До мозга костей

– Спасибо за развлечения и закуску, – насмешливо сказал Боулдер. – Я вернусь завтра. И, возможно, попробую что-нибудь другое. Может быть, глаз или даже твой маленький саркастический язык.
Рассмеявшись, он развернулся и пошел прочь, оставляя Ниту в запертой камере без пальца на ноге и обрекая ее на медленное поедание заживо.
На другой стороне комнаты на полу истекал кровью Ковит.
    
Глава 34
 
В стуке двери, захлопнувшейся за Боулдером, прозвучала какая-то безысходность. Тишина в помещении нарушалась только вздохами Ковита и харканьем Ниты, выплевывающей сгустки крови.
Она вытерла залитый кровью глаз и взялась за нос, возвращая его на место, чтобы потом вправить кость. Затем, насколько это было возможно, подправила зуб, чтобы он хотя бы не сразу выпал.
Заниматься этим было приятно. Нита могла сосредоточиться на процессе. А что еще ей делать? Она сидела в запертой камере. Этот Боулдер собирался заморить их голодом, а потом съесть ее. Их план побега полностью провалился. Ковит был ранен, и она не знала, как сильно.
Ковит.
Сглотнув, Нита развернулась и поползла к нему. Он лежал на боку с закрытыми глазами. Когда она приблизилась, он издал тихий хныкающий звук.
– Ковит? Куда тебя ранили?
Его ресницы затрепетали – он открыл глаза и поморщился.
– В бок.
– Насколько сильно?
– Не знаю.
Схватив его за рубашку, Нита попыталась стянуть ее, но он вскрикнул, и она остановилась. Облизнула окровавленные губы, затем забрала из руки Ковита нож. Он был скользким и липким одновременно и неуверенно скользнул по ее ладони.
Нита выкашляла еще один сгусток крови, попавший в горло из разбитого носа. Она старалась не думать о том, насколько глубока рана на щеке или как близко она находится к глазу. О том, как кровь заливала глазницу, засыхала там и склеивала ресницы. И особенно о том пустом участке на ноге, где раньше был ее мизинец.
Лезвие ножа прорезало футболку Ковита, и Нита отодрала прилипшие полоски ткани от его тела. На его коже было столько крови, что она не могла понять, где же рана. Она осторожно проводила руками по липкой плоти, пока Ковит не поморщился. Присмотревшись, она увидела отверстие. Пуля попала Ковиту в бок, прямо над бедром, и вышла из спины. Дюйм влево – и она пролетела бы мимо. Дюйм вправо – угодила бы в почку.
Нита выдохнула. Рана была несмертельной.
Была бы здесь вода, чтобы ее промыть. И мыло. И нитки для швов. Или что-то горячее, чтобы ее прижечь. Что-нибудь! Но ничего подобного не было. В распоряжении Ниты только выкидной нож, разорванная книга и… Нет, одеяла больше нет; сейчас оно валялось по другую сторону камеры. Должно быть, переместилось туда во время драки.
Взяв окровавленную футболку Ковита, Нита закрыла рану и нажимала на нее, надеясь, что это замедлит кровотечение.
Горло Ниты сжалось, а из носа вылетел еще один шарик засохшей крови. Плохи дела. Сама рана не была ужасной, но Нита опасалась, что не сможет остановить кровотечение. И, судя по напряженному выражению лица Ковита, ему было очень больно.
Она наклонилась вперед. В горле пересохло. Ни воды. Ни медикаментов. Она не решилась тратить влагу организма на слезы.
Ковит вдруг застонал и начал приподниматься. Нита ползла за ним, пытаясь удерживать мокрую футболку на месте раны. Он прислонился к стеклу, оставив на нем кровавый отпечаток щеки.
– Мы в полной заднице, да?
Нита молча кивнула.
– Есть какие-нибудь блестящие идеи, как выбраться отсюда?
Она покачала головой.
Он вздохнул, поднял свой нож с пола, где его оставила Нита, и потер лезвие большим пальцем, словно пытаясь обрести успокоение.
– Прости меня, – тихо сказала Нита.
– За что?
– За то, что сомневалась в тебе. – Нита выдохнула – ее нос встал на место. – Я была неправа.
Слабо улыбнувшись, Ковит покачал головой.
– Нет. Тебе не нужно извиняться.
– Нужно. Это моя вина, что мы здесь. Это я планировала получить деньги Боулдера.
