Где демон шепчет о забвении
Как только вопрос с оплатой был решён, и мужчины пересчитали золотые пластины, убедившись в точности озвученного количества, Тай У взял со слуги клятву, что его господин выплатит остаток долга. Вэй Лу попросил их покинуть зал, ему требовались покой и тишина, чтобы подготовиться к работе. Слуга, видно, очень переживал за молодого господина, поэтому Тай У пришлось чуть ли не за шкирку выволакивать его наружу. Старику уже за семьдесят, а порезвее многих подростков будет.
Сбросив с плеча сумку и достав необходимые ритуальные принадлежности, Вэй Лу начертил круг заклинания на полу и в заданном порядке разместил на краях осколки костей белого оленя – своего духовного животного. В ремесле тёмных заклинателей, практикующих запрещённые техники, души простых и магических зверей служили проводниками и помощниками. В былые времена, когда они объединялись в секты, каждый в той или иной степени владел пятью направлениями колдовского искусства: онейромантией, некромантией, предсказаниями, целительством или экзорцизмом. Сейчас, с утратой умов и талантов из-за гонений, лишь одно государство могло похвастаться своими ценными трофеями.
– Ну что, прекрасный лотос, давай посмотрим, что с тобой не так, – подхватывая молодого господина на руки, Вэй Лу перенёс его в центр ритуального круга и аккуратно положил на пол. Мужчина оказался неожиданно лёгким, хотя сквозь ткань одежды прощупывалось жилистое и крепкое тело.
«Может, действительно обучался фехтованию? – задумался Вэй Лу, но для пущей убедительности позволив себе коснуться ладоней аристократа, отмёл эту мысль. – Нет, слишком мягкие».
– Во что я ввязываюсь? Ох… сто золотых, сто золотых… Сто золотых и порванное причинное место Учэнем. А когда было просто?
Жадность его точно погубит.
Вэй Лу достал из дорожной сумки последний атрибут для проведения ритуала – маску из черепа оленя, скрывающую левую сторону лица. Основным направлением его магической практики являлась онейромантия – искусство чтения человеческой души по снам. Онейроманты часто практиковали и предсказания: их посещали видения. Однако Вэй Лу редко этим баловался. Также данное умение помогало как отыскать кого-то с помощью частиц духовной энергии, так и в более сложных ситуациях, как нынешняя, способствовать борьбе человека со злыми духами. Экзорцисты в этом плане, конечно, более практичные ребята.
Но имели, что имели.
– Ладно, белый лотос, – усаживаясь подле молодого аристократа, Вэй Лу надел маску и почувствовал близость своего духа-хранителя. Опустив взгляд, он немного помедлил, прежде чем приступить к работе. – Давай посмотрим, ради чего ты испортил мне столь дивный вечер.
Глава 2
Заклинатель отправляется в мир снов
Через сны люди познают свой внутренний мир. Для онейроманта грёзы являются дверью, приглашающей войти в сознание человека и увидеть всё без утаек: страхи, духовную энергию и самое важное – душу того, чей сон стал временной обителью тёмного заклинателя.
Вэй Лу попадались разные люди: в большинстве ему приходилось иметь дело с довольно простыми сознаниями, чьё воображение затягивало его в будничное окружение. Место же, в котором он оказался сейчас, удивило своим сюрреализмом. Преобладание алого цвета, укутавшего выжженные горные массивы, подчёркивало жёлтую дымку тумана. Местность до ужаса напоминала Мёртвые земли на юго-западе, ближе к морю, где некогда случился Разлом миров. В сражении с демонами в тех землях не осталось ничего живого, только пустыня с потрескавшейся землёй, которую день и ночь шлифовали сильные ветра.
Однажды Вэй Лу удалось побывать в подобных краях.
«Но почему это место так выделяется в сознании столичного аристократа? Столица и Мёртвые земли находятся в противоположных концах страны, – с сомнением подумал Вэй Лу. Оглянулся, вновь узрел лишь гиблую горную породу да иссушенные деревья под палящим солнцем. – Да и где он? Обычно людей встречаешь прям с порога их разума… Или в этом виноват демон?»
