Для тебя я восстану из пепла (СИ)

Я выгуливаю пса, грею чайник и возвращаюсь в постель. Бимка пускается бежать вперёд меня, толкает лбом неплотно закрытую дверь в спальню и с довольным видом забирается на кровать рядом с Ладой, занимая моё место.
– Негодник! – говорю ему строго. Бимо прижимает уши и отползает подальше, перебирается через женское тело, укутанное в одеяло и плед, к самой стене.
Я ложусь на бок. Глажу лицо Лады, её губы, расползающиеся в улыбке, целую самый её краешек.
– У твоей улыбки сладкий вкус, – шепчу ей. – Так бы и съел!
– Только улыбку? – тихонечко спрашивает Лада.
– Всю тебя бы съел. – усмехаюсь я. – Доброе утро, сладкая моя девочка!
– Доброе утро, Глеб!
Девушка распахивает глаза, и я тону под весом чувств, задыхаюсь от эмоций, мелькающих в её взгляде. Памятуя о нашем вчерашнем разговоре, я говорю:
– Итак, пока у нас есть немного времени до работы, успеем немного поболтать, как считаешь?
– Ммм, поболтать? Это о чём, например?
– Ну даже не знаю… О чём бы ты хотела узнать?
– Я хочу знать о тебе всё, – нерешительно отвечает Лада, и я ободряюще улыбаюсь.
– У нас впереди много времени, чтобы узнать друг друга. Ты можешь спрашивать о том, что тебя интересует, а я буду отвечать.
– Твоя жена… – выстреливаете Лада словами. – Какая она?
В первое мгновение мне хочется отбрехаться какой-то глупостью, сказать что-то вроде: “Ты забыла? Я холост.”, но я должен быть честен с Ладой. Слишком мало шансов, что наши отношения сработают, но жить во вранье точно не получится. Поэтому мне пора начинать говорить правду.
– Я никогда не любил свою жену, – вырывается у меня. Лада меняется в лице, в глазах мелькает удивление, испуг и что-то ещё, невесомое, едва уловимое. Но она слегка кивает, побуждая меня продолжать. – Аня… Мы познакомились случайно. Одна случайная связь в веренице случайных связей. У меня был непростой период в жизни, я много работал, много пил и периодически проводил ночи со случайными знакомыми. Одна из таких ночей, проведённых с Аней, привела к неожиданным последствиям, и спустя полтора месяца она сообщила мне о беременности. У неё вопрос “рожать или нет” не стоял, она ничего не требовала, просто сообщила о предстоящем отцовстве, предоставив мне возможность самому решать, что с этим знанием делать. Я решил, что это знак, решил, что можно построить счастье без любви, главное, чтобы мой ребёнок рос в полноценной семье. Мы скромно расписались, съехались жить вместе, узнали, что у нас будет двойня. Честно говоря, я плохо помню то время. Брал двойные смены и частые дежурства, почти всегда пропадал на работе, заново продвигаясь по карьерной лестнице и пытаясь, конечно, заработать больше для внезапно образовавшейся семьи. Потом родились девочки. Несмотря на отсутствие чувств к их матери, несмотря на пустыню на душе, оставшуюся после прошлых отношений, дочек я полюбил сразу, с первого мгновения их жизни. Я всё так же много работал, а выходные проводил с ними. Я души в них не чаял и был благодарен Ане за то, что она сообщила мне о них. В целом, у нас была обычная, дружная семья. Мы часто вместе гуляли, ходили в парк аттракционов, в кино, ездили в отпуск, обзавелись семейными друзьями. Мы с Аней держались за руки, радовались маленьким успехам и победам наших дочек, она провожала меня на работу, встречала свежим ужином. Но я не любил её.
– А она? – спрашивает Лада. Её глаза полны слёз.
– Думаю, любила. По-своему, но любила. Пусть между нами и в сотой доле не было такой страсти, которую я испытываю с тобой, но мы прожили вместе пять лет. Я старался быть хорошим отцом и мужем, чтобы никто из них не страдал от отсутствия внимания… Но, наверное, женщины чувствуют сразу такие вещи… – пожимаю плечами. И добавляю, опережая любые последующие вопросы: – Нам пора завтракать, если мы рассчитываем успеть вовремя.
Я не знаю, понимает ли Лада или нет, что пока мы достигли моего личного предела в этой беседе. Но она послушно кивает, и мы закрываем тему. Временно. Я знаю, что со временем расскажу ей всё. И готов к этому, если это будет значить, что пришло время перевернуть страницу и пойти дальше. Вместе с Ладой.
