Всё или ничего (СИ)

Пленных матросов тычками и пинками погнали на пиратский корабль.
- Шало, поднимайся, - негромко сказал Эдмунд. Ему совершенно не хотелось, чтобы пинками поднимали и его.
Парень, кряхтя и ругаясь сквозь сжатые зубы, встал сначала на колени, а потом медленно распрямился. Его покачивало. Эдмунд встал так близко, чтобы касаться плечом плеча наследника Дакара. Тот благодарно посмотрел на омегу, и в следующий момент его вывернуло наизнанку себе под ноги.
  
Пиратов это несколько позабавило.
- Капитан, - крикнул какой-то чернокожий пират, сильно толкнув пленников в спину, чтобы те двинулись вперед. Удар отозвался болью в ребрах, и Эдмунд пошатнулся, упав на колени, но тут же поднялся на ноги, хотя это было неимоверно больно. Он не собирался стоять на коленях перед этим человеком, - что с этими делать?
- С этими? - капитан подошел к пленникам.
Эдмунд смог четко увидеть его лицо в первых лучах солнца. Оно было все в поте и грязи, где-то виднелись капли засохшей крови, брызнувшей от удара по чьему-то горлу. Альфа остановился перед парнями, помолчал немного. Он был выше Эдмунда головы на три.
- Запри отдельно от команды.
- Беленький Малыша порешил! - подал голос какой-то пират, глядя на Эдмунда. Тот видел, как у капитана сузились разные глаза.
- Малыша порешил? - вкрадчиво переспросил он, рывком поднимая голову Эдмунда. У того хрустнула шея, но не издал ни звука. Он умел терпеть боль. Капитан молча неотрывно смотрел на него, касаясь мозолистыми пальцами подбородка. - Если так… - протянул он, наслаждаясь мелькнувшим страхом в глазах прекрасного пленника, - Малыш сам виноват, если его какой-то омежка к праотцам отправил. Уведи их, - бросил он чернокожему пирату.
Тот несильно толкнул пленников по направлению к доскам, перекинутым с одного корабля на другой. Там двое мужчин взвалило их на плечи как мешки с зерном, и просто перенесли на вражеское судно. Несколько человек осталось на “Летящем ветре”. Пленников отнесли в какую-то каюту и кинули на кровать, затем разрезали путы, предварительно обыскали, а скорее облапали, после чего ушли, закрыв дверь.
Эдмунд не мог пошевелиться от боли, перекатываться на бок было просто невыносимо. Но парень это сделал и предпринял героическую попытку сесть. Шало просто лежал, хотя был в сознании.
- Ты как? - хрипло спросил Эдмунд, не узнав свой голос, - Дай голову посмотрю.
- Нормально, - также хрипло ответил ему парень, по-прежнему не шевелясь.
Эдмунд почти подполз к нему и осторожно потрогал голову. Парень морщился от боли, но ничего не говорил.
- Крови… нет, - пробормотал омега, - Сколько пальцев я показываю?
- Три, - с трудом сказал бета.
- Молодец, - Эдмунд сделал неубедительную попытку улыбнуться.
- Дай я твой живот посмотрю, - Шало приподнялся на локте, прикрыв глаза.
Эдмунд послушно расстегнул негнущимися пальцами рубашку, самому глянуть вниз было страшно, да и сил не было никаких. Шало провел кончиками пальцев по коже, осторожно ощупал ребра. Эдмунд прикрыл глаза, чувствуя, что сознание куда-то уплывает.
- Там все один сплошной синяк, - мрачно известил омегу парень, - что с ребрами я не знаю. Знахарь нужен.
- Нет у нас знахаря, - сквозь зубы выдавил Эдмунд, пытаясь снять рубашку. Когда это удалось, то он это сделал, сто невероятными усилиями расправил ее по кровати, и лег сверху.
- Свяжи рукава так туго, как только сможешь, - попросил Эдмунд, - Вот здесь, - парень показал место где-то у конца ребер. Все-таки били его именно под них.
Шало напрягся и резким движением стянул рукава рубашки, а затем связал их узлом. У омеги все поплыло перед глазами от боли, но он понимал, что эта боль правильная. Если ребра сломаны, то их надо чем-то перетянуть. Иначе вообще разойдутся.
Шало без сил упал на кровать прямо на том месте, где сидел, и вопросительно посмотрел на Эдмунда.
- Надо поспать, - одними губами сказал парень, ощущая себя на грани сознания.
