Башни Анисана (СИ)
Строитель взглянул дальше – трансфер был полон. На скамьях вдоль окон восседали сплошь сиятельные патриции – мастера волн, белые матроны, архитекторы всех сфер, ведущие и прочий цвет асайского общества, словом, все, кого на твердынях Онсарры можно было встретить на каком-нибудь важном Соборе. Вот только Гиб Аянфаль никак не мог воспринять их лица – они расплывались перед взором так, что ничего не разберёшь. Кроме консула Гейст и мастера глубоких волн он чётко видел только соседа напротив. Это был асай в чёрных одеждах техника срединных волн. Над красивым и строгим белым лицом серебрится лента кибахи с вязью символов, взгляд живого и погашенного глаз прикован к Гиб Аянфалю.
– Стоило ожидать, что ты не послушаешься меня, Янфо, – раздался его задумчивый голос.
Гиб Аянфаль внутренне напрягся, ощущая с ним некую связь.
– Мы знакомы? – быстро спросил он, тщетно пытаясь найти в опустевшей памяти хоть какую-нибудь зацепку.
– Однажды встречались. Моё имя мастер Роз.
Это имя пробудило в памяти череду видений. Гиб Аянфаль вспомнил такой же трансфер, только пустой. Он был с мастером Розом один, возвращался домой… А затем произошло нечто, что заставило трансфер остановиться. Мастер велел ему оставаться на месте, но он предпочёл пойти следом, желая помочь. А там… Пустота. Эти видения были столь ярки, что теперь он не мог понять того, почему ему не удавалось вспомнить это прежде! А мастер Роз, сидя напротив, всё так же буравил его спокойным и пристальным взором. Гиб Аянфаль всем существом хотел обратиться к нему, спросить о том, что же произошло дальше, но он не мог вымолвить ни слова, а мысли, которые он пытался передать через волны, тонули в мощном внутреннем поле восседающей рядом Гейст.
В это время раздались шаги. В коридор трансфера вступила нэна Шамсэ. Она была не одна – с её рук свисало расслабленное тело Гиеджи. Нэна не спеша приблизилась к пустующему месту рядом с мастером Розом и опустилась на него, кладя Гиеджи к себе на колени. В сознании Гиб Аянфаля мгновенно вспыхнуло воспоминание о семье. Гиеджи – его единственная связь с далёким и неведомым миром, из которого он вышел. Гиб Аянфаль попытался подняться, чтобы подойти к ней, как мастер глубоких волн, прежде не обращавшая ни на что внимания, крепко взяла его за плечо, останавливая.
– Это моя сестра! – попытался возразить строитель. Но мастер только покачала головой, отпуская его. Гиб Аянфаль без слов понял, что он не должен заговаривать ни с Гиеджи, ни с опекающей её Шамсэ.
Он нехотя сел, поджав ноги, и в упор устремив взгляд на мастера Роза, попытался мысленно обратиться к нему за помощью. Но мастер Роз молча смотрел на него в ответ и, казалось, даже не замечал сидящую рядом Шамсэ. Гиб Аянфаль оставил свои попытки связаться с техником и, замерев, погрузился в мысли. Что с ним происходило до того, как он оказался здесь? Жизнь, длившаяся вот уже восемьдесят четыре оборота, виделась теперь пустой и изжитой. От неё только и осталось что воспоминание о Гиеджи.
В это время трансфер начал постепенно замедлять свой бег. Гиб Аянфаль развернулся, глядя сквозь прозрачную стену – перед его взором расстилалось рыжее небо с низко висящей над горизонтом тёмно-багровой звездой, а под ним – белые лабиринты пологих куполов асайских обителей, окутанные сонным туманом, тянущимся из глубин неведомых улиц.
– Что это за город? – тут же спросил он вслух.
– Это не город, – ответила Гейст, – Я же говорила, что мы в Поле Мечтаний. Таковым оно стало сегодня для тебя. Простым асайям приходится долго упражняться в волновых погружениях, чтобы попасть сюда. Ты так и не смог пройти по моему следу, но твоя сестра просила за тебя, а потому я позволяю тебе присутствовать.
Трансфер вскоре остановился. Все патриции кроме консула и мастера глубоких волн, поднялись на ноги и направились к выходу, чинно следуя друг за другом. Гиб Аянфаль сам не зная зачем, попытался пересчитать их. Но мысли нещадно путались, и он так и не понял, сколько же сиятельных мастеров прошло мимо. Последней со своего места поднялась мать Шамсэ. Всё так же неся на руках Гиеджи, она двинулась следом за господином в синем наряде, которого строитель с уверенностью отнёс бы к техникам срединных волн, если бы не отсутствие на его голове покрова. Из-за этого волосы его взвивались к верху, несомые потоком волн.
