Лидия. Головная боль академии (СИ)

– Кто ещё постоит за мужскую честь, как не Лидия? – когда я вернулась, высказался Амавер[1], наследный принц Оросской империи и по совместительству мой троюродный брат.
– Зачем калечить животное, если вопрос можно решить менее варварским способом? – ответила я.
– Уверен, профессор де Грасс без ума от тебя, – вмешался в диалог дядя Ард.
– О, да! Обычно она вызывает меня по громкой связи так: «Адептка Ферб, немедленно в лабораторию зельеварения!» – я, как могла, изобразила грозный тон профессора.
Все посмеялись, даже мама, которая не любит вспоминать академию.
Мамуля с профессором де Грасс знакома лишь шапочно, так как во времена её учёбы зельеварение преподавал магистр Фенек, мужичок строгих правил и не любящий общение с адептами. Но теперь Фенек перевёлся в другое заведение и его успешно заменили лучшей кандидатурой. Так что мне с преподавателем по профильному предмету повезло.
Мне нравится учиться. И наукой заниматься нравится. Изобретение новых зелий – это прям моё. Не представляю, как я буду выкраивать время на любимое занятие, если возложу на себя герцогские обязанности. Будь моя воля, я отказалась бы от титула и передала бразды правления младшему брату или сестре. Проблема лишь в том, что я – единственный ребёнок в семье, и неизвестно, сподобятся ли мои родители ещё на один подвиг.
***
За столом в нашей разношёрстной компании далеко не все чувствовали себя в своей тарелке. Особенно молодняк.
Катарина, завидев наследного принца Амавертиэля, будто кол проглатывала – ни слова из неё не вытащишь. Впрочем, и детей тёти Санты и дяди Лионеля Кэт тоже сторонилась.
Немногим лучше обстояли дела у Эмиля, которого природа одарила концентрированной девичьей застенчивостью. Он боялся общаться со своими кузеном и кузинами, хотя они родня и по отцу, и по матери[2].
Богиня! Меня окружают интроверты, ковыряющиеся в тарелочках, когда рядом с ними сидят монархи! Что Кэт, что Эмиль... И оба прибились ко мне. Видимо, дружбой со мной компенсируют неуверенность в себе.
С сыновьями тёти Санты я не нашла общего языка. Наверное, потому что они малявки: Маркусу четырнадцать, а Максимильяну одиннадцать. Эти двое вроде нормальные, не дикие, но общаются только друг с другом и с родителями. Как будто и не демоны вовсе, а послушные мальчики-зайчики. Как их так воспитывают вообще? Видимо, батя Лионель их строжит, пока мама занимается государственными делами.
Принцесса Кламириэлла, в отличие от Амавертиэля, мадам строгая, углублённая в науку и избегающая мужчин. У неё, как и у меня, своя лаборатория, где она тестирует новые плетения бытовых и боевых заклинаний. Замуж наша королевишна, двадцати пяти годов от роду, не собирается и называет себя феминисткой, чем немало беспокоит родителей.
Вообще очень странно, что в окружении стольких пар, у которых любовь-судьба, Клами не хочет для себя чего-то подобного. Дядя Ард с тётей Эвелин, мои мама с папой, тётя Санта с дядей Лионелем... Неужели Клами считает такие отношения слишком приторными? Хотя, кажется, тут я понимаю её.
Из всех сидящих за праздничным столом гостей Амавер – моя самая родственная душа, хоть и старше на девять с лишним лет. Вместе мы сварили не одно запрещённое зелье и раздобыли целую библиотеку редчайших книг с рецептами.
В общем, когда нужно провернуть особо секретное незаконное дельце, Амавер – лучший подельник, какого только можно вообразить. И даром, что он будущий император. Для него это способ похулиганить и отвлечься от рутинной рутины, а для меня – двигатель науки.
Наследный принц Амавертиэль
***
В прошлом году на большом летнем балу мы с Амавертиэлем протестировали зелье правды, подмешав его в коктейли.
О, что же там было! Сколько нового мы узнали о себе и многих, казалось бы, приличных людях!
Всё было так:
– Хорошего вечера, Ваше Высочество, – присела в реверансе прелестная на личико дочка какого-то барона (имени не помню, потому что в тот вечер таких было очень много). – Надеюсь, вы обратите на меня внимание, не зря же я полгода уламывала родителей купить это дурацкое тяжеленное платье, расшитое грёбанными камнями, и оно окупится!
