Буря кристаллов (СИ)
Берг говорил четко и быстро, остальные молчали, кто хмурился, кто просматривал файлы, пользуясь в основном плоскими изображениями.
— Что со связью?
— Пока максимально ограничена и защищена. Пакетные данные.
Хочешь, чтобы тебя не обнаружили, отключи связь. Так действовали соцданы, а теперь армейские. Даже у гражданских больше шансов выжить, если они просто прячутся, а не кричат SOS по всем каналам. Значит, сейчас отправляется только минимально необходимая информация и не напрямую. Сначала пакетами в сторону Солнца на систему принимающих и пересылающих спутников и только потом — адресату. А это значит, что голографических трансляций бравых совбезовских генералов и Марры Никита в ближайшее время не получит. Раньше он бы обрадовался. А теперь это пугало.
— Мы получили приказ помогать вам в расследовании.
— Спасибо, — невпопад брякнул Ларский и вгляделся в лица вокруг.
Все-таки война? Несмотря на инопланетную тварь-убийцу, эвакуацию, потерю связи, он не мог до конца поверить в реальность угрозы вторжения. Все должно быстро закончиться. Земля никому не по зубам. Только полный кретин мог осмелиться
— А что инсектоиды?
Ответом было молчание. Берг пожал плечами.
— Откуда нам знать, мы не армейские, Никита Сергеевич, — бросил кто-то с другого края стола. — И у нас своих проблем по горло.
Кивнув, Ларский осмотрел собственные сцепленные в замок пальцы рук. Надо связаться с Маррой. Чтобы узнать подробности. С противоположной стороны возник проем, и внутрь влетела со скоростью сайскутера невысокая брюнетка.
— Капитан Шваки, — коротко поприветствовал даму Берг.
Под сведенными бровями полыхнули выразительные карие глаза, капитан явно не настроена на приветствия.
— Всем добрый день, господа, и, извините, у меня нет времени на ваши совещания. Мне нужны люди, Оскар, дополнительные модули и доступ к ЦКЗ!
— Сядьте, мадам, и объясните вашу ситуацию. Мы и собрались здесь, чтобы решать проблемы.
— Я уже все объяснила. Мне нужны люди, модули и доступ к Центральному компьютеру. Сейчас. Иначе мы не сможем функционировать и очень скоро.
Капитан говорила тоном, не допускающим ни сомнений в ее словах, ни возражений.
Ларский на автомате отметил крутой и аппетитный бок и отвел глаза, ощутив недовольство самим собой. Не время. Народ возмущенно зашумел, давая понять, что у всех здесь проблемы, но они заняли место за столом и ждут очереди.
— У нас нет лишних людей и дополнительных модулей на данный момент. На доступ к ЦКЗ мы постоянно отправляем запросы. Поэтому действуйте собственными силами и сохраняйте спокойствие.
Сухой, официальный тон Берга ничуть не охладил пыл капитана.
— Что значит сохраняйте спокойствие!? Вы понимаете, что у нас происходит? Особенно после того, как свернули эвакуацию на Луну через траволаторы?
— Мы все это понимаем, — встрял пожилой мужчина в светлой рубахе без знаков отличий. — К вам поступает много проблемных людей.
— Не просто много, а нескончаемый поток!
— Капитан Шваки, сейчас отставших от регламента эвакуации отправляют преимущественно в штабы полиции, спасателей и береговой охраны. В первую очередь под воду, — отчеканил Оскар Берг, игнорируя возникшую за столом фамильярность.
— Да неужели?
— Океан сложнее просканировать и обнаружить людей, — подхватил тот же незнакомец в рубахе. — К тому же, если появится возможность открыть траволатор и провести через него эвакуацию, то с воды будет проще.
— Какие здесь эксперты собрались, однако!
— Прекратите злиться, Ирина! — встрял чернокожий сосед Ларскиго.
— И вы прекратите городить банальности.
— Хватит! — хмуро отрезал Берг — Объясните нам толком, в чем дело.
— В том, что два крыла базы с участками идентификации и психологической поддержки, будут полностью забиты уже через час.
— Два квадратных километра?
— Да! Военные заняты только регламентированной эвакуацией и мобилизацией. Тех, кто с мобилизационным предписанием — направо, кто с эвакуационным — налево. И это еще при адекватном поведении человека. Остальных бросают нам. Это уже почти две сотни тысяч и еще поступают.
— На всю Латинскую Америку только пара десятков штабов типа ZD, что вы хотите?
— А еще валятся ошибки протоколов.
— Что вы имеете ввиду? Конечно, есть ошибки, человеческий фактор никто не отменял.
— Нет, я понимаю, когда к нам отправляют тех, у кого в принципе нет встроенных позициометров и интеркомов. Соцданов всех видов. Или психопата, который мешал эвакуации и бросался на всех с требованием, чтобы его убили, а не скармливали тараканам. Тех, кто впадает в истерику, становится неуправляем или пытается выкрасть под шумок ценности. Но у нас же идет лавина по протокольным сбоям.
— Каким именно?
— Когда начали перекрывать траволаторы и множественные каналы связи, пошли проблемы с идентификацией. Офицеров направляют под воду, домохозяек в армию, те и другие в истерике. А на разборки всех бросают к нам.
— И вы не можете разобраться?
— Как? Нет полного доступа к информации. Мы можем их только размещать и успокаивать, но не бесконечно долго. Их слишком много, понимаете, и они взвинчены, агрессивны. Сейчас у меня уже более десятка тысяч только дамочек, которые утверждают, что всю жизнь занимались разведением цветов и не могут быть призваны на минный тральщик по прилетевшему им предписанию.
Присутствующие снова зашумели, обсуждая проблему.
Ларскому следовало бы поразмыслить над файлами, который отправил ему Здвински. Но диверсант-убийца казался несущественным фрагментом на фоне разворачивающейся человеческий драмы. Крейсеры, траволаторы, линкболлы, спасатели — этим нужно утыкать каждые десять километров, чтобы успеть в считанные часы распихать испуганное мирное населения Латинской Америки. И мобилизовать спецов и военнообязанных. Свалка, паника, забытые дома черепашки и цветы. А ведь требовалось защитить не только людей, но и флору с фауной, чем занимались отдельные специализированные подразделения.
— Сейчас на Ирину, действительно, основная нагрузка, — слово взял высокий майор типично африканский внешности. — На центр идентификации и спецотряды тех, кто задействован непосредственно в эвакуации. Следственные подразделения, профилактика преступлений, криминалисты, рекреационные и психологические службы — до них волна еще не дошла. Коллеги, кто и что может предложить?
— У нас уже все психологи работают на входном потоке людей.
— Мы можем отдать несколько модулей. Уже приписываю вам. Людей нет — не хватает самим. За последний час пятьдесят процентов состава оперативников мобилизовали по смежным специальностям армейские. Остальные на спасательных операциях.
— Отправила в ваш центр визуализационный комплекс. Организуем хотя бы иллюзию больших и защищенных индивидуальных пространств, чтобы снять панику у поступающих.
Усилием воли Ларский выкинул из головы картины обездвиженных, пустых городов, мертвых без энергии флоотиров и мечущихся по остановившимся тротуарам домашних любимцев. Собрался с мыслями и запустил соединение личного интеркома и встроенной на столе электронной системы. Вывел большое плоское изображение, на котором сразу высветились файлы двух отсканированных Здвински зон Зоосити. Места со странностями. Так, работаем.
Первое — поселение семьи слонов в двухкилометровой удаленности от ущелья с вараном. Пространство поросло травой, кустарником и редкими, но крупными деревьями. За валунами у поблескивающих водных проемов виднелись строения в форме конусов. Ларский прокрутил местность со всех ракурсов, потом увеличил и перевел в трехмерный режим весьма необычный объект. На короткой колонне с трапециевидной подставкой лежали куски разрезанной гигантской книги. Несколько крупных фрагментов обложки, валялись под постаментом. Еще больше увеличив объект, Ларский попытался соединить разрозненные и изуродованные части этой великолепной формы хранения знаний. Толстые листы из пористой синтезированной бумаги, яркие изображения и текст. Это оказался сборник сказок, их мог читать слон, перелистывая страницы хоботом. Возможно, читать вслух для бегающего рядом детеныша. Книга была яркой, красивой, но ее искромсало какое-то большое и очень острое лезвие. Возможно, то самое. Невидимое, трансформирующееся, ненавидящее.