– Постойте! – воскликнул строитель, соскакивая со своего места и устремляясь следом за Шамсэ.
Он чувствовал, что не должен терять Гиеджи из виду, и радовался, что на этот раз никто его не удержал.
Шамсэ вышла из трансфера навстречу сильному холодному ветру, обдувавшему крыши обителей. Гиб Аянфаль выскочил за ней, и остановился увидев, что вокруг никого нет. Рядом с ним стоял только мастер Роз.
– Зачем ты здесь? – обратился он к строителю, – для таких, как ты Поле опасно своей непредсказуемостью.
– Я не знаю! Консул Гейст сама привела меня сюда, – с отчаянием в голосе ответил Гиб Аянфаль, – и мою сестру тоже! Теперь Шамсэ куда-то унесла её.
Мастер Роз кивнул ему, после чего сложил руки на груди и почтенно поклонился кому-то за его спиной. Гиб Аянфаль оглянулся – позади него стояли консул Гейст и загадочный мастер глубоких волн. Ни трансфера, ни Шамсэ с Гиеджи, ни других патрициев рядом не было.
Гиб Аянфаль немедленно подошёл к Гейст:
– Где Гиеджи?
– Вероятно, она внизу, – ответила Гейст, – У неё здесь свой путь, но ты можешь спрыгнуть и поискать.
– Спрыгнуть отсюда? – спросил Гиб Аянфаль, – но… мать Шамсэ ведь наверняка выбрала другой способ достичь поверхности.
– Для тебя этого способа нет, – категорично ответила Гейст, – ты лишь юный асай, и потому для тебя на Поле нет другого пути кроме того, который укажу я. Ступай вниз и следуй голосу, что заговорит с тобой.
С этими словами Гейст легко подхватила его поперёк туловища одной рукой и понесла к краю. Гиб Аянфаль точно прилип спиной к её ладони, и принялся извиваться всем телом, стараясь высвободиться. Мастер Роз и мастер глубоких волн спокойно наблюдали за происходящим, никак не пытаясь помочь ему.
– Отпусти! – крикнул Гиб Аянфаль, – неужели ты действительно сбросишь меня?
– Да, – спокойно подтвердила Гейст и, размахнувшись, одной рукой швырнула его в туман, клубящийся среди белых куполов.
Гиб Аянфаль даже не успел зажмуриться, когда серая мгла закрыла от его взора золотистое небо. Вокруг ничего не было видно – он падал, не имея ни малейшего представления о том, сколько это будет продолжаться. А тем временем наверху мастер глубоких волн, вскользь взглянув на консула, тоже подошла к краю и после недолгого промедления шагнула вперёд…
Падение Гиб Аянфаля прекратилось внезапно и без всякого удара – его тело просто распласталось на плоской поверхности. Это оказалось простое асайское ложе. Он поднялся, ощутив, что с его внешностью произошло что-то не то. Гиб Аянфаль осмотрел себя – на нём была синяя акапатоя, такого же цвета пояс и штаны до колена. Незнакомое стройное тело оплетали редкие ленты, а грудь украшал десяток энергометок, которые были открыты совсем недавно. Он схватил себя за волосы – они стали иссиня-чёрными и тяжёлыми как у большинства асайев, ощупал лицо – непривычные подтянутые и строгие черты. Он тщетно попытался припомнить, как выглядел прежде. Кажется, у него были жёлтые глаза… и всё. Больше ему ничего не приходило в голову. Разве что свою нынешнюю внешность он тоже где-то видел со стороны. Внутри разлилось странное спокойствие – к чему волноваться, если всё равно ничего не вспомнить. Вероятно, он всегда был таким, и глаза его смотрели на мир двумя бледными погашенными огнями.
Гиб Аянфаль прикрыл их и привычно прислушался к пространству, чтобы понять, где находится. Он часто делал это когда-то прежде. Но вместо ближайших стен и комнат, он увидел в своём восприятии весь город, его недра, далёкие пустоши полей и изгибы гор. Он видел, как пространство уходит вверх, в неукротимо бурлящую бесконечность, и как оно головокружительно скручивается в глубине твердыни; сквозь него непреклонными волнами течёт время, и на этом монументальном фоне суетливо гудят срединные волны, мельтешат тени асайев. Их сотни миллионов, и они всюду, одни прямо тут, другие – за горизонтом твердыни.