Мечтательница, или Отомсти мне, если сможешь (СИ)
Душ, гель для умывания и, конечно же, крепкий, но очень вкусный кофе, меня выручили. Теперь я имела вполне человеческий вид, и с зеркала на меня больше не смотрело пожеванное и впоследствии выплюнутое, ибо совершенно несъедобные, нечто.
Быстро переодевшись, допила кофе, закусив его круассаном, и выскользнула на лестничную площадку, прихватив с собой рюкзак. Опаздываю! До дома Риты ехать и ехать — она жила на другом конце города в элитном жилом комплексе. И даже папу не могу попросить подвести — он постоянно на работе. Впрочем, и мама. Школа, увы, ад, и засасывает не только учеников, но и взрослых, которые в ней работают. Поэтому у папы, как у зауча, какие-то срочные дела, а у мамы университетские субботы с ее классом. В общем, полный атас. Радовало одно — им хоть их профессия нравится, а я, пока еще не доучившись, уже с ужасом представляю себя в будущем.
До остановки я бежала не хуже спринтера, чтобы успеть на автобус. И да, все же успела влезть в салон перед тем, как дверцы захлопнулись. С видом победительницы сев на свободное место, достала телефон и только хотела было “погрузиться” в книгу ненавистного мне Лескова, как мое внимание привлекла бабулька.
— Что за молодежь пошла, а? — начала она, обращаясь ко мне. — Даже старушке-то место не уступят. Что с детьми-то сделали енти айфоны? Вот в наше время…
Я, если честно, опешила. Потому что до этого эта почтенная старушка сидела у окошка и в ус не дула. Зачем ей мое место? И это учитывая то, что автобус полупустой.
— Простите, — мне даже стыдно стало. Поднялась и пересела.
— Вот в мое-то время, когда батюшка Брежнев был… Тогда дети все были воспитанные, а автобусы так криво не ездили. И очереди в поликлинике были худее. Тьфу! Куда этот мир катится? Весь рассудок айфоны сожрали, помяните мое слово!.. — с этой тирадой она уселась с довольным лицом.
Но не прошло и десяти минут, как пожилая женщина снова поднялась и опять начала свою проповедь. На этот раз досталось молодому парню:
— Не хочешь уступить место немощной старушке?
— Нет, — он приоткрыл глаза. Судя по всему, парень явно с работы домой возвращается — вид настолько уставший, что во мне материнский инстинкт проснулся, то бишь захотелось деточку покормить, погладить и спать уложить. Да-да, мои тараканы и не такое могут.
— Ох, сердце мое слабое! Не выдержит оно вопиющей невоспитанности-и! Уступи ты место, вот в мое время…
И я поразилась выдержке парня — ему целую лекцию зачли про то, как было солнечно и радужно во времена СССР, как Сталин прав был, как перестройка Горбачева отразилась на многострадальной молодежи. Даже Ленина вспомнила! Но респект ему: он выслушал все со спокойным выражением лица, а после, когда старушка распалялась по второму кругу, поднялся:
— Садитесь, бабушка, — и покинул нутро остановившегося автобуса.
В глазах тех, кто являлся свидетелем данной эпопеи, неизвестный парень стал героем. Действительно. Такое пережил!
А я же на следующей остановке вышла и поэтому разглядеть новую жертву старушки не получилось. Жаль. Я за шесть лет изучения истории в школе столько всего не узнала, как сегодня из речей пенсионерки. И вот где она была, когда мне так был необходим репетитор по истории? Я же тогда страдала, листала кучу книг, пыталась понять и впихнуть в свою голову движения белых и красных, их мотивы, перестройку, а сейчас мне все по полочкам расставили. Вот так. Надо бы и бабушек у подъезда слушать. Может, опыта житейского наберусь.
В общем, поднималась в квартиру Ланских я с самой задумчивой моськой. Ланские (с фамилией им повезло, ага) — семья, у которой я подрабатывала по субботам нянькой, а по вторникам и четвергам — репетитором Кира — старшего сына Маргариты.
— Привет, солнышко, — дверь мне открыла одетая с иголочки Марго. — Как дела в университете? Зачет сдала?
— Привет, Рита, — улыбнулась стройной девушке с копной рыжих кудряшек. — Ну так себе. Зачет-то я сдала, а вот экзамен… Изверг опять изголялся, как мог.
