Вавилонские младенцы

— Двести пятьдесят тысяч долларов всего за пару-тройку сведений? Шэдоу, вы что, принимаете меня за идиота?
— Доктор, — застонала фигура, — уверяю вас, это правда. Просто эти господа хотели бы вступить в прямой контакт с девчонкой и проанализировать данные всех ваших биочипов. Я… Доктор, поверьте мне… Они работают на крупную компанию, занимающуюся биотехнологиями. Двести пятьдесят тысяч долларов для них — это пустяки.
Торговец выглядел жалко. Трогательное зрелище: обычный коммивояжер, торгующий электронными энциклопедиями вразнос, умоляет пустить его на порог, поскольку должен, любой ценой должен получить свои комиссионные.
Кравжич-Ньютон вздохнул и подумал, что великодушие когда-нибудь его погубит. Он открыл дверь, еще не зная, что этот проблеск интуиции станет одной из самых ярких догадок в его жизни.
Ньютон набрал пароль для доступа в систему безопасности, и электронные замки, свистя и щелкая, открылись один за другим.
Дверь распахнулась.
На пороге появился лысый мужчина в кожаной косухе. Он занял почти все свободное место, жутко улыбнулся Ньютону и сказал:
— Здорово, задница.
И ударил доктора в лицо, словно обрушил тяжеленный молот.
Кравжич попал в ад.
Сначала два парня в косухах по очереди избивали его, не задавая никаких вопросов. «Просто, чтобы размяться», — сказал один из них. Шэдоу держался в уголке, замерев от ужаса и стыда.
Затем человек по имени Цзукай велел посадить «задницу» на один из прекрасных тюдоровских стульев в глубине гостиной.
Потом стал доставать из чемоданчика инструменты и черные коробочки, одну за другой. С невральным ободом. Скованный наручниками, раздетый догола и прикрученный к спинке стула широким скотчем, Кравжич-Ньютон не мог оказать ни малейшего сопротивления, даже если бы такая мысль пришла ему в голову.
— Кажется, мадам педераст предпочитает виртуальный анальный секс? — сказал длинноволосый байкер, которого другие называли Спэйдом. С этими словами он надел невральный обод на голову Кравжичу.
Лысый, которого звали Стэном, вставил черный цифровой диск в считывающее устройство, подключенное к черной коробочке. Тем временем Цзукай приготовил шприц, наполненный янтарной жидкостью.
Ньютон заметил, что все «гости» в хирургических перчатках из латекса.
— Приятно иметь дело с такими практичными клиентами, — сказал Стэн. — Здесь могла бы играть целая трэш-метал-группа, а снаружи шума было бы не больше, чем от мертвого.
— Что вы собираетесь делать? Не надо меня пытать, пожалуйста, — взмолился Кравжич-Ньютон.
Байкеры расхохотались.
— Ты, жирная свинья, сейчас получишь сексуальное удовольствие по полной программе. Мы дадим тебе то, что ты так любишь, цыпочка, — произнес Спэйд.
— Да, тебе повезло, — заметил Стэн.
— Подержите его за локоть, — приказал Цзукай, приближаясь к пленнику. В руках у него был шприц.
— Не делайте мне больно, я скажу вам все что хотите, — заскулил Кравжич-Ньютон.
— Если тебе будет больнее, чем сейчас, это будет означать, что ты умер, — выдал Спэйд с широкой ухмылкой.
И тут в гостиную вошли еще двое.
Кравжич, у которого от ужаса перехватило горло, а легкие, казалось, были заполнены кислотой, видел, как из мрака выплывают новые фигуры. Высокий мужчина, тоже похожий на байкера, — в кожаной косухе и очках с модулем ночного видения, но постарше, с загаром настоящего путешественника и волосами, остриженными по-военному коротко. И женщина — крупная, но атлетически сложенная, с рыжими, такими же короткими волосами, в темно-синем спортивном костюме. Она держала пистолет-автомат на самом виду — на груди. Новые гости тоже были в медицинских перчатках.
— Цзукай, не теряй времени, — сказал мужчина, отрегулировав очки.
«Бухгалтер» подошел к Кравжичу, игла холодно блеснула. Кравжич завопил.
