Всё или ничего (СИ)

- Боюсь, что мне пора готовиться к балу, - произнес Эйдан, вставая с кресла. За окном уже начало потихоньку темнеть. - Сегодня я намерен блистать.
- Ты всегда блистаешь, - произнес его муж. Эйдан благодарно ему улыбнулся.
- Пожалуй, мне тоже пора, - сказал Эдмунд. - Все ожидают моего присутствия. И я не собираюсь давать лишний повод сплетникам.
- Это правильно. Им и так есть о чем почесать языками, - кивнул Эйдан. - Я привез, все что ты просил. Сундук в твоей комнате.
  
- Спасибо.
- Я что-то пропустил? - заинтересовался Кайл, тоже поднимаясь на ноги.
- Ничего, - загадочно блеснул глазами Эдмунд. - Сегодня вечером ты все узнаешь.
- Не пугай нас, друг мой, - улыбнулся Мирт.
- Даже не думал, - рассмеялся омега, выходя из комнаты.
Следом за ним потянулись все остальные. Только Мирт задержался.
- Ник, не наседай на него так, - мягко попросил мужчина, - иначе он вообще нам ничего не скажет.
- Я не могу не наседать. Он часть моей семьи, часть меня. А я отдал его в лапы какому-то проходимцу, - проскрежетал омега.
- Ники, тебе нельзя нервничать, - предупредил Рик.
- Эдмунд не выглядит напуганным, - сказал Мирт.
- Ты его не знаешь. Он никогда не выглядит напуганным. Чем ему страшнее, тем он спокойнее.
- Ник, он изменился. Хочешь ты этого или нет. Неужели ты не понимаешь, что чем сильнее ты на него давишь, тем больше он закрывается?
- Я понимаю, - со вздохом ответил омега, садясь в кресло, - Просто… я боюсь за него. Ты сам видел его после смерти Трэвиса. Я не хочу повторения. Ушло шесть лет, чтобы показать Эдмунду, что его не будут бранить при каждом удобном и неудобном случае. А этот подонок все может разрушить! Он уже разрушает. Эдмунд отдаляется, я чувствую это, но ничего не могу сделать!
- Знаешь, он мне сейчас напоминает подростка, который начинает копаться в себе самом, пытается найти и понять свою суть. Найти свое место в мире. А подростки всегда отдаляются и враждуют с теми, кто с ними не согласен. Кайл делал то же самое.
- Серьезно? - брови Ника взметнулись вверх. - Я такого не помню.
- Это было в тот момент, когда я отчаянно пытался заставить забыть Хоуксворта и переключиться на другого альфу. Однажды все дошло до страшного скандала и ухода из дома на всю ночь. Мне пришлось оставить его в покое.
- Но это Кайл. А это Эдмунд. Он не такой…
- Сильный? Независимый? Ник, нам этого не узнать, если не наберемся терпения. Одно я знаю точно, если он не будет знать, что его уважают и понимают, что не будут давить и принуждать, то он не придет за помощью, когда она действительно понадобится. И вот тогда уже случится настоящая беда.
- Можно подумать, что уже не случилась.
- Все может быть гораздо хуже, ты сам знаешь. Не подумай, что я защищаю эту мразь. Я бы с удовольствием перерезал ему горло в темном переулке и даже хоронить бы не стал. Но Эдмунд решил пройти этот путь сам. Он не простит, если мы не дадим ему этого сделать, а может и сломаться, решив, что ни на что не годен.
- То есть ты предлагаешь просто поддерживать его? Ждать, когда попросит о помощи сам?
- Поддержка - это так много. Ему сейчас должно быть одиноко.
- Почему ты так решил? - внезапно спросил Рик.
- Я просто помню каково это, когда тебе не с кем поделиться. Я тогда тоже думал со всем справиться сам, знал, что рассчитывать больше не на кого. Конечно, можно было бы обратиться за помощью к отцу… Но я был слишком зол на него, на себя, на Гила. Не мог прийти домой как побитая собака.
- Понимаю, - пробормотал Ник. - Я все понимаю. Но… это тяжело.
- Знаю, - печально улыбнулся Мирт.
- Я постараюсь на него не давить, - медленно произнес Ник. - Но ничего не обещаю.
- Просить большего я просто не могу, - кивнул Мирт. - Увидимся на балу.
- Увидимся. Интересно, что привез твой брат, - омега повернулся к мужу, - Эдмунду.
  *
