сомнения, что блондин расстался со своей бывшей, потому что не будет так ревниво смотреть женщина, которая уже отпустила мужчину. И тем более, которая беременна от другого.
Но вот Даррен вел себя спокойно. Он заметил Оливию еще перед началом спектакля и даже перекинулся с ней парой слов. И вот уже час сидит со мной рядом и обнимает за плечи, периодически склоняясь к моей голове и касаясь моих волос губами. Странно…
Рождественский ужин решили не готовить дома, потому что нас пригласили в ресторан друзья Даррена. Мне же хотелось побыть вдвоем, но я и слова не говорю. Надеваю своё самое красивое вечернее платье нежного морского цвета и делаю прическу, едва справляясь с короткими волосами. Привыкла, что у меня грива до пояса.
Друзей и знакомых оказалось много. Но, несмотря на обилие народа, ужин выдался уютным и семейным. Обмен подарками, веселые Рождественские песни, байки и истории оживили атмосферу, наполнив ее смехом. Даррен знакомит меня с друзьями, представляя как свою любимую девушку и будущую жену. Когда гости расходятся потанцевать или освежиться, и мы остаемся одни за нашим столиком на шесть персон, не выдерживаю и пинаю его ногой под столом.
— Ай! Чего дерешься, хулиганка? — прошептал он на ушко и куснул мою мочку. Отомстил.
— А ты не представляй меня как будущую жену. Я тебе еще никто. И у тебя свадьба через неделю, а вон и твоя невеста. Причем очень зло так смотрит, прямо испепелит сейчас нас своим жгучим взглядом. Она тебе, правда, бывшая?
— Бывшая. Внимания не обращай на нее, — хмурится мой красавчик, взглянув в сторону столика за которым сидит мрачная Оливия. — Лучше представь, что я приготовил тебе на сегодняшнюю ночь…
Заговорщицкий взгляд и ласкающая рука, которая пробирается под подол моего вечернего платья, прекрасно дали понять, что этой ночью я не засну. Если только к утру.
— Арр… — мурзится в ушко мой тигр, наткнувшись теплыми пальцами на небольшую полоску кожи между кружевами чулков и ажурным бельем. — Обожаю чулки…
Хорошо, что столы накрыты скатертями, которые свисают почти до пола. Ласки Даррена остаются незаметными. Но вспыхнувшее алой краской лицо ничем не скрыть. И от его действий я скоро окрашусь в свекольный колер, потому что он продолжает свои игры. Его пальцы настойчиво продолжают исследовать внутреннюю поверхность моих бедер, подбираясь к чувствительному местечку. Я немного развожу ноги, смотря, не моргая в огненные шоколадные глаза. Дыхание сбивается, мир вокруг перестает существовать, а моя единственная мечта на данный момент, это почувствовать нетерпеливые мужские пальцы там, между набухшими и пульсирующими складками…
Я уже готова умолять моего искусителя поторопиться, чувствуя нарастающую сладостно-обжигающую волну вожделения, как взрыв смеха за соседним столиком приводит меня в чувство. Не выдержав более этой сладкой пытки, я убираю руку Даррена и поправляю платье.
 
— Я сейчас только носик попудрю, — объясняю я ему осипшим голосом и немного отодвигаю свой стул.
Мне нужно остыть. Иначе я уже теряю контроль, пылая от его ласк, ненароком еще стонать начну. А так не хочется привлекать внимание к себе, особенно таким образом. Выхожу из-за стола и иду в туалет, включаю холодную воду, смачивая ладонь и прикладывая её к пылающим щекам. Из зеркала на меня смотрит румяная и довольная темноволосая девчонка, аквамариновые глаза которой сверкают от вожделения. О Боги! Как мне хочется уйти уже с этого ужина, прихватив блондина с собой. Так и сделаю сейчас, потому что до сих пор чувствую его руки на своей обнаженной коже и хочу испытать больше.