 
***
С приближением новогодних праздников количество работы увеличивается. Практически каждую смену наш отряд отправляется на новые поиски, сопряжённые с повышенными осложнениями в виде огромного количества снега, частых снегопадов, короткого светового дня. Зачастую, выбираясь из посёлка с рассветом, мы возвращаемся в глубокой темноте, измотанные и продрогшие, и единственным желанием служит просто завалиться в кровать.
Благодаря Ладе, которая встречает меня с работы натопленной баней, хорошо прогретым домом, горячим сытным ужином, чаем с горными травами и мёдом, ухоженным питомцем, окончательно разбалованным заботой и лаской молодой хозяйки, качество моей жизни взлетает на недостижимый прежде уровень. Лада заботится обо мне, о моём комфорте, она привносит гармонию и стабильность в мою жизнь. И если ещё совсем недавно дом был просто местом, где я проводил свободное время и ночевал, то теперь дом – это место, где поселилась любовь.
За прошедшие недели Лада стала неотъемлемой частью этого места. Вместе с ней в нём появилась душа. Именно к ней я торопился после долгих изнуряющих смен, едва заполнив отчёты и попрощавшись с коллегами, которые даже не замечали перемен. На людях я старался не афишировать изменений в личной жизни. Просто на всякий случай. Я не знал, когда отголоски правды вскроются, но с содроганием ждал этого момента. Чем больше мы с Ладой сближались, тем нереальней казалось это сказочное счастье. И я неминуемо ждал часа расплаты, когда моя новая реальность рухнет как карточный домик.
– Глеб, мы сегодня с мужиками в картишки решили перекинуться, по рюмашке пропустить, – говорит Колян, когда я надеваю куртку. – Может, присоединишься?
– В другой раз, – отмахиваюсь я. – Устал как чёрт.
– Ну-ну, – ухмыляется приятель. – А на дискотеку завтра хоть придёшь?
С усмешкой закатываю глаза. Тоже мне, глупости.
– Коль, какие в сорок лет могут быть дискотеки? Тут суставы бы в порядок привести к следующей смене, а не костями греметь под звуки музыки.
– Ну как знаешь, – отмахивается Николай. – А я схожу. Слышал, Аркаша расстарался, фуршет готовит. Будет у нас впервые настоящий корпоратив, а не как обычно, праздничный ужин в столовке.
– Фуршет? – протягиваю я.
– Ну да, Влада, повариха новенькая, к нему прибегала, он ей задание дал. Она сказала, что сделает всё в лучшем виде. Продуктов вон целая машина пришла. – объясняет он. Внезапно ухмыляется, словно его только сейчас осенило: – Приударить, что ли, за ней? Она вон какая хорошенькая, нелюдимая только какая-то, всё в стороне держится, но немного внимания и шипучих пузырьков в шампанском, уверен, сделают её более сговорчивой!
Поигрываю желваками, всерьёз раздумывая зарядить ему в зубы или переломать ноги. Его план меня бесит, просто из себя выводит! Лада – моя. Точка.
Появление в комнате Марины и Минского отвлекает от мрачных дум.
– О, Давыдов! – говорит Аркадий. – А ты идёшь завтра на новогодний корпоратив? Музыка, танцы, фуршет…
– Да Глеб Денисович никогда не ходит на подобные мероприятия, – усмехается Марина. – С чего бы ему менять привычки?
Все трое смотрят на меня.
– Посмотрим, – говорю неоднозначно. – Может, и загляну ненадолго. Там видно будет.
– Вот и правильно, – кивает Минский. – Негоже отбиваться от коллектива.
– Ладно, давайте. – прощаюсь я и ухожу, пока не наговорил много лишнего.
Как бы я не уважал своих коллег, только присутствие Лады на празднике может послужить мотивацией заявиться туда. Ревность скользким ужом опутывает внутренности, расползается тягучей горечью в крови. Я не хочу, чтобы кто-то решил за ней приударить, не хочу, чтобы кто-то приглашал её танцевать, не хочу, чтобы ей нравилось чужое внимание. Лада только моя. И кажется, пришло время заявить об этом миру.
***
Дом встречает теплом, светом, звуками музыки, запахом выпечки и мяса. Пританцовывая и подпевая, Лада крутится в зале, а Бимка нарезает круги у её ног. Вокруг его тела обмотана новогодняя мишура, и он совершенно точно счастлив до умопомрачения.