Эдмунд собирался больше двух часов. Чезаре в комнате не было, омеге никто не мешал. Парень долго не мог выбрать один из нарядов, привезенных Эйданом. Слишком шикарные, слишком… открытые. Раньше Эдмунд никогда бы такие не надел, но сегодня… Сердце выпрыгивало, омега тщетно пытался успокоиться. Сегодня ему нужен ясный ум, трезвость. Никакого волнения, никакой нервозности. Все сплетники только этого и ждут. Но омега не доставит им такого удовольствия. И не порадует мужа своим волнением. Тем более после того, что Эдмунд собирается сделать… Альфа придет в бешенство. И омега презирал себя за тот страх, который в нем зарождался и неумолимо креп. Он прекрасно понимал, что собирается играть не просто с огнем. С бушующим неуправляемым пожаром.
Айви по-всякому укладывала волосы господина. Они на это потратили почти час, но усилия того стоили. Волосы были убраны наверх, на этот раз небрежность была тщательно наведенной. Несколько прядей кокетливо касались шеи, делали ее еще изящнее, еще беззащитнее. Эдмунд уже отпустил Айви и вдевал в уши серьги, когда в дверь раздался негромкий стук.
- Входите, - сказал Эдмунд. Ему понравилось, как звучал его голос, чисто и уверенно.
На пороге показался Чезаре. Эдмунд видел его в зеркале, не улыбнулся, лишь смерил оценивающим взглядом. Чезаре был в черных брюках, и черной шелковой рубашке. Приталенный жилет был украшен редкой серебряной вышивкой и драгоценными камнями. Волосы собраны в хвост и перехвачены черной атласной лентой. На пальце поблескивал массивный перстень с черным камнем. Все очень дорого, но без пошлости. Со вкусом. Эдмунду понравилось.
А вот Чезаре совсем не был в восторге от костюма мужа. Омега видел, как недоборо сверкнули его глаза. Эдмунд внутренне подобрался, приготовившись к скандалу.
- Тебе пора уволить своего кутюрье, - низко произнес альфа, подходя ближе. - Он забыл пришить спину к костюму. И цвет слишком яркий.
- Кроваво-красный - это замечательный цвет. Цвет жизни, страсти, - спокойно ответил Эдмунд, лишний раз оглядев себя в зеркале с ног до головы.
Костюм был просто потрясающим. Длинные рукава, закрывавшие кисти рук, приталенный верх, чуть расширяющиеся к низу брюки. Все было легким, казалось, что держится на теле лишь благодаря чуду. Главной особенностью наряда был вырез на спине. Он открывал лопатки, доходил где-то до середины спины. Эдмунд надел потрясающее колье, причудливое плетение спускалось в вырез на спине. Провокация, а не наряд.
- Ты не выйдешь отсюда в таком виде, - предупредил Чезаре.
- Я сам решу, - ровно проговорил омега, отходя от мужа к двери. Он физически чувствовал раздражение альфы.
- Эдмунд….
Но омега уже поспешил ретироваться в коридор. Там было много народу, люди провожали омегу откровенно заинтересованными взглядами. Вряд ли Чезаре выкинет что-то вопиющее на людях, хотя… От него никогда не знаешь, чего ждать.
Альфа нагнал мужа через минуту. Парень почувствовал железную хватку на своем локте. Почти до боли.
- Ты делаешь мне больно, - бесцветно проговорил Эдмунд. Хватка ослабла, но вырваться все равно не представлялось возможным. Гости стекались в бальный зал, толпа обтекала супругов.
- Я не позволю тебе расхаживать в таком виде, - низко произнес Чезаре над ухом.
- Я не спрашивал у тебя разрешения, - так же тихо ответил Эдмунд, улыбаясь проходившим мимо гостям светской улыбкой.
- Эдмунд, любовь моя! - громко воскликнул Алек Мельбурн, подходя к супругам. Он посмотрел на Чезаре, но сделал вид, будто не заметил.
- Алек, - приветливо улыбнулся омега. Чезаре пришлось его отпустить, и Эдмунд легко поцеловал мужчину в щеку. Мельбурн удивился, но виду не подал. - Рад видеть тебя.
  
- Выглядишь потрясающе, - глаза альфы заблестели, стоило ему хорошенько рассмотреть наряд Эдмунда. - Позволишь проводить тебя?
- Разумеется.
Эдмунд принял руку Алека, и они оба пошли вниз. Чезаре чувствовал себя частью мебели, предметом интерьера, на который подчеркнуто не собирались обращать внимания. Поведение Эдмунда… Чезаре чувствовал зарождающуюся ярость. Жгучую и неуправляемую. Зная, к чему это может привести, мужчина гасил в себе это чувство всеми силами. А что касается Эдмунда… он ему позже все выскажет.