Отверженный 追放者 Часть IV (СИ)

Все как раньше, как до перерождения. Плесень и серость вокруг, дожди и депрессия, тлен на языке, бесконечная хандра и воспаленное недовольство всем и вся.
Недовольство, которое в один миг может взорваться ярким кровавым фонтаном.
Черт.
Ненавижу хреновы крошки.
 Глава 7 
— Этого не может быть, — отрезал я. — Просто не может. Так часто не бывает.
Я обошел Музу и свернул в переулок за баром, — вновь начинал накрапывать дождь и я не хотел промокнуть. Спрятался под козырьком у пустых столиков и закурил вторую подряд.
— А тебе откуда знать, как оно бывает? — не отставала она. — Ты перебил кучу народу в Габутай. Просто сраную толпу, малыш. И ты не особо разбирался, кто попадает под Правило, а кто нет.
— Но Исключение…
— Да какое к чертям Исключение⁈ Ты херову бомбу взорвал в толпе человек так из ста! И на тот момент ни один из них не собирался тебя убивать! Ты мог развернуться и уйти, как обычно и делал, но нет! Нееет! Мы пошли спасать сладкую попку Мико-чан!
— Я шел за свидетелями.
— Ты кого обмануть пытаешься? Меня или себя? — Муза отвесила мне затрещину и зло заскрипела зубами. — Ты стал поддаваться желаниям, прямо как человек. Но ты не они, и это очередное тебе напоминание. Ты мог уйти пару дней назад, не ввязываться в драку, но пошел и убил! Просто потому, что яйца у нас зачесались, да⁈
Дождь полил в полную силу, наши слова тонули в его шуме, а фигуры стирались в стене воды.
— Нужно найти жертву и исправить ошибку, — произнес я.
— Это единственный путь, — согласилась она. — И как можно быстрее, лучше прямо сейчас. Иначе проснешься утром рядом с трупом своего дружка и сам не вспомнишь, как свернул его шею. У тебя же есть фаворит?
— Есть. Я выбрал её из одобренных тобой кандидатур.
— А… эта…– закатила глаза Муза. — Сладкий пирожок…
— Ты же не ешь сладкое.
— Это метафора… — хлопнула она себя по лбу. — Я же Муза, это мое оружие — метафоры, аллегории, перифразы и прочая херь. Думай, блин, о жертве, у тебя это лучше получается.
Я устало покачал головой, отодвинул её и прошел к дверям бара. Нужно было забрать пиджак и оставить Кои покурить.
После этого я был совершенно свободен.
* * *
Вообще-то, я люблю дождь, он обычно пробуждает во мне что-то.
Нечто похожее на чувства.
В прошлой жизни у меня не было собеседников, даже Муза могла только иногда петь мне перед сном и никогда не показывалась. А вот с дождем я всегда мог пошептаться.
(Эй, а как же я⁈)
Но когда дождя столько, это начинает напрягать. Как навязчивый друг, который никак не хочет понять, что пора прощаться.
Холодная капля стекла под рубашкой между лопаток, но я и не заметил. Все мое внимание занимала четырехэтажная коробка, напротив закусочной в которой я сидел.
Я написал Ягами, что иду к Асуре, чтобы не волновался попусту. Сам же двинул ноги на север Кабуки Тё, где жила моя новая любовь. (Что поделать, — в душе я романтик).
На первом этаже её дома располагалась кофейня с матовой синей вывеской, а слева от заведения был вход в здание, что даже двери не имел, как это часто бывает в Токио. Над кофейней висел огромный плакат, рекламирующий мужскую одежду, а прямо над ним несколько маленьких окошек. Одно из них было её.
Напротив очень удачно стояла палатка с такояки, где я занял место под брезентом. Отсюда открывался хороший вид, если бы не ливень.
Я уже прошел по всему зданию, проверил почтовые ящики, даже постоял под дверью, принюхиваясь и прислушиваясь. Прикинул куда направлены камеры на улице, набросал примерную схему на салфетке, и маршрут отхода на всякий случай.
Теперь я сидел и ждал, когда она придет домой.
Её звали Мори Кацури, ей едва исполнилось восемнадцать, и в отличие от остальных моих жертв, она была чиста.
