Магия Крови (ЛП)
— Кен? — Я уставилась на него.
Маг сложил перед собой длинные пальцы, долго их рассматривал и наконец встретился со мной взглядом.
— Даже не знаю.
Я потерла лоб. Показания свидетелей должны были сузить круг подозреваемых, а не сделать его шире.
— Спасибо, — сказала я, захлопывая блокнот. Делать записи в блокноте было действительно необходимо. Хоть из-за этого я и чувствовала себя глупо. Я могла бы войти в комнату и за полсекунды оценить обстановку: сколько в ней людей, кто из них представляет угрозу и какое оружие использует. Но когда дело доходило до опроса свидетелей, не записав показания, они просто исчезали из моей памяти через несколько часов. Джин, рыцарь-инквизитор Ордена и бывший детектив Бюро Расследований Джорджии, на которого я ровнялась, потому что он, в отличие от меня, знал, что делает. Он мог один раз выслушав свидетеля или подозреваемого, вспомнить, что тот говорил с идеальной точностью. А мне приходится это записать. Такое чувство, что у меня дыра в башке.
Ладно, пора закругляться.
— От имени Ордена я благодарю вас за сотрудничество и так далее и тому подобное.
Джук бросила на меня злобный взгляд. Она изо всех сил пыталась походить на более раннюю версию меня, хотя она, конечно, хороша, к ее возрасту я уже бросила Академию Ордена. Я съедала таких как Джук на завтрак, и она это знала, но все равно продолжала:
— Значит, ты теперь в высшей лиге. Расследование для Ордена и все такое. Мне нужно поклониться, или что-то в этом роде?
Я одарила ее своей маленькой улыбкой психопата.
— Кланяться не обязательно. Но из города не уезжай.
Глаза Джук расширились.
— Это еще почему? Мы что, арестованы, что за хрень?
Я продолжала улыбаться. Мы долго смотрели друг на друга, пока Джук не сдалась и не отвела взгляд на свою чашку, прежде чем отхлебнуть.
— Да пошла ты!
— Ну же, милая, ты же знаешь, это не про меня.
— Пофиг.
Должно быть, привычка Кэррана пялиться альфа-взглядом передалась и мне. Кэрран. Почему из всех людей я подумала именно о нем? Как будто я не могу избегать мыслей о нем.
— Он идет, — пробормотала Ивера.
Марк пробирался ко мне сквозь толпу, одетый в хорошо скроенный по фигуре, деловой темно-синий костюм.
Четыре всадника дружно уставились на него с негодованием.
У Марка была фамилия, но никто ее не помнил. Когда кто-нибудь снисходил до того, чтобы дополнить его имя каким-то отличительным прозвищем, это обычно было «корпоративный мудак» или «этот ублюдок», а если говорящий был особенно недоволен, то «шлак». По крайней мере, он сохранил хотя бы одно имя, в отличие от Клерка.
Официально являясь секретарем Гильдии, Марк был скорее управляющим, чем администратором. Соломон Ред основал Гильдию и получал львиную долю ее доходов, но именно Марк решал повседневные проблемы, и то, как он действовал, не способствовало появлению друзей. Вселенная создала его по особым принципам, где такой человеческий пунктик как «понимание» напрочь отсутствовал. Никакая чрезвычайная ситуация или трагедия, реальная или сфабрикованная, не пробила бы брешь в его броне, когда он мчался к лучшим показателям прибыли.
Отчасти дело было и в его внешности. Его кожа, видимо, никогда не подвергавшаяся солнечным ожогам, всегда была щедро увлажнена. Подтянутое тело скорее выдавало в нем состоятельного человека, который обращал внимание на свою форму, чем бойца, который использовал мышцы, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Лицо тщательно ухожено. Он выделялся из толпы синих воротничков, как изнеженная роза на клумбе, полной сорняков. Его внешний вид громко и ясно транслировал: «Я лучше тебя».
Он резко остановился передо мной.
— Кейт, мне нужно поговорить с тобой.
— Это связано со смертью Соломона?
— Это касается ее последствий. — Он поморщился.
— Если это не имеет прямого отношения к расследованию, придется подождать.
Боб прищурил глаза:
— А ты шустрый, Марк. Не теряешь времени.
Марк проигнорировал его речь.
— Мне следует записаться на прием?
