Эгейская компания
На следующий день Мейген отправил Тиллера и Гриффитса на гарнизонном катере с задачей осмотреть немецкий каик, засевший на скалах, и доставить в гавань прогулочный катер. На судне не нашли ничего интересного, кроме пары трупов и бутылки шнапса. Немцев похоронили по морскому обычаю, отдав воинские почести, прихватили с собой шнапс и отправились на поиски прогулочного катера.
На склоне холма над заливом виднелись группы итальянцев с кирками и лопатами. Они собирали вместе и хоронили убитых немецких солдат. Прогулочный катер, затонувший на небольшой глубине, имел пробоину в борту, но во всех других отношениях не пострадал. Англичане его вытащили на берег, заделали дыру и отбуксировали в порт.
Брайсон, только что закончивший ремонт машины каика, с интересом разглядывал трофей.
– Да, надо признать, – сказал он, – что макаронники умеют делать скоростные лодки.
Механик опробовал двигатель катера, вытер руки тряпкой и заключил, не скрывая восхищения:
– Это движок фирмы «Альфа-Ромео», мощность которого в лошадиных силах я даже не берусь измерять. На мой взгляд, можно развить скорость в пятьдесят и больше узлов.
На Ларсена эта оценка не произвела большого впечатления.
– Короче говоря, – подытожил он, – нам эта хреновина ни к чему.
Тиллер не сводил блестевших от возбуждения глаз с катера, построенного людьми, которые имели в виду скорость и только скорость.
– Так сколько, говоришь, он может дать узлов, Билли?
– Я считаю – пятьдесят. Естественно, на спокойной воде. Если его разогнать на такой скорости на волне, затонет, как камень. Не могу понять, зачем фрицы его сюда притащили.
– Возможно, чтобы ходить в разведку, – высказал свои соображения Ларсен. – Я думаю, нам нужно от него избавиться.
– Погодите, шкипер. Не надо спешить, – остановил его Тиллер. – Как знать, он может нам очень пригодиться.
– Ладно, не возражаю, – неохотно согласился Ларсен. – Только уберите его с глаз. У меня есть подозрение, что отныне мы станем объектом пристального внимания для «юнкерсов».
Многие местные жители, будто провалившиеся сквозь землю перед немецким нападением, теперь снова появились на свет.
– Откуда местные жители узнали о предстоящей немецкой атаке? – спросил Ларсен у Анжелики, когда посетил таверну вместе с Тиллером.
– Внутренний голос, – ответила девушка. – У нас выработался своеобразный инстинкт. Люди здесь живут бок о бок с войной уже очень давно и знают, что нужно делать, чтобы остаться в живых.
– А где они прячутся?
– В горах. Там есть вода и немного еды, которую припрятали заранее в надежном месте. Таким путем люди избегают репрессий, и они так поступали не одно столетие во времена турецкого правления. Турки время от времени посылали в горы вооруженные отряды в поисках беглецов, но никогда никого не могли найти. Да и как можно найти человека в горах? Это же невозможно!
– А партизаны там есть? – спросил Ларсен как бы мимоходом.
– Возможно, – ответила Анжелика после небольшого колебания.
– А какие партизаны?
На лице девушки не дрогнул ни один мускул.
– Монархисты или коммунисты? Какие из них? – допытывался Ларсен.
Анжелика вытерла руки подолом фартука и тихо молвила:
– Если хотите, я могу узнать для вас. А теперь вам придется меня извинить. Надо обслужить других посетителей.
– Когда немцы снова здесь появятся, – остановил Анжелику Ларсен, задержав ее за рукав платья, – их будет значительно больше, чем в последний раз, и нам понадобится помощь всех, кто готов ее оказать.
– Да, я понимаю, – ответила девушка, склонив голову.
– Нам нужно знать, сколько в горах партизан, нуждаются ли они в оружии и боеприпасах, – стоял на своем Ларсен. – Но самое главное – мы хотели бы знать, готовы ли они нам помочь, либо их заботит только один вопрос – кто будет править островами после войны. Как ты думаешь, Анжелика, они занимаются политикой или намерены сражаться?