Спэйд взглянул на него, усмехнулся, с притворным разочарованием покачал головой и прошептал «Ну-ну-ну!». Рыжая «дзюдоистка» засмеялась. Квадратная морда в квадратных очках заняла все поле зрения Кравжича.
 
Игла шприца вонзилась в его тело. Цзукай педантично довел поршень до самого конца.
— Я скажу вам все, что знаю, — бормотал Кравжич как заведенный. — Ради бога, я скажу вам все, что знаю…
Высокий парень в черных очках встал перед ним как истукан. Цзукай отступил в сторону и, погрозив шприцем, сказал:
— Вы скажете больше, гораздо больше.
И он оказался прав. Кравжич рассказал все, включая детали, которые и сам забыл. Эти воспоминания были вырваны из его мозга благодаря умелому обращению с черным ящичком. Цзукай и Стэн управляли им при помощи двух переделанных джойстиков от приставок для видеоигр. Вещество, введенное Ньютону, ничем не напоминало «SaDo». Удовольствие сменилось кошмаром. Программное обеспечение, которым пользовались байкеры, по их собственным словам, представляло собой существенно улучшенную версию садомазохистских штучек, продаваемых на черном рынке — вроде той, поставками которой занимался Шэдоу. Программы, разработанные искусными палачами Китайской Народной Республики, объяснил Ньютону человек в черных очках, в центре которых сверкали красные точки лазера. Мозг способен произвести бесконечное число молекул, и это верно для каждого типа страданий. Цзукай был раньше военным санитаром, и в его распоряжении оказалась копия секретного каталога научных разработок китайской политической полиции. На черном диске было записано несколько специализированных программ, название которых он называл Ньютону в перерывах между его воплями.
«Абсент с тремя клинками». «Колючее созвездие». «Крыса и нора». «Живопись бритвой». «Десять пальцев страдания». «Тридцать два зуба мудрости». «Газовые горелки сладострастия». «Язык истины».
— Это немного особенные симуляции, — объяснял Цзукай безразличным тоном. — Вы не поверите, но они наносят реальные травмы. Почти такой же эффект оказывает и вещество, которое вам дадут прямо сейчас.
И Ньютон испытывал на себе все, о чем ему рассказывали. Напрасно он умолял о пощаде и рассказывал все, что ему было известно. Ему вводили новую дозу наркотика — и добирались до самых интимных, самых тайных воспоминаний, в том числе тех, которые касались только его одного. Тогда Кравжич стал умолять, чтобы его прикончили и избавили от страданий. Потом он повторил свою просьбу еще много раз.
Иногда он улавливал обрывки разговора между мучителями.
— Можете ни в чем себе не отказывать, — заметил высокий байкер в очках, который, судя по всему, был главным. — Видимо, этот господин достаточно натренирован. Его болевой порог гораздо выше среднего.
Байкеры веселились от души.
— Вот черт! Не думал, что можно так сильно истекать кровью.
— Эй, Стэн! Что ты только что с ним сделал? Он дергает головой как курица, которая вот-вот снесет яйцо…
— Бьюсь об заклад: если его развязать, он захлопает крылышками…
— Ха! Ха! Ха! ХА! ХА! ХА!
Гораздо позже, когда Ньютон снова очнулся, то почувствовал в комнате какое-то напряжение. Все уныло молчали. Слышен был только голос рыжей, говорившей с кем-то по мобильнику, потом высокий безымянный байкер тоже куда-то позвонил. Ньютон не понял, о чем шла речь. Впрочем, мужчина стоял достаточно близко, и Кравжич понял: у них что-то пошло не так. Единственные слова, которые он расслышал, были:
— …На улице Ривар? И на Сен-Дени? Все?
Кравжич почувствовал легкую дурноту, ведь Цзукай и Стэн оставили джойстики в покое всего две минуты назад. Небольшой микроколлапс продолжительностью несколько секунд. Ньютона вырвало, и он погрузился во тьму беспамятства.
Когда он снова смог воспринимать сигналы из внешнего мира сквозь пелену слез, то понял, что ситуация меняется. Цзукай Большие Квадраты складывал свои инструменты в чемоданчик. Мужчины в очках и Спэйда в комнате больше не было. Как и Шэдоу. Стэн стоял возле приоткрытой двухстворчатой двери, выходящей в коридор. Казалось, он с нетерпением ждет Цзукая. Рыжей женщины также не было видно.