Сладостная месть

 
Лиз Филдинг
Сладостная месть
 
Об авторе
Лиз Филдинг родилась в Англии, в графстве Беркшир. Училась в школе при местном женском монастыре, потом в двадцатилетнем возрасте приехала в Лусаку, где получила место в аппарате правительства Замбии. Здесь, в Лусаке, она познакомилась со своим будущим мужем Джоном (он родом из Ковентри).
Поженившись, Лиз и Джон уехали на Ближний Восток и прожили там несколько лет. Затем супруги возвратились в Африку, в Ботсвану.
Некоторое время жили в Кении.
После рождения детей Лиз вернулась на родину, а Джон продолжал работать за границей.
Оказавшись втянутой в однообразную рутину домашних дел, Лиз ощутила настоятельную потребность в самореализации.
И вот вечерами, уложив детей спать, она начала писать свой первый роман, который вышел в свет в 1992 году и принес ей заслуженную известность.
«Сладостная месть» – десятая по счету книга Лиз Филдинг.
Мы надеемся, что она придется по вкусу читателю, как и предыдущие ее романы.
 
ГЛАВА 1
– Люк Дэвлин? – недоуменно переспросила Физз Бьюмонт, откидывая с лица тяжелую волну каштановых волос.
Два изящных старинных черепаховых гребня, когда-то принадлежавшие ее матери, были явно не в состоянии удержать густые пряди. Физз в раздражении бросила бесполезные гребни на письменный стол и быстрым привычным движением стянула волосы резинкой. Продолжающееся молчание отца встревожило ее. Видимо, его приход – не просто утренний визит вежливости, а разговор о письме, полученном сегодня, – это не светская беседа.
Она подняла голову. Эдвард Бьюмонт, высокий, красивый, элегантно одетый, выглядел необычно обеспокоенным. Физз бросила взгляд на письмо, которое он держал в руке.
– Кто такой Люк Дэвлин? – спросила она. – И чего он хочет?
– Я думаю, дорогая моя, он уже получил все, что хочет, – угрюмо сказал отец. – Он приобрел «Харрис индастриз».
– «Харрис»? Ты шутишь… – начала было Физз и остановилась, почувствовав внутри холодок, не имеющий никакого отношения к ледяному февральскому ветру, проникающему сквозь многочисленные щели старого оконного переплета. Она поняла, что отец не шутит. Он был абсолютно серьезен.
– Но как он мог приобрести компанию? «Харрис» не продается. А как же Майкл? Разве он мог допустить, чтобы это случилось? – Вопросы сыпались один за другим, но, видимо, у ее отца не было на них ответа. – Я даже никогда не слышала об этом человеке, – в заключение сказала Физз, как будто желая положить конец всей этой бессмыслице.
Выражение лица Эдварда Бьюмонта говорило о том, что он вполне разделяет изумление дочери.
– Похоже, о нем вообще мало кто слышал, во всяком случае, до того момента, когда стало уже слишком поздно что-либо предпринимать. Он держался в тени.
– Не просто в тени, – с горячностью возразила Физз, – он, наверное, ползал по земле на брюхе. Ведь не было никаких слухов, ни малейшего намека…
– Как сказал Майкл, этот человек провернул все очень быстро. Видимо, он неплохо умеет делать подобные вещи. Но так как он теперь владеет компанией, которая является главным спонсором радиостанции, я полагаю, тебе следует держать при себе свое мнение о его методах ведения дел.
Все еще смущенная внезапностью такого поворота событий, Физз попыталась ухватиться за какую-нибудь соломинку.
Ты абсолютно уверен? Может, ты что-то неправильно понял?
– Боюсь, Физз, что сомнений быть не может. Майкл сам позвонил мне вчера поздно вечером. А служба новостей только что получила пресс-релиз.
Эдвард Бьюмонт бросил на заваленный бумагами письменный стол дочери листок с впечатляющей шапкой крупнейшей промышленной компании в Брумхилле и, засунув руки в карманы своего элегантного пиджака, уставился в потолок, всем своим видом желая показать, что он умывает руки.
– Я думал, что новому хозяину потребуется несколько дней, чтобы оглядеться, прежде чем дойдет дело до такой мелкой сошки, как мы. Но этот документ принесли несколько минут назад.
