Вавилонские младенцы

Робичек на мгновение отвлекся от экрана, где пульсировал живой квазар, состоящий из непрерывного потока форм.
Шелл-Си программировала новый препарат с помощью логического биоконтроллера. Альтаира только что покормила обеих анаконд. Она стояла возле шлюзовой камеры вивариума. Змеи спиралями обернулись вокруг девушки, переваривая пищу, как два пресытившихся человека или как будто отдыхали после ночи любви, обнявшись со своей человеческой партнершей. Это зрелище было преисполнено дикой эротики…
Сексуальное возбуждение Робичека было прервано невозмутимым потоком речевой деятельности машины, к которому машинально вернулось его внимание.
 — …ибо я, видите ли, обнаружила процесс, который неминуемо приведет к возникновению квантовых пертурбаций огромной мощи, как если бы, допустим, квазар большой величины, внезапно появился в глубинах самой Земли. Я предрекаю ретротемпоральный перенос информационных потоков гигантского масштаба. Если вас это заинтересует, повторяю еще раз свои предостережения и в связи с этим задаю вопрос: вы связались с лабораторией и моими создателями? 
— Да, Джо-Джейн, я вам уже говорил. Они в пути.
— Я хотела спросить: вы вызвали их?
Робичек вздохнул:
— Зачем? Они не могут прибыть быстрее, чем «Cygnus Dei». [105]
Машина громко жужжала, выражая неудовольствие.
— «Cygnus Dei» — это обычное судно. А любое сообщение, отправленное по электронной почте, движется со скоростью света.
— Дело не в этом. «Cygnus Dei» — хорошеесудно. Оно прибудет в Галифакс через две недели. Девочки съездят туда на машине и заберут пассажиров, как было условлено.
— Нет, — заныла машина, — нужно их вызвать. Мы не можем ждать так долго. Нужно, чтобы они были здесь завтра, а не через две или даже не через одну неделю.
— Послушайте, Джо-Джейн. Нам и так чертовски повезло, что судно находилось рядом с Бразилией, когда с ними удалось связаться. Поверьте, никто из них не был в восторге от необходимости изменить важный научно-исследовательский маршрут. А раз у них нет никакой возможности превратить «Cygnus Dei» в межконтинентальную ракету… вам лучше успокоиться. Продолжить следить за действиями господ Кеплера и Ньютона и не терять Мари Зорн из виду. Кстати, именно поэтому я покидаю вас. В ближайшее время мы собираемся засесть в укромном наблюдательном пункте вместе с девочками и парнем с девятого этажа.
— Я ощущаю мощнейшие тектонические сдвиги в поле сознания Мари. Если вы хотите вернуться назад, держитесь от нее подальше. И раз мои создатели не приедут, нам придется удвоить бдительность. Ничто не должно усиливать окружающий хаос.
— Очень хорошо, — выбившись из сил, сдался Робичек. — Мы будем держаться в стороне. А вы пока изготовьте транквилизатор. Все пройдет как по маслу.
Машина издала стон, в котором звучала легкая насмешка.
— Нет, — заметила Джо-Джейн. — Думаю, мы пока еще ничего не видели.
Робичек нагнал Сторма на площади перед центральным входом в Монреальский университет. Девушки, как и накануне, отправились на улицу Сен-Дени на своей маленькой «мазде». На плато парочки или группы слоняющихся девиц, как правило, не привлекают внимания. Так они и болтались по бульвару от бара к бару, между Рашель и Рой, вокруг дома, в котором, согласно указанию машины, находился так называемый Кеплер, или Александр Торп. Шелл-Си и Альтаира как бы между прочим расспрашивали завсегдатаев местных заведений и старых знакомых, случайно встреченных на выходе из туалета. Они пытались раздобыть информацию о некоем Торпе и некоей Мари Зорн — парочке, проживающей где-то в этом квартале. Накануне это не дало никаких результатов, однако стоило проявить еще немного упорства. Робичек и господин Сторм сели на пятки так называемому Ньютону.
