Семь желаний Ани

— Варька опять учёбу прогуливает? — спросила она у Ани.
— Ну…
— Я же вижу: выгнали тебя из комнаты. Зачем поступала, если собирается всю жизнь быть парикмахером?
— У неё же здорово получается, — ввернула Аня.
— Получается-то получается, всё так. И работа честная, хорошая. Надо уметь что-то делать руками. Но она не развивается дальше, не интересно ей ничего. А интересно жить одним днём и болтаться по улицам с компанией своей, и хорошо, если только по улицам.
  
Жить одним днём. Вот в чём была ошибка! Загадай Аня как-то иначе, и, глядишь, Варя не превратилась бы в такую вредную глупую девицу.
Из глубины квартиры послышалась стрельба очередями. Это дедушка включил любимую игру, не приглушив звук и не надев наушники. Вот теперь Варя и её компашка могут не таиться — из квартиры их не услышишь, стрельба заглушит всё.
Хоть Вари и не было в комнате, но Аня не спешила туда возвращаться и устроилась на кухне рядом с бабушкой. Достали книжки, но прежде чем отправиться в выдуманные миры, поделились новостями.
Бабушка посетовала на то, что Аня не пошла на премьеру мультфильма с Полиной, как собиралась. Не пропадать же приглашениям — пришлось старикам идти. Да и деда надо было увести из дома, пока не проснулась Варя. Она вчера с вечеринки в таком виде явилась! Он сразу хотел с ней строго поговорить, но она вскарабкалась к себе наверх и уснула — ну, Аня, наверное, слышала сквозь сон?
Аня кивнула, сделав вид, что припоминает такое. И бабушка вернулась к мультфильму. Приглашение на два лица деду прислал старый знакомый, с которым они вместе когда-то переучивались из инженеров в видеооператоры. Дед снимал свадьбы, пока не переругался с тамадой, который его на эту работу устроил. А его друг — более везучий. Работает сейчас с молодёжью, которая ему во внуки годится, и уходить на пенсию не собирается. Дед как прочитал его фамилию в титрах в конце мультфильма, так встал и ушёл из зала, прямо в темноте, по ногам и сумкам. Очень неудобно получилось: ведь тот приятель пригласил старых друзей, чтобы после премьеры отдельно от молодых отпраздновать свой успех в ресторане. «Не пойду, сама иди, если хочешь! Он для показухи это затеял! Так я и буду сидеть, развесив уши, слушать, как он всего добился!!»
— Так хотелось в ресторане пообедать, но не в этот раз. Придётся котлеты жарить, — посетовала бабушка.
— А давай на дом что-нибудь закажем? — предложила Аня.
Заказать они решили пиццу — и долго выбирали, чтобы всем угодить. Когда раздался звонок в дверь, Аня побежала открывать, радуясь, что обед прибыл так быстро. Но это была не пицца. И даже не папа, забывший ключи. За дверью стоял дворник (тот, что дверь тащил) и незнакомый широкоплечий мужчина в спортивной куртке.
— Кто там? — пискнула Аня, хотя прекрасно разглядела их в глазок.
— Взрослые дома? — спросил дворник.
Бабушка подошла к двери, отстранив Аню рукой.
— В чём дело? — спросила она.
— У вас стена рухнула! — сказал дворник.
После этого всё произошло очень быстро. Дедушку вытащили из лабиринта с монстрами и отправили осматривать разрушения снаружи, вместе с дворником и спортивной курткой. Этот куртко-владелец, оказывается, поставил на дверь своей квартиры глазок с камерой наблюдения и мог в любой момент, сидя на работе, полюбопытствовать, что происходит на лестничной клетке перед его жилищем. И сегодня заметил подозрительную активность. Отмотал запись назад и увидел, как группа парней и девчонок буквально проламывает стену. Грохот, наверное, стоял неописуемый, но все были на работе и никто не обратил внимания. Кирпичи потом аккуратно внесли в пролом. А сегодня взломщики притащили дверь и пытаются заделать дыру. Куртко-владелец позвонил дворнику, и они вместе пошли предупреждать соседей о том, что у тех нет стены.
Варю поймали с поличным, и это был дедушкин триумф. Теперь он при свидетелях мог высказать проштрафившейся внучке всё, что так долго копилось у него на душе. Вернувшийся с работы папа погасил конфликт: прошёл сквозь стену, которой не было, Варю отправил в детскую (так и сказал — «в детскую шагом марш!»), деда — к компьютеру («а ты пойди постреляй, успокой нервишки»), а сам взялся обзванивать строительные фирмы: стену следовало восстановить как можно скорее.
Пицца, никому не нужная, остывала на столе в кухне. Аня отрезала четыре кусочка и отнесла в комнату: самой поесть и Варю угостить. Та отказываться не стала.
Аня присела к ней на подоконник: ещё утром заметила, что в их комнате старые окна сменили на новые, пластиковые. И подоконники стали удобными: и скамейка, и стол, и стул.
— Как там? — спросила Варя. — Мне пора к Катьке сваливать?
Сразу после разоблачения дед через слово кричал, что Варя больше ему не внучка и пусть убирается на все четыре стороны.
— Да ты что! Родители выгнать тебя не позволят, — сказала Аня. — Папа только обещал за твоей учёбой следить.
— Учёбой? Да нужно мне это делопроизводство! Скоро всех роботы заменят!
— А как же твоё предназначение? — удивилась Аня.
— Предназначение подождёт. Не убегут от меня никуда борщи и пелёнки.
— А наука? Открытия?
— Девочки и наука — это как слон и посудная лавка. Нужно очень долго тренировать слона, чтобы он ничего не побил. И то нет гарантий! — как по бумажке отчеканила Варя.
— Чего-о? — Аня даже пиццу отложила. — Ты прикалываешься, что ли? Где ты такое вычитала?
— Так Хмырь говорил.
— Какой ещё Хмырь?
— Ну, помнишь, лысый такой. Ну, сморчок, биолог.
Аня не знала биолога-хмыря. У неё биологию преподавала молодая учительница. У Вари — Татьяна Николаевна. Когда Аня ещё совсем младенчиком была, Варя по совету Татьяны Николаевны отправилась на первую в своей жизни олимпиаду по биологии и заняла там двенадцатое место! А была самой-самой младшей из всех.
— Неужели ты Хмыря не помнишь? — удивилась Варя. — Я же про него столько рассказывала. Ну, женщина-учёный — это как морская свинка, никакого отношения не имеет ни к морю, ни к свиньям.
— Фу, бредятина, — скривилась Аня.
— Помнишь, да? Или ещё его фишка: «А сейчас мальчики будут готовиться к районной олимпиаде по биологии, а девочки могут подумать о причёсках!»
— Ты что, поверила ему? Думаешь о причёсках вместо того, чтобы…
— Что — чтобы? Ты-то откуда знаешь, о чём я думаю, — огрызнулась Варя и отвернулась.
Аня запихала в рот оставшийся кусок пиццы и перебралась за стол. Видимо, без Лауры тут не обошлось. Неужели она что-то сделала с Татьяной Николаевной? Уничтожила одним движением главную Варину вдохновительницу, чтобы у Ани была обыкновенная, скучная, потерявшая цель жизни сестра?
Аня достала телефон, поискала Татьяну Николаевну в сети. Вот она, на месте. Жива, здорова. Профессор, доктор наук, преподаёт в университете.
— Варь, смотри, — Аня показала сестре найденное. — Женщина, доктор наук.
— Да знаю, что их тысячи, — отмахнулась сестра.
Приходя из школы, Варя рассказывала, что ни один преподаватель не сравнится с Татьяной Николаевной. Наверное, как и папа, она хочет видеть огонь в глазах и дарить надежду талантам.
Неужели без неё ничего бы не было? Неужели Варя не догадалась бы заняться наукой, если бы не преподавательница?
Или этот Хмырь так долго внушал ей, что она бездарь, что получился полный бездарь? Сидит на окне, не знает, чем заняться.
— Когда дед тебя ругает, ты с ним споришь. А какому-то Хмырю — поверила! — горько сказала Аня.
Больше для этой реальности она ничего сделать не могла.
Дедушка забросил стрелялку и пошёл помогать папе — вернее, мешать. Заявил, что рабочие, которых удалось найти, без уважения относятся к исторической стене, которую им надлежит восстановить.
  
— Вам стену делать или церемонии разводить? — заорал бригадир. — Нас с объекта сорвали: дом, сказали, рушится!
— Делайте стену, — сказал папа. — Просто называйте её «уважаемая стена».
Бригадир достал из кармана платок, громко высморкался и заявил, что уважаемый счёт за услуги будет увеличен, поскольку его не предупредили о том, что придётся реставрировать историческое здание.