  
Поэтому я её и выбрал. Она была молода, красива и улыбчива, она пульсировала жизнью, призывая меня к себе, как мотылька лампочка.
Я нашел её случайно, лежал бессонной ночью рядом с Музой и скролил Ichat. И когда её фото возникло в списках, Муза мелко вздрогнула во сне, будто почувствовав что-то.
Её чутье никогда не подводило, не подвело и сейчас.
За неделю я узнал о Мори-чан почти все.
Это была часть рутины, я предпочитал готовиться к охоте и узнать об агнце как можно больше. Не особо уважаю коллег по цеху, что искали случайных жертв. Я все-таки охотник, а не палач. Я предпочитаю знать, что я ем.
Поэтому, помимо того, что я серийный убийца, приходилось быть ещё и сталкером. И не сказать, что поиск информации в сети не доставлял мне удовольствия. Это было так… позорно, что даже приятно.
Что ж, с Кацури пришлось повозиться…
На сайте, что хранил информацию по слитым данным, я выяснил её электронку. После того, пришлось попотеть, — сколько бы парольных баз в даркнете я не крыжил, ни один из них не подходил.
За время пока я пытался найти клятый пароль, я узнал все остальное.
Её профили еще год назад были зарегистрированы в Киото, значит, она переехала в Токио совсем недавно.
Я нашел подписку на музыкальную школу Сюндзи, куда она поступила. Мори-чан играла на скрипке и переехала, чтобы построить музыкальную карьеру.
На фото из архивов школы она выглядела счастливой и жизнерадостной девочкой. Я даже нашел её бывшую лучшую подругу. Школа была так себе, но девчонка на снимках никогда не унывала.
Из еды она предпочитала якинику, часто посещала корейские грили, но и от рыбных блюд не отказывалась. А вот стандартных фоток с десертами или салатов я не нашел.
После переезда она часто бывала в парках и гуляла по набережной, но в разных местах. Бывало, арендовала велосипед или каталась на роликах.
Имя её кота, что умер два года назад — Вуси.
Из манги предпочитала «Спокон» про спортивные соревнования, и, как ни странно, «Сёнэн» про пиратов.
Бренды одежды, подружки и друзья, и даже как часто она заказывает доставку еды на дом, — все это есть на том или ином ресурсе, если хорошо поискать.
До брутфорса дело не дошло, я отыскал связку логин-пароль школьного блога, в котором ничего интересного не было. Но пароль, естественно, подошел и к почте. Дальше дело техники, — соцсети, Ichat, аккаунт смартфона… Я выпотрошил цифровую девушку и добрался до сердца.
Итак, почему же она попала в мой список жертв? Причина банальна, — смертельный диагноз.
Сначала я нашел данные о посещении клиники, множественные. А когда прошелся по перепискам в Ichat, быстро нашел, что искал, — диалог со старой подругой, которой Кацури изливала душу. Третья стадия, неоперабельная, осталось полгода-год. Такая молодая, талантливая, красивая и… мертвая.
Мне не было жаль девчонку, дело не в том. Просто сил на то, чтобы со всем покончить, у неё не было. Она умирала внутри, проживая свой последний год зазря, а все что оставалось от Мори Кацури, медленно сгнивало вместе с телом. Доживали лишь: неизбежность, депрессия и страх смерти. Я должен был освободить её душу пока не поздно. Обязан исполнить Правило.
— Ну и где эта коза? — с набитым ртом поинтересовалась Муза. — Фу, ну и мерзость…
Она сидела рядом со мной у прилавка и воровала такояки. Причем каждый раз кривилась, будто я заставлял её дерьмо хлебать. Несмотря на это, она отчего-то лезла за следующей порцией.
— Скоро будет.
— Так до утра сидеть можно, меня от этих осьминожьих кишок уже воротит.
— Так не ешь.
— Ага, конечно… И это…
— Чего?
— Надоело мне дурацкое кимоно. Буду в классике ходить.
На ней появилась длинная белая рубашка на голое тело и галстук, что болтался на груди, помимо длинных чулков ничего больше она одеть не удосужилась. Я привык к тому, что она у меня модница, поэтому даже не стал делать замечания. Рубаха достаточно длинная, чтобы прикрыть её ягодицы, ну и ладно.