Второго приглашения не потребовалось. Через несколько минут парни отрубились мертвым сном, даже боль не могла пробиться сквозь эту завесу грез.
========== Глава 6. ==========
Ураааа!!! Глава нашлааась!!!
Эдмунд выходил из забытья медленно, сознание не хотело возвращаться, а тело отказывалось двигаться. Омега не знал, сколько он пролежал на кровати, не шевелясь и вяло обследуя глазами комнату. Она была пыльной, из мебели была только кровать и старый обшарпанный стол. Было маленькое окно. Видно, что каютой уже давно никто не пользовался. На кровати не было белья или подушек, только плед, который прикрывал матрас.
Эдмунд осторожно повернул голову, его взгляд упал на Шало. Парень не двигался. Омега потрогал кисть, оказавшуюся рядом с его лицом. Теплая, пульс есть. Эдмунд облегченно вздохнул, бока тут же отозвались тупой болью. Омега осторожно потрогал ребра, стянутые рукавами рубашки. Вроде не опухли. Но дышать больно. Это ничего. Мышцы протестуют против такого грубого обращения. Больно, конечно, но жить можно. Главное, чтоб легче стало через пару дней, а иначе это будет значить, что ребра все-таки сломаны, а что делать в этом случае Эдмунд представлял весьма слабо.
Он не делал попытки сесть или встать, да и не за чем это было. Поэтому омега лежал, стараясь ровно неглубоко дышать. Через пару часов он снова уснул. Проснулся от осторожных прикосновений к животу. Шало тоже очнулся и теперь с большой аккуратностью прикасался к больному месту.
- Очень больно? - тихо спросил он.
- Больно. Но ты не бойся. Это нормально. Пройдет, - ответил ему омега, - Голова болит? Тошнит?
- Голова болит. И тошнит, - Эдмунд прикрыл глаза. Дело плохо, - но меня всегда в каюте тошнит.
- Прости, я забыл, - у парня от сердца отлегло. - Ты не вставай. Не знаешь, сколько мы тут?
- Не знаю. Сейчас уже ночь… - задумчиво протянул протянул подросток.
- А когда я просыпался, солнце светило. Значит, либо мы проспали день и сейчас первая наша ночь тут. Либо мы проспали два дня.
- Какая разница? - спросил Шало, - Сомневаюсь, что они нас отпустят.
- Я тоже в этом сомневаюсь.
Они помолчали. Каждый в голове обдумывал варианты развития событий, но все они были не радужными. Поэтому парни не говорили их вслух.
Ночь прошла спокойно. Вопреки тайным опасениям к пленникам никто не пришел, даже не пытался. Над головой иногда слышались шаги, но ничего более. На рассвете шагов стало больше, но к парням так никто и не зашел. Ни еды, ни воды они не получили до середины дня. Если бы не жажда, Эдмунда такое положение дел вполне устроило бы. Шало лежал на кровати, морская болезнь взяла свое, и парень мучился от тошноты, вкупе с головной болью и головокружением, это его просто убивало. Ни о какой еде речи быть не могло.
Эдмунду же было больно даже руками шевелить, ему было не осилить жевание и глотание грубой пищи. Поэтому отсутствие еды не было особенной проблемой.
Днем дверь в их комнату открылась, Эдмунд сел, мир завертелся перед глазами, но омега оперся на руки и терпеливо ждал. Мужчина, стоявший в черном плаще с накинутым капюшоном на пороге, зашел в каюту, молча поставил на пол кувшин и два больших ломтя хлеба. Не бросив на пленников ни единого взгляда, он ушел, закрыв за собой дверь.
Странно, но Эдмунд не услышал характерного щелканья замка.
Омега медленно встал, затем подошел к кувшину, в котором оказалась чистая вода, поднял его и хлеб и направился на кровать. Эдмунд немного отпил из глиняного кувшина, вода приятно освежила сухое горло и губы. Даже думать стало чуточку легче.
- Шало, попей, - сказал омега, протягивая кувшин подростку.
  
- Не надо, - тихо сказал он, едва раскрывая рот.
- Надо. Иначе потом еще хуже будет.
Паренек сел, держась за изголовье и принял кувшин из рук омеги, немного попил и вернул. Затем вновь тяжело опустился на кровать.
- Есть будешь? - спросил Эдмунд отщипывая хлеб и макая его в воду, чтобы жевать не нужно было.
- Только не это.