 
– Вы не в моём вкусе, дорогуша, – удержав лицо, ответил наследный принц.
– Ой! Я, что, это вслух сказала? – затикала правым глазом девица.
Я стояла возле них, как припёк сбоку, до боли прикусив щёку, чтобы не заржать.
– Хорошего вечера, леди, – и мы с Амавером переключились на приплывшую в наши сети следующую жертву.
– Ваше Величество, – это была тучная дама в таком же, похожем на ватное облако, пышном платье. – Графиня де Ботт к вашим услугам. Хочу представить вам мою дочь Миранду. Ей семнадцать лет, и хотелось бы поскорей выдать её замуж, пока она ещё не растолстела, как я.
– Желаю вашей дочери найти жениха под стать, графиня, – кивнул будущий монарх, которому благодаря зелью правды «посчастливилось» ближе познакомиться с подданными.
– А вы не хотели бы сделать Мирандинью своей фавориткой? Девочка она чистая, не порченая, воспитанная в строгости. Взамен вы простили бы моему мужу долги по налогам...
– Маменька, но я люблю конюха! – встряла «чистая и не порченая» Мирандинья. – Мы уж полгода как...
– Что-о-о? – басом взревела графиня, а мы с Амавером под шумок переместились в нишу, где разрешено отдыхать только императорскому семейству и избранным гостям.
Сейчас в закутке было безлюдно, хоть и всё равно громко от танцевальной музыки.
– Ну, как тебе откровения? – поинтересовалась у него.
– Приятного мало. Я думал, будет хоть что-то интересное, – скривил губы он.
В который раз убеждаюсь, что богиня Лорена нас слышит!
Просил Амавер интересного, и оно тут же к нему пришло в лице очередной прелестницы, наплевавшей на правила и пробравшейся к нам в зону отдыха:
– Ваше Высочество, – слегка неуклюже поклонилась очередная светская красотка, на этот раз жгучая черноглазая брюнетка, и выдала глубоким низким соблазнительным голосом: – Вблизи вы ещё привлекательнее. Я замираю в восхищении каждый раз, когда вижу вас! Для меня ваше появление – это праздник души. Не подумайте, что я навязываюсь, просто столько всего хочется сказать... – девица говорила как-то странно, то ли с акцентом, то ли у неё просто манера такая.
Эти странности не отпугивали, а напротив, выглядели изюминкой в образе девушки.
– Вы тоже очаровательны, леди... – с дамочкой Амавер знаком не был, но, судя по заинтересованному огоньку в его глазах, кто-то прямо сейчас готов бежать на свидание.
– Изабелла ван Браун, – улыбнулась девица, которая, к слову, оказалась довольно крупной и фигуристой.
Амавер прямо на моих глазах всё глубже и глубже проваливался в чёрные омуты незнакомки со странной приставкой «ван» к фамилии.
Иностранка?
– У вас необычное имя, Изабелла, – Амавер подумал о том же, о чём и я. – Откуда вы?
– Я иномирянка, – улыбнулась она.
Ну, всё. Братец мой попал.
Гости из других миров у нас не просто редкость – исключительнейшее событие! А тут ещё такая уникальная красотка. На ней и жениться не зазорно. Потому что иномиряне обычно знаменуют своим появлением приход новой эпохи, новых веяний и иногда даже войн. Говорят, что попаданцы – избранники богов.
Я отошла в уголок, чтобы не мешать голубкам ворковать, но они и без меня не терялись и стремительно знакомились.
Самое любопытное, что чернявая красотка всё это время попивала коктейль с зельем правды, а значит, в самом деле была влюблена в Амавера. Вся эта чушь про сны с его участием – искренняя! Ха! Романтика...
Ох, неужели иномирянка – откуда бы ей взяться? – захомутает нашего будущего императора? Прям сюжет романа, не меньше.
Амавертиэль – мечта, а не мужчина. Мне бы такого, только волосы ему перекрасить в тёмный. Ну, не нравятся мне блондины и всё тут!
Тем временем кузен мне подмигнул на прощание и вместе с леди ван Браун скрылся в неизвестном направлении. Больше его я в этот вечер не видела, впрочем, как и его спутницу.