– А я планировал заманить их в клетку, чтобы выбраться. И посмотри, как хорошо все прошло.
Она фыркнула, и на этот раз крови вылетело меньше.
– Действительно.
С отсутствующим взглядом Ковит постучал по стеклу своим карманным ножом, затем прижал лезвие к одной из панелей и начал вырезать схематических человечков. Ните это показалось забавным. Он не был хорошим художником.
– Как рана? – спросил он.
– Какая из них?
Ковит рассмеялся.
– Все.
– Нормально. Было бы намного хуже, если бы я ощущала боль. – Нита сделала паузу. – А ты как себя чувствуешь?
– Ужасно. – Он на какой-то миг заглянул ей в глаза и криво улыбнулся. – Я плохо переношу боль.
Нита уставилась на него, гадая, было ли это шуткой.
Ковит, похоже, не ожидал ответа, поскольку вернулся к своим рисункам на стекле.
Нита закрыла глаза и продолжила исцеляться. Бог с ним, с лицом. Ей нужно просто остановить кровь и вправить нос. Во время побега красота не имеет значения. Но с пальцем на ноге нужно что-то придумать. Нита переживала, что его отсутствие может нарушить равновесие, и станет труднее бежать.
Она шумно выдохнула. Если они собираются сбежать, им придется делать это быстро. К тому же нужно обработать раны Ковита, если он хочет выжить. Времени было в обрез.
Нита пошевелила травмированным плечом. Кости остались целыми. Это хорошо. Хоть какой-то плюс.
Они еще несколько минут посидели в тишине, которую нарушал скрежет лезвия Ковита по стеклу.
Нита посмотрела на нож. Во время прошлого заключения у нее не было подобных вещей.
– Мы можем как-то использовать этот нож для побега? – спросила она.
– Как?
– Я… я не знаю.
Он покачал головой.
– Это выкидной нож. Им нельзя разрезать сплошное стекло.
– Да.
Снова наступила тишина. Ковит лениво вращал нож в пальцах.
Наконец он спросил:
– Разве ты не можешь что-нибудь сделать? Ведь ты же включала ночное зрение, только что залечила долбаную огнестрельную рану. А можешь что-нибудь сделать со своими мышцами?
Она вздохнула.
– Я уже пробовала. Я могу сделать свои мышцы сильнее, симулировать эффект стероидов, довести все до предела. Но… я не знаю, что делать потом. В прошлый раз я чуть не сломала запястье – порвала сухожилие и раздробила несколько костяшек.
Ковит посмотрел на нее, и его губы медленно растянулись в улыбке.
– Что? – спросила она.
– Нита. – Он одарил ее полуснисходительной ухмылкой. – Ты говоришь с тем, кто вырос в мафии. Я могу научить тебя, как наносить удар.
– О, – выдавила Нита. Конечно, он мог. Она вдруг замялась и посмотрела на его нож. – Ты можешь научить меня, как разбивать ножом стекло?
Он посмотрел вниз и засмеялся.
– И это тоже.
Нита улыбнулась. Засохшая кровь на лице растрескалась и посыпалась на пол мелкими хлопьями.
– Тогда чего мы ждем?
Активизация различных химических веществ в организме была первым шагом. Для начала адреналин. Потом еще несколько. Уплотнить мышцы рук. Задействовать тестостерон. Нита чувствовала себя ведьмой, варящей в котле какое-то зелье, но сейчас котлом был ее собственный организм.
Ковит задумался.
– Наверное, стоит начать с броска.
– Броска?
Нита выпрямилась. Ее тело как будто пело, готовясь использовать весь свой резерв. Мышцы горели от напряжения. Вот почему вмешательство в процессы организма было плохой идеей – Нита знала: она может потерпеть крах и это будет настолько ужасно, что она не сможет сгладить последствия.
Морщась от боли, Ковит поднялся на забрызганные кровью ноги и продемонстрировал правильную позу. Нита повторяла за ним – правая нога выставлена вперед, левая остается сзади, чтобы можно было действовать здоровой рукой. Ковит взялся за одну ее ногу и подвинул чуть вбок. Затем расправил ей плечи и кивнул.
  
– Не думаю, что метание принесет много пользы, – сказала Нита.
– Я однажды видел, как один парень так сильно метнул игральную карту, что она врезалась в арбуз. Дело необязательно в силе. Дело в физике. Скорость, угол и тому подобное.