— Ох, сочувствую. Надеюсь, сможешь пересдать…
Договорить Марго не успела — услышав мой голос, из детской выбежали ее дети — Кирилл и маленький Леша.
— Йина приша! — радостно крикнул малыш, обнимая меня. Я подняла на руки Лешу, поцеловала пухлые щечки с веснушками.
— Привет, Лина, — Кир тоже улыбнулся, но обниматься не полез — он, видите ли, взрослый уже в свои почти десять, поэтому поцелуйчики и прочие нежности только для трехлетнего Алеши. — А у меня новая игра! Хочешь со мной поиграть? Я тебя научу.
— Хочу, конечно. Но сыграем после того, как ты сделаешь уроки.
— Йа хоту тозе! — присоединился Лешка.
— А ты маленький слишком, — нашёлся его брат. — А маленьким спать надо.
— Неть, игйать, — не снимался мой рыжик. Если Кир темноволосый и голубоглазый, как отец, то Лешик пошел в маму — рыжий и зеленоглазый. А еще безумно милый. Моя, так сказать, первая любовь. Она хоть удалась, а не как со второй. Я и Саша… Капец.
— Так, дети, — вклинилась Марго, — спокойно. Все поиграете. Кирилл, не будь вредным, дай и брату игрушку.
— Но она только для взрослых…
— Киря, — непреклонно протянула его мама.
— Хорошо, — сдался Кир.
— Но сначала уроки, — напомнила я и вместе с Лешей потопала в гостиную.
— Да помню я, — совсем сник Кир, догоняя нас.
Перед тем, как Рита ушла по своим делам — у нее по субботам поход по магазинам, салонам, встреча с подругами и прочие женские слабости — мы с ней, как и всегда, попили зеленый чай с жасмином, поболтали обо всем и обсудили последние новости. Повозмущавшись по поводу того, какие преподаватели иногда сволочи (она училась на заочке — получала второе высшее) и дав несколько советов, Марго умчалась на маникюр, а уложила заснувшего у меня в руках мило сопящего Рыжика в постель и пошла к Киру. Надо, пока малыш спит, сделать с ним уроки.
— А я уже все, — заявил подопечный, закрывая тетради и учебники.
— Да ладно? — не поверила я. — Покажи-ка.
Не может быть, потому что Кирилл и быстрое выполнение домашнего задания — параллельные прямые. То есть никогда не пересекаются.
— А зачем? — легкомысленно отозвался он. — Если я все сделал?
— Надо, — настояла я и таки забрала из рук мальчика тетради. — Открой учебник на нужной странице, пожалуйста.
Как я и полагала, задания были выполнены кое-как и еще половина пропущена. Но я-то в курсе, как ухитряются школьники, сама два года назад выпустилась. И, конечно, я тоже делала первые два упражнения и потом последнее, при этом растягивая строки так, чтобы создать видимость решенной домашки.
— Переделывать? — сразу же понял меня Кир.
— А ты сомневаешься, Знайка? И еще: если что-то не знаешь — спрашивай у меня. Я сытая, так что не покусаю. Ну… хотя могу чуть-чуть.
Тяжело вздохнув, Кирилл принялся делать все заново под моим строгим присмотром. Это он математику так, а вот с русским все предстояло гора-а-аздо сложнее, и скромные “А здесь как?” увеличились в разы. И мне приходилось ему чуть ли не цитировать Розенталя с такой интерпретацией, что тот явно в гробу перевернулся. Разок, а потом еще дважды.
Пока не раздался звук, известивший о том, что самый главный, по его мнению так точно, житель дома изволил проснуться.
— Допиши, пожалуйста, сам, — попросила я. — Вернусь — проверю. Я сейчас переодену Лешу, мы покушаем и пойдем гулять. Так что не затягивай!
И с тяжелым вздохом отправилась наряжать своего маленького рыцаря в доспехи. Дети, конечно, цветы жизни, но какие-то энерговысасывающие…
Рыцарь меня встретил в состоянии частичной готовности. То есть раздетым. Ох уж эти мужчины… Только отвернешься, а они уже ждут тебя оголенные в кроватке. Усмехнувшись собственным мыслям, чмокнула сонное создание в макушку.
— Как спалось? — поинтересовалась, обряжая дитеныша в заранее подготовленную одежду.
— Хааасё, — кивнул мелкий. — Я пи-пи хоцю.