"Космические циклы романов". Компиляция. Книги 1-49 (СИ)

Пещерный сценарий повторялся, отличаясь большей экспрессией. Надежда себя совершенно не контролировала, тело подчинялось инстинктам, это было плотское желание её тела, которое требовало немедленного удовлетворения. В отличие от Надежды, Артём действовал осознанно, но прошлой ошибки повторять не хотел.
– Наденька, ты уверена, что хочешь этого?
– Ты что, собрался дискутировать на эту тему? Может, лучше займёмся делом? – сбрасывая с себя платье, проговорила она и подошла к нему, обвивая его шею своими руками.
  
Их губы слились в страстном поцелуе. Последние капли сомнений, а вместе с ними и сам здравый смысл покинули его, уступив место древним инстинктам. На этот раз Надежда помнила всё, что с ней происходило: как он вошёл в неё, и как она испытала резкую боль, и сладость первого оргазма. Продолжая качаться на волнах наслаждения, она не могла остановить свои желания и требовала всё новой и новой близости. Вернее, не она, а её тело. Артём, наделённый новыми способностями, был неутомим. Крики наслаждения сменялись сладостными стонами жаждущих молодых тел. Но к вечеру, утомившись бешеным темпом любовных утех, они всё-таки уснули.
Разбудила Надежду мелодия её сотового телефона. Она открыла глаза, осмотрелась, увидела незнакомую квартиру, ощутила себя, посмотрела на обнажённого Артёма, всё вспомнила и осторожно встала. Тело было лёгким, как пушинка, и, казалось, удовлетворённо пело. Тело пело, а душа тосковала. Надежда взяла телефон и вышла на кухню.
– Наденька, ну где ты пропадаешь? Уже девять вечера, с тобой всё в порядке?
– Всё в порядке, мамочка, извини, телефон разрядился, загулялись с ребятами, скоро буду дома.
– Ну слава богу, я тебя жду.
Надежда прошла в ванную комнату, посмотрелась в зеркало и увидела там длинноногую красавицу с высокой грудью и правильными чертами лица, которое обрамляли длинные вьющиеся волосы, ниспадающие водопадом на грудь. Она залюбовалась собой, подумав: «Да, хороша, вот только моя внешность не соответствует моему внутреннему состоянию». Внутри было тоскливо и неловко от случившегося, но тело не разделяло такого пессимизма, чувствуя, как всё хорошо. Надежда включила воду, приняла душ, оделась. Будить Артёма не стала, а написала записку, чтобы он ей перезвонил, и потихоньку вышла из квартиры, захлопнув дверь.
У Вея медленно, одно за другим, активизировались независимые сознания. Процесс релаксации завершался, запас необходимых веществ и минералов в организме был создан. Маховик сознания раскручивался. Он уже осознавал себя на уровне центрального процессора, стала поступать информация от исполняющих систем. Вдруг эта стройная какофония сигналов была нарушена. Вея окатило чувство тоски, тоски по дому.
«Что это?» – подумал он. Таких чувств его многоступенчатое сознание испытывать не могло. Он повис над ванной, и тут его закружил целый вихрь чувств: радость, гордость, любовь, ненависть, надежда. «Надежда, остановил он этот калейдоскоп, зацепившись за него, как за якорь, Надежда – землянка, которая была здесь, это её мысли, а вот и источник, кластерный модуль с записью её сознания. Сколько же прошло времени по земному исчислению?» Второе сознание с готовностью подсказало: «Три месяца».
«Три месяца – это очень много, что с Надеждой? Как она там? Что с Верой Ивановной? Перед релаксацией я должен был подстроить молекулярную вакцину, – он нашёл нужный сенсор управления и активировал, вакцина была готова, но корректировать её нужно было два месяца назад. Он слегка запаниковал, – что могло случиться с Надеждой и её друзьями за это время? Они могли, внешне оставаясь людьми, приобрести кристаллическую структуру тела». Он подключил аналитические мощности корабля и через некоторое время получил ответ, что на этом этапе изменения необратимы, но структура текуча, и можно стабилизировать её в этом состоянии на корабле. Для этого необходимо присутствие в медицинском модуле самих объектов в течение двадцати одного мека.