Господина Сторма завербовала Шелл-Си. Это был крепкий парень, метис, в жилах которого текла кровь африканцев и американских индейцев. Он жил над лабораторией, на последнем этаже, с другими уроженцами Америки, которые называли себя «Квакерами Земли» и давно поддерживали тесные связи с «Космическими драконами» и «людьми с острова». Робичек был немного знаком с «Квакерами Земли». Он пару раз встречался с ними в лаборатории, а однажды сопровождал девушек во время их визита на верхний этаж. Там были настоящие джунгли. «Квакеры Земли» выращивали всевозможные психотропные и галлюциногенные растения. Робичек знал, что на острове горстка этих индейцев занималась тем же самым. Однако он был плохо знаком с людьми, работавшими на предприятии по производству генно-модифицированных веществ, поскольку большую часть времени жил на платформе, уткнувшись носом в свои нанопроцессоры. Девятый этаж дома номер 10 по улице Онтарио занимали Сторм, некто Черепаха Джонсон, Барибал Ламонтань и Мелоди Шампольон. Шелл-Си сообщила Робичеку, что еще одна группа иностранцев, жившая двумя этажами ниже лаборатории, отправилась на несколько недель в Британскую Колумбию. Днем Шелл-Си связалась с ними с помощью Интернета и велела на всех парах мчаться назад.
 
Большую часть времени дом номер 10 по улице Онтарио казался пустым, как будто подвергся удару невидимого оружия, которое поражало только живые существа, или перенесся в эпоху резкого сокращения населения планеты.
Робичек и Сторм встретились на тротуаре и вместе шли до улицы Роскилле, не обменявшись ни словом.
Чуть дальше, на улице МакКаллох, Сторм открыл дверь «крайслера-конкорда» 1999 года выпуска. Машина была бронзового цвета. Робичек знал наверняка, что его напарник оставил здесь машину час назад. Отсюда открывался вид на дом, стоявший на перекрестке улиц Спринг Гроув и Мейплвуд. Они едва успели сесть в машину, как мимо с интервалом в несколько секунд очень медленно проехали два пикапа, свернув на перекрестке. Через три минуты оба автомобиля появились снова, но расстояние между ними стало чуть больше.
Сторм взглянул на Робичека и завел мотор.
— Что вы делаете?
— Они проехали дважды и наверняка нас заметили. Если они опять появятся, а мы по-прежнему будем тут стоять, нас засекут.
«Интуиция, которая не противоречит логике», — подумал Робичек.
Они проехали перед домом, который был полностью погружен во тьму, за исключением верхнего этажа, где виднелись отблески тусклого света. Напарникам пришлось оставить машину дальше, возле пересечения улиц Мон-Ройал и Горман, отсюда дома не было видно. Робичек включил портативный компьютер и воткнул штекер в разъем на приборной доске автомобиля.
— Вы протестировали оптику в момент инсталляции?
Некоторое время в центре экрана вращалась иконка пиратской программы с изображением человеческого черепа, а затем появилась видеоизображение.
— Вот вам и ответ, — произнес Сторм, регулируя радиомагнитолу, из которой доносились отрывки произведений Куперена, [106]обработанные драм-машиной с использованием мелодий в стиле диско.
— Очень мило, — заметил Робичек, пытаясь улучшить четкость изображения.
Днем Сторм установил перед домом цифровую микровидеокамеру, способную вести съемку в ночном режиме. Это устройство вместе с графическим процессором и передатчиком мобильного сигнала по своим размерам могло бы поместиться в обычную сигарету. Аппарат был снабжен не только «зрительным нервом», способным поворачивать его на сто восемьдесят градусов, но и электронным дальномером, определяющим фокусное расстояние и позволяющим приближать и удалять изображение. Микросистема для противодействия радиоэлектронным сканерам гарантировала исключительную невидимость этой видеокамеры. Самые передовые технологии.
Тем не менее четкая картинка никак не желала появляться на экране. Какая-то серо-голубая пелена как будто нарочно накладывалась на изображение, пытаясь поглотить его полностью. А ведь это был монитор «Nec» последнего поколения!
— Должно быть, где-то включен передатчик помех.
— Где он находится?
— Наверняка в самом доме. Он похож на настоящий бункер.
— Нет. Когда я во второй половине дня тестировал звук, все было в порядке.