— Да. Позвони завтра в Орден, они согласуют с тобой время. — Я направилась к лестнице, чтобы осмотреть покои Соломона.
— Завтра все первые страницы газет Атланты будут кричать о том, как Соломон Ред опорожнил кишечник, а наемникам Гильдии пришлось гоняться за лужей его крови и дерьма по полу. Разве ты не должен сейчас заниматься этим?
— Занимайся своими делами, Боб, а я буду заниматься своими, — отрезал Марк.
Смерть Соломона привела к освобождению места у руля. И кто-то должен был занять его. Эти двое уже рисовали линию фронта. Пусть делают, что хотят. Даже если бы мне заплатили, я не собираюсь участвовать в этом.
Я поднялась по лестнице мимо высохшего тела Соломона. Глава Гильдии осел на древо копья, превратившись в мешок из высохшей кожи поверх скелета. Человек, превративший себя в живую легенду, умер с величайшим позором. У Вселенной было острое, как бритва, чувство юмора.
Команда ОБЗ ушла без Соломона. Вся инфекция оказалась в луже, которую медтехники надежно прибрали. Труп Соломона превратился в инертную оболочку. Должно быть, Марк убедил их отдать Гильдии тело для погребения.
Я поднялась на третий этаж и свернула на внутреннюю лестницу, ведущую в покои Соломона. Разнообразное оружие украшало стены: старые резные топоры, гладкие японские клинки, простые элегантные европейские мечи, современное тактическое оружие… я подошла к пустому пространству между двумя голыми железными крюками. Места хватило бы как — раз для копья. Моя надежда на то, что оружие в шее Соломона принадлежало Стальной Мэри, только что сгорела дотла.
Он мог взять все, что угодно, но выбрал копье. Почему копье?
Лестница привела меня в коридор, заканчивающийся балконом. Четырьмя этажами ниже, в главном зале, все еще контуженные наемники слонялись вокруг. Входная дверь в покои Соломона была приоткрыта, левая ее сторона расколота. Стальная Мэри, должно быть, выбил область вокруг замка одним ударом ноги.
Я шагнула внутрь. Голые стены встретили меня своим унынием. Ни одна картина не оживляла интерьер малахитово-зеленой комнаты. Простенькая, обставленная грубой мебелью, в ней не было ни одной памятной безделушки. Никаких фотографий в рамке на маленькой полке над камином. Никаких журналов на кофейном столике. Ни одной книги. Это место напоминало гостиничный номер, ожидающий гостя, а не уютную квартиру для жизни.
Я прошагала налево, в спальню. Обычная кровать, обычный письменный стол с кипой бумаг. Стул, опрокинутый на пол. Соломон, должно быть, сидел здесь, когда ворвался Стальная Мэри.
На столе лежал диктофон. Я подняла его и нажала кнопку воспроизведения:
«Седьмая строка снизу. Подпись», — сказал голос Марка. — «Отсчитайте три страницы. Страница шесть. Отсчитайте три строчки снизу. Подпись.»
Что за. . Я перемотала на несколько секунд:
«Это выглядит почти как старый контракт», — говорил Марк. — «У вас должна была остаться пленка в коробке за прошлый год. Та, что под номером тридцать четыре. Единственное, что мы сделали, это изменили даты и два абзаца, касающихся новых городских постановлений. Первый находится на третьей странице. Отсчитайте два абзаца вниз. Теперь это. .»
Соломон Ред не умел читать. И Марк прикрывал его все эти годы. Никто из наемников не знал.
— Кейт? — позвал Марк откуда — то снаружи.
Что теперь?
Я вышла из комнаты и посмотрела вниз. Марк стоял этажом ниже. Рядом с ним ожидали двое мужчин. Первый был темнокожим и мускулистым. В создании грозного имиджа ему не требовалась помощь, но он решил усилить эффект «крутого парня», надев длинный широкий черный плащ, отороченный волчьим мехом. Привет, Джим.
На мужчине рядом с ним были серые штаны Стаи. Для оборотней спортивная одежда — все равно, что рабочая униформа, ее легко сорвать перед боем. Этот человек держался с легкой животной грацией, свойственной хищникам. Даже с такого расстояния его поза телеграфировала неистовую силу, царившую в его теле, оно как туго натянутая пружина удерживало ее, но готовое разжаться при малейшей провокации. Наемники чувствовали это и отстранялись подальше, как падальщики, заметившие приближение хищника.