«Время есть», – решил Вей. Сознание Надежды паниковало и гнало его на планету. Он мягко его изолировал и направился к управляющей консоли корабля. Корабль ожил, замигали огни обмена информации. Звездолёт находился в отличном состоянии. Для возвращения на родную планету не хватало пятидесяти клантов руды. Комплекс всё это время собирал остаточную руду в районе Бештау, и в настоящий момент руды в этом месте не осталось. Вей просканировал планету ещё раз и нашёл залежи на одном из полюсов планеты Земля, но после проверки оказалось, что добывать её нельзя: нарушится магнитное поле Земли, а без него с поверхности планеты всё сдует ветер излучений местной звезды – Солнца. А вот и ещё одно месторождение обнаружила его поисковая система. Находилось оно на дне земного океана, на большой глубине. Но это не имело никакого значения: техника позволяла вести добычу в любых условиях. Вей загрузил параметры и координаты месторождения в грузовой модуль и отправил его на планету. Модуль должен был забрать оборудование с Бештау и перебросить его в океан в автоматическом режиме. Покончив с эти делом, он глянул на часы – пора было заняться Надеждой и её друзьями. Вей стёк с консоли, облачился в скафандр и стартовал к планете. Сознание Надежды бунтовало:
– Ты лишил меня свободы, отпусти, – требовало оно.
– Пожалуйста, – и выпустил сознание Надежды из её кластера.
Она побежала вперёд и очутилась в лесу кристаллических информационных систем.
– Куда ты меня завёл? В какую – то пещеру со сталактитами!
– Надежда, тебя здесь нет, вернее, нет твоего тела, присутствует только твоё сознание, а пещера, сталактиты – это твои ассоциации. Ты сейчас находишься во мне и пытаешься связаться с моими уровнями сознания.
– Ни с кем я не пытаюсь связаться.
«Точно, – подумал Вей, – надо связаться с Надеждой на Земле», – и стал её вызывать.
Надежда долго не отвечала. Наконец, от неё пробился слабый сигнал:
– Вей, наконец-то ты появился. Я думала, ты меня бросил, ты где?
– Закончил релаксацию и лечу на Землю к тебе.
– Я сейчас в Москве, учусь в университете вместе с Артёмом.
– А, помирились.
– Это другое, Вей, он человек.
– Не совсем человек, но человечнее меня.
– Ты что, обиделся?
– Да нет, конечно, но неприятный осадок есть.
– Вей, я тебя люблю, но по-другому.
– Охотно верю. Тем более, что вы сами не знаете, что такое любовь биохимическая реакция или чувство, возникшее в результате этой биохимической реакции. Надежда, я должен сообщить тебе неприятное известие.
– Какое?
– Вакцина превратит вас в жидкие кристаллические структуры с человеческим обликом. Чтобы это предотвратить, я должен доставить вас в медицинский центр на звездолёт и стабилизировать процесс.
Надежда с минуту ошарашенно молчала, потом ответила:
– Хорошо, забери сначала маму, я ей сейчас позвоню.
– Ладно, я лечу за Верой Ивановной, а потом за тобой и Артёмом. Как только заберу Веру Ивановну, сразу свяжусь с тобой, – и отключился.
В третьем сознании кто-то тихо плакал. Вей обратил взор внутрь себя и увидел Надежду, сидящую на корточках и безысходно рыдающую. Он принял виртуальный образ Михаила, подошёл, погладил по волосам, присел и вытер слезы с её щек. Потом взял за руку и повел за собой, сливая с её кластером центральный процессор. Виртуальная Надежда перестала плакать, схватившись за руку Вея, как утопающий за соломинку, и стала подниматься с ним всё выше и выше, пока не оказалась на поверхности океана информации, которым являлся корабль и сознания Вея.
Вей посадил модуль в лесу, в окрестностях Пятигорска, чтобы сократить время пребывания в городе. Он вышел из аппарата и через лес пошёл в город. Оказавшись в районе Машука, взял такси и отправился за Верой Ивановной. Дверь ему открыла молодая красивая женщина.
  
– Здравствуйте, Вера Ивановна.
– Здравствуй, Михаил, давно тебя не было, проходи.
Он вошёл в квартиру.
– Вы уже знаете, кто я?