Чувствуя неприятный холодок на коже, Физз неохотно протянула руку и взяла листок. В нем кратко и без обиняков излагалось существо вопроса. В текущей экономической ситуации новое руководство «Харрис индастриз» вынуждено «рационализировать» свое щедрое спонсирование спортивной и культурной жизни города. А так как поддержка «Павильон-радио» определялась неофициальным соглашением между Майклом Харрисом и Эдвардом Бьюмонтом, перемены произойдут немедленно.
Физз недоуменно нахмурилась, ее широкий лоб пересекли морщинки.
– Что он имеет в виду? – спросила она. – Неофициальное соглашение? Что это значит? «Харрис» спонсировала нас с момента первого выхода в эфир. Майкл с таким энтузиазмом относился к этому…
Именно полагаясь на финансовую поддержку Майкла, она взяла кредит для открытия в этом году нового ресторана.
Отец по-прежнему избегал смотреть ей в глаза, но его красноречивое пожатие плечами говорило о многом.
– Это было джентльменское соглашение, Физз. Майкл и я дружили со школы, и рукопожатия было достаточно.
– Хорош джентльмен! – взорвалась она. – Друг называется! Продал нас без предупреждения…
– Он не виноват, – возмущенно заявил Эдвард. – У него не было выбора!
Его сильный голос актера зазвенел в стенах маленького кабинета, но это не произвело впечатления на Физз. Она достаточно долго жила с ним, чтобы свыкнуться с его профессиональной способностью входить в роль.
Тогда чья же это ошибка? Именно ты убеждал меня, что мне нет необходимости вникать в детали.
– Я знаю. – Он откашлялся. – Прости, Физз, но я никогда не предвидел подобной ситуации. Видимо, Майкл понемногу продавал свои акции в течение последних месяцев, пытаясь удержать компанию на плаву, пока дела не пойдут лучше. Но они так и не пошли… – Он замолчал, запустив ладонь в густую шевелюру, оттененную на висках серебром.
Отец Физз сыграл за свою долгую жизнь на сцене так много ролей, что в необходимых случаях просто надевал на себя одну из них, наиболее подходящую к ситуации. Узнав прелюдию к «покинутому королю Лиру», Физз поспешно вмешалась.
– А этот, – она снова взглянула на письмо, – этот Люк Дэвлин скупил все акции?
Ее охватила злость из-за того, что кто-то так предательски сумел подчинить себе «Харрис индастриз». Без борьбы, без того, чтобы открыто заявить о себе.
– Майкл так обрадовался возможноcти продать акции за приличную цену, что не подумал о могущих возникнуть последствиях.
– О Господи, – пробормотала Физз, чувствуя себя виноватой в том, что, беспокоясь о радиостанции, она не подумала о старом друге отца. Вее жизни появились трудности – и только, а Майкл потерял компанию, основанную его семьей несколько поколений тому назад. Компанию, которая с незапамятных времен была главным оплотом производства в городе. А что будет с теми людьми, которые работают на заводе? Сохранят ли они свои рабочие места сегодня? Завтра? – Прости, папа. Я знаю, что Майкл наш друг. Это не его вина. Всем было тяжело в последние два года.
Это правда. Она сама во всем виновата и должна признать этот болезненный и неприятный факт. Если бы она не поддавалась энтузиазму и немного думала головой, она бы сумела надлежащим образом оформить соглашение о щедрой спонсорской поддержке, которую получал ее отец. Но он всегда ясно давал понять, что ей не нужно беспокоиться об этом. Физз не чувствовала себя вправе вторгаться в соглашение между старыми друзьями.
– Как ты думаешь, этот человек понимает, что будет означать для нас прекращение финансирования?
– Вряд ли это его заботит. Собственно, с какой стати ему думать об этом? Он незнакомец, чужак. – Отец, казалось, на какое-то время потерял самообладание. Он сейчас выглядел, против обыкновения, на свой возраст. – Майкл просил передать тебе, что ему искренне жаль. Очевидно, все произошло так быстро, что он не успел предупредить тебя.