Нередко случалось, что демонические сущности утаскивали душу человека в глубокий уголок сознания, отчего тёмным заклинателям становилось труднее её отыскать. Онейроманты блуждали по снам людей, экзорцисты целились на тёмную ци и вытаскивали её из человека. У каждого свой подход.
Сложность доставляла и нехватка информации: слуга достопочтенного господина отказывался называть его фамилию. Похоже, переживал за репутацию хозяина куда больше, чем за его жизнь, предоставив Вэй Лу скудную подачку в виде имени – Юй [8]. В такой ситуации его прямо-таки и тянуло проявить фамильярность: припоминая утончённые черты лица аристократа, очень хотелось игриво окликнуть того: «Эй, братишка Юй, где ты?»
Правда, в таком случае не видать ему обещанной сотни золотых слитков. Хотя теперь Вэй Лу сильно сомневался, что у «братишки Юя» имелась сотня золотых. Это же какие баснословные деньги! Даже если пластины не весили больше цяня [9], на такое состояние можно пару лет жить, не ведая нужды.
И чем дольше Вэй Лу бродил по скалистым землям, тем сильнее возрастала тревога, что, будучи ослеплённым блеском яшмы, он не увидел отполированных камней.
При выходе из ущелья, где горы расступались высокими угловатыми обрывами, показалось иссушенное дерево огромных размеров. Чёрные длинные ветви ниспадали плетями, создавая яркий контраст с бесконечным алым морем песка. Вэй Лу стоял на срубе одной из отвесных скал, с которой можно спуститься, лишь спрыгнув с довольно опасной высоты.
Осознание того, куда его уволокло сновидение, ударило по телу колючими мурашками.
– Это же…
История описывала Мёртвые земли как пустыню, а место разлома отличалось глубоким шрамом на земле, некогда породившим более тысячи ужасных тварей. Теперь же эта пустошь выглядела, как каньон, на выходе которого росла священная ива – по преданиям точка, где однажды стояли великие заклинатели-воины, запечатавшие барьер ценой своих жизней.
Голову пронзило жуткой болью, уши заложило звоном, отчего перед глазами всё поплыло. Страшные картины начали врезаться в сознание мутными образами: бьющее к небесам пламя, капающая с острого кинжала кровь, силуэты двух людей в сгустках тёмной материи.
Зажмурившись и покачнувшись, Вэй Лу моментально потерял равновесие и сорвался со скалы. Ощущение свободного падения отрезвило его, заставив сердце болезненно сжаться. Однако выскочивший из пустоты белый силуэт не позволил ему разбиться. Поймав Вэй Лу, он в несколько прыжков опустился на дно каньона.
Быстро сбив спесь испуга, Вэй Лу облегчённо выдохнул и, расслабившись, обмяк, сидя на спине белого оленя.
– А ты как всегда вовремя, Бай Шоу [10].
В ответ, разумеется, последовала тишина: животное только дёрнуло ухом, дожидаясь, когда Вэй Лу прекратит строить из себя наездника. Спешившись, он оглядел своего духа-хранителя, которого покрывала белоснежная жёсткая шерсть. Чёрные глаза выделялись обсидианами. Животное подобной красоты вряд ли встречалось в мире живых, но даже если простой человек и увидел бы Бай Шоу, то восхищение моментально бы сменилось страхом. Правая сторона тела радовала глаз, но стоило оленю обернуться, как левая часть морды демонстрировала обнажённый череп с иссохшими мышцами. На туловище пятнами алели сухожилия, а левая передняя нога и вовсе представляла только кости и связки.
Во снах всё предстаёт без прикрас реального мира. Духи являлись далеко не смутными образами.
Вэй Лу направился к высохшему древу на выходе из каньона, Бай Шоу следовал по пятам. Под высокими скалами Вэй Лу чувствовал себя клопом, которого можно раздавить в один лишь миг. Но он хотя бы мог свободно передвигаться в отличие от молодого мужчины, опутанного и подвешенного на цепи под деревом.
Рваные одежды и растрёпанные распущенные волосы незнакомца беспощадно теребил ветер. Кандалы удерживали обмотанные грязными бинтами руки, грубо впиваясь в запястья. Особой деталью изнеможённого мужчины представляли собой обвязанные лентой глаза, с которых по щекам текли кровавые слёзы. На шее незнакомца сидел металлический ошейник с колючими шипами.