Всё или ничего (СИ)

========== Пролог ==========
Омега сидел на траве, подогнув ноги по-турецки, и что-то неторопливо чертил черным грифелем на плотной бумаге. Грифель чуть шуршал, омегу успокаивал этот звук. Эдмунд с тоской глянул на возвышающийся огромной темной горой замок Даунхерст, который стал за эти пять лет ему домом. Местом, где его ждали и искренне любили. Эдмунд зарисовывал родные стены и высокие башни, стараясь ничего не упустить. Ему хотелось в дальнем путешествии иметь что-то, напоминающее о Даунхерсте.
  
В кожаной папке уже были портреты всех членов семьи и друзей. Омега открыл ее и достал рисунки, провел пальцами по бумаге. С рисунка на него смотрел чуть улыбающийся Ник, на коленях у него сидел притихший Адриан. Эдмунд улыбнулся, вспомнив, как тяжело было усидеть на месте неспокойному ребенку. На следующем рисунке был изображен Ричард. На его лице не было улыбки, но глаза искрились. Казалось, что мужчина не сможет усидеть на стуле и вот-вот сорвется с места. На другом листе была изображена чета Хоуксворт. Кайл сидел в кресле, небрежно закинув руку на подлокотник, другая рука уверенно держала малыша Люка, которому только-только исполнился месяц. На подлокотнике кресла сидел как обычно серьезный Хоуксворт. Сильный уверенный взгляд едва ли не прожигал бумагу, но рука мощного альфы приобняла мужа за плечи. Этот простой жест выдавал мужчину с головой. На предпоследнем листе были Мирт и Людвиг, которые стояли, повернувшись друг другу, будто о чем-то разговаривали. На последнем же листе были Арчибальд с женой и их сын со своим мужем и двойняшками.
Эдмунд чуть печально улыбнулся и сложил все обратно. С одной стороны ему не хотелось покидать замок. Отплывать неизвестно куда было довольно тревожно. Омега же никогда не путешествовал, тем более в одиночестве. Но с другой стороны… так хотелось своими глазами увидеть все то, о чем наперебой рассказывали Ник с Миртом. Может быть, после плавания удастся удивить и их?
Да и отказаться от путешествия омега не мог, даже если бы захотел. Король хоть говорил с ним довольно мягко, но дал ясно понять, что все уже решено.
Миссия Эдмунда была вот в чем. Фактически он выступал в роли делегата, хотя обычно этим всегда занимались альфы. Но молва о красоте Эдмунда быстро достигла ушей соседей и дальних правителей. Они хотели увидеть красивого омегу, некоторые мечтали не только увидеть. Король узрел в этом возможность наладить отношения с другими монархами, поэтому решил отправить омегу в своеобразное путешествие. В маршруте было семь стран, на путешествие отвели три летних месяца. Король, как он выразился, не собирался выдавать Эдмунда замуж. Но так же дал понять, что будет совсем не против, если омега решит заключить брачный союз.
Огромный корабль должен был отплыть через три дня от морского порта, который находился в дне пути от Даунхерста. Эдмунд видел корабль, когда приезжал проконтролировать погрузку своего многочисленного багажа. Величественное судно возвышалось над всеми прочими кораблями во всем порту. Три мачты со спущенными парусами, казалось, доставали до самых небес. Корма была украшена резьбой, покрытой золотом. Палуба была такой широкой, что на ней спокойно смогли бы уместиться пятьдесят человек.
Его Величество лично подбирал команду для судна, которое носило поэтичное название “Летящий ветер”. Все в команде были проверенными бывалыми моряками, которые прошли не один шторм. Капитан судна был личным капитаном отца короля Локхарда. Помимо Эдмунда с ним плыли еще несколько человек, задача которых была защищать омегу и заботиться о его комфорте. Помимо телохранителей также отправлялось четверо слуг. Так что кузену Ника не приходилось беспокоиться о своей безопасности или компании, за него все уже продумали.
Омега нехотя встал с травы и, взяв папку и черные грифели, отправился в замок. Надо было собрать последние мелочи. Парень накинул плащ и надвинул на лицо капюшон.
Он совсем не был уродом. Наоборот, ни один человек не мог отвести от него глаз, восхищенно замирали и мужчины, и женщины. Длинные волосы цвета белого золота спускались мягкими локонами ниже лопаток. Черты лица были идеально правильными, поистине аристократическими. Большие голубые глаза смотрели открыто, без снобизма и легкого презрения, которое так часто бывало в признанных красавцах и красавицах. Мало кто мог разглядеть на дне этих глаз тихую печаль.
Она никогда не отпускала Эдмунда, и он уже привык жить с ней. Он втихую тосковал по брату, хотя и корил себя за это безбожно. Нельзя страдать по предателю. Невозможно оплакивать человека, который находил удовольствие в том, чтобы тиранить тебя. Но все-таки Трэвис был братом Эдмунда. И не просто братом, а близнецом. А близнецы, как известно, - это две половинки единого. И Эдмунд свою половинку потерял.
Омега оплакивал и отца. Пускай он никогда не любил омегу, пускай никогда не говорил ни единого доброго слова. Но он заботился об Эдмунде, не выдал замуж за неизвестно кого, как только это стало возможным, хотя кандидаты были. И много. Еще горше было от того, что смерть отец выбрал сам. Ночью, после казни Трэвиса, он прыгнул с северной башни Даунхерста, не оставив даже записки. Видимо посчитал, что ему нечего сказать сыну-омеге после смерти. Так же было и при его жизни.
Эдмунд никогда и ни с кем это не обсуждал. Ник пытался как-то вызвать кузена на откровенный разговор, но омега не поддавался. Что-что, а молчать, когда хочется закричать, его научили.
Омега нарвал полевых цветов, