Ступени великой лестницы (сборник)

О консервах, сухарях и печенье следовало забыть. Носильщики, без сомнения, растащили главную часть запасов экспедиции. К счастью, в изобилующих дичью лесах Центральной Африки охотник всегда может себя прокормить, если он умеет довольствоваться жареным и тушеным мясом.
Боевого снаряжения нашим героям хватало. У мужчин было по надежному карабину и револьверу. При отличном умении владеть оружием они сослужат хорошую службу. Но нужны еще и патроны, поэтому когда разгром каравана стал неминуем и перед тем, как навсегда оставить повозку, мужчины успели набить ими свои карманы, но все же запас был невелик. Не более полусотни выстрелов на каждого — это негусто, если принять во внимание, что придется защищаться от хищников и кочевых племен на дистанции в шестьсот километров, до самого берега Убанги. С этого момента Кхами и его друзья смогут прокормиться или в деревнях, или в миссионерских колониях, а то и на борту пароходов, которые курсируют по крупному притоку Конго.
Основательно насытившись нежным мясом ньялы и утолив жажду чистой водой из ручейка, петлявшего между деревьями, все трое принялись обсуждать свое положение. Надо было что-то решать.
Взявший слово первым Джон Корт сказал:
— Кхами, до сих пор нашим руководителем был Урдакс… Мы всегда следовали его советам, поскольку доверяли ему… И такое же доверие внушает нам ваш характер и опыт… Скажите же, как разумней сейчас поступить, и мы согласимся с вами…
— Конечно, — поддержал Макс Губер. — Мы с Джоном всегда заодно…
— Вы знаете эту страну, Кхами, продолжал американец. — Уже много лет водите караваны самоотверженно и с усердием. Вот мы и взываем к вашему мастерству и вашей преданности. Смею заверить, что усердия и самоотверженности у нас с Максом тоже достаточно…
— Месье Джон, месье Макс, положитесь на меня, — просто отвечал проводник, крепко пожимая протянутые к нему руки, к которым присоединилась и маленькая рука Лланги.
— Каково же ваше мнение?.. — спросил Джон Корт. — Должны ли мы принять или отбросить план Урдакса обойти лес с западной стороны?..
— Надо его пересечь, — без колебания заявил проводник. — Можно не опасаться неожиданностей. Хищники, вероятно, и встретятся, а вот туземцы — нет. Ни пагуэны, ни денка, ни фунды, ни буго не рискуют забираться в самую чащу, и другие племена Убанги этого не делают. Наибольшие неприятности случаются на равнине, особенно от кочевых племен. А в лес, куда не мог войти караван с грузом, пешеходы найдут возможность пробраться. Повторяю: давайте направимся к юго-западу, и я не сомневаюсь, что мы без больших ошибок выйдем к водопаду Зонго.
Этот водопад преграждает Убангу в том месте, где река меняет западное направление на южное. По свидетельству путешественников, именно там находится крайняя точка "Великого леса". А дальше предстоит следовать по равнинам параллельно экватору, и благодаря многочисленным караванам, посещающим этот район, уже не будет проблем со средствами передвижения и с пропитанием.
Кхами рассуждал разумно. К тому же предложенный им маршрут сокращал путь к Убанги. Оставался вопрос о характере преград, которые мог воздвигнуть перед путешественниками девственный лес. На тропинки нечего было рассчитывать: разве что какие-нибудь проходы, проделанные дикими животными — буйволами, носорогами и другими крупными млекопитающими. Что касается почвы, то она густо заросла кустарником и высокими травами, поэтому потребуется топор. Между тем в распоряжении наших путников были только топорик проводника да несколько складных ножей. И все-таки представлялось, что слишком долгих задержек на марше быть не должно.
Отбросив все сомнения, Джон Корт больше не колебался.
Оставалась еще трудность ориентации в вечном сумраке под деревьями, ведь солнце даже в зените едва пробивало их плотно сомкнутые вершины. Но эта трудность вполне преодолима.
Действительно, у представителей некоторых человеческих рас очень тонко развит, словно у животных, совершенно необъяснимый инстинкт точного следования по определенному маршруту. Например, китайцы, подобно представителям многих диких племен, обладают способностью руководствоваться слухом и обонянием еще с большим успехом, чем зрением, и угадывать верное направление по мельчайшим признакам. Кхами обладал этим редким даром ориентации в высочайшей степени, и много раз убедительно это доказывал. Француз и американец вполне могли положиться на его способности, скорее физические, нежели интеллектуальные, почти исключавшие ошибку, так что можно было обойтись и без вычисления положений солнца.
 
Что же касается других трудностей, которые могли бы повстречаться в лесу, то вот что ответил на это проводник:
— Месье Джон, я знаю, что в любом случае нас ожидает колючий кустарник, сухой валежник, поваленные деревья, через некоторые препятствия очень нелегко будет перебираться… Но можете ли вы представить, чтобы огромный лес не орошался какими-то речками и ручейками? А они ведь могут быть только притоками Убанги…
— Хотя бы тот, что мы видели неподалеку от холма, — заметил Макс Губер. — Он течет именно к лесу, и почему бы ему не превратиться в реку?.. Тогда мы смогли бы соорудить плот… связать несколько стволов вместе…
— Не опережайте события, — посоветовал Джон Корт, — и не давайте плыть своей фантазии по волнам воображаемой реки…
— Месье Макс прав, — вмешался Кхами. — К заходу солнца мы дойдем до этого водного пути… Он наверняка ведет к Убанги.
— Согласен, — отозвался Джон Корт, — но мы же знаем эти африканские реки, большинство из них несудоходно…
— Вы видите одни только трудности, мой дорогой Джон…
— Лучше увидеть их раньше, чем опоздать, мой дорогой Макс!
Американец говорил правду. Большие и малые реки Африки не располагают теми преимуществами, какие есть у водных артерий Америки, Азии и Европы. На Черном континенте четыре главные реки: Нил, Замбези, Конго и Нигер, а еще множество притоков, которые питают их и образуют весьма значительную водную сеть их бассейнов. Несмотря на свое природное расположение, они очень незначительно облегчают экспедиции в глубину континента.
По рассказам путешественников, чья страсть к открытиям повела их в глубь огромных территорий, африканские реки нельзя и сравнивать с Миссисипи, рекой Святого Лаврентия, Волгой, Брахмапутрой, Гангом, Индом… Объем их водных ресурсов намного меньше, хотя длина и сопоставима с названными могучими артериями, и уже на сравнительно небольшом расстоянии вверх по течению от устья они теряют способность нести суда среднего тоннажа. Кроме того, на них много мелей и порогов, которые нередко тянутся от одного берега до другого, а водопады порой столь яростны, что никакое судно не рискнет их преодолевать. В этом одна из причин, почему Центральная Африка так мало исследована.
Возражение Джона Корта имело, таким образом, свою реальную основу, и Кхами не мог этого не признать. Но все-таки оно было не такого свойства, чтобы перечеркнуть план проводника с его несомненными и немалыми достоинствами.
— Если нам повстречается подходящий водный поток, будем спускаться по течению, сколько возможно… Если возникнет препятствие, требующее маневра, постараемся его преодолеть… В случае неудачи мы продолжим путь пешком… — Спокойные рассуждения проводника звучали логично и убедительно.
— Ну что же, — смягчился Джон Корт, — ведь я вовсе не намерен противодействовать вашему проекту, Кхами… Думаю, что мы все его одобряем и готовы двигаться к Убанги по одному из ее притоков, если только представится для этого хоть малейшая возможность…
Дискуссия достигла кульминации, оставалось лишь кому-нибудь вымолвить еще два слова.
И торжествующий Макс Губер воскликнул радостным, возбужденным голосом:
— В путь!
Его товарищи откликнулись дружным эхом.
В глубине души проект необычайно импонировал Максу Губеру: ринуться навстречу неведомым приключениям в глубину огромного леса, доселе никем не изученного, а может быть, и совершенно непроходимого… А что, если там наконец откроется перед ним нечто такое, чего он не смог отыскать в верховьях Убанги?