Девушка не пыталась высвободиться, но когда Тиллер поймал ее взгляд, он понял, что шкипер встретил человека, который ни в чем ему не уступит. Анжелику явно разгневала попытка Ларсена удержать ее у стола силой, но она не подала виду и спокойно попросила:
– Пожалуйста, отпустите меня. Мне нужно идти. Но если вы настаиваете, я попытаюсь для вас все разузнать.
Ларсен снял руку с рукава платья. Девушка бросила прощальный взгляд на Тиллера, круто развернулась и исчезла за темной занавеской.
Ларсен недовольно хмыкнул и потянулся к стакану.
– Знаешь, Тигр, – поделился своими сомнениями шкипер, – иногда у меня возникает подозрение, что твой хорошенький лоцман поддерживает связи со странной компанией. Теперь я понимаю, что имел в виду ее отец, когда говорил, что у него упрямая дочь. Она с характером, не так ли?
– На редкость красивая девушка, – восхищенно воскликнул Барнсуорт. – Как-то раньше я этого не замечал. Да и лоцман прекрасный, надо отдать ей справедливость.
– Может быть, мы не нашли к ней подхода, – раздумчиво сказал Тиллер. – Вы же знаете, какие греки легкоранимые.
– Надо бы тебе попытаться с ней разобраться, – посоветовал Ларсен Тиллеру.
– Это мне? – искренне удивился и несколько встревожился сержант. – Она при мне рта не раскрывает. Не ответит, даже если я просто спрошу, который час.
– Не увиливай, Тигр. Это очень важно. Мне кажется, что ты ей все же нравишься.
Падение Коса вогнало клин в систему британской обороны островов, поскольку теперь были изолированы гарнизоны на Леросе и Самосе. Оно также положило конец планам разместить на островах самолеты союзников, а люфтваффе тем временем сконцентрировала все внимание на усилиях против британского гарнизона на Леросе, перерезав пути снабжения. Спустя пять недель, потеряли и этот остров, а в результате был полностью изолирован последний и самый крупный гарнизон на Самосе.
Немецкие самолеты патрулировали воздушное пространство столь эффективно, что для крупных британских военных кораблей стало практически невозможно проходить с севера на запад между Родосом и турецким побережьем. Однако береговым силам и каикам все еще удавалось пробираться к Сими и Самосу и снабжать гарнизоны, но идти приходилось, тесно прижимаясь к берегам Турции, по ночам, а днем отстаиваться в мелких бухтах, укрывшись камуфляжными сетками.
– Я слышал, что наш босс со своей командой сейчас находится на Самосе, – сообщил Ларсен после падения Лероса. – Он говорит, что создалось крайне серьезное положение. Высшее начальство все еще хотело бы здесь удержаться, потому что не отказалось от планов захвата Родоса. Насколько я понимаю, этот план крепко засел в их головах. Однако все остальные считают, что долго мы не продержимся. Поэтому нам следует доказать прямо противоположное. Фрицы теперь знают о нашем присутствии на Сими, но у них хватает забот дальше на севере, и пока они ничего путного предпринять не могут, кроме как время от времени посылать на Сими «юнкерсы». В общем, пока мы здесь остаемся, но очень скоро может наступить время, когда придется убираться, и скорее всего – на материк в Турцию.
Это сообщение вызвало удивление.
После паузы Ларсен продолжал:
– Есть одно дело. Морская разведка только что сообщила, что два эсминца, которые засекли в округе в прошлом месяце, сейчас стоят в порту Родоса. Пока они там, большой угрозы они не представляют, но можно допустить, что их перебросят в Портолаго, поскольку немцы уже захватили Лерос. В настоящий момент эсминцы нуждаются в стоянке в сухом доке, чего в Родосе им не могут обеспечить. А Портолаго, как известно, был главной итальянской базой в этом районе, и там есть все, в чем могут нуждаться эсминцы. Мне не нужно вам говорить, какие могут быть серьезные последствия, если два подобных достаточно крупных корабля начнут оперировать в этом районе.
– Боюсь, они пройдут мимо «солотурна»
Гриффитса, не заметив, что он стреляет, – вставил Барнсуорт.
У него в последнее время появилась неприятная привычка с шумом втягивать воздух сквозь зубы, что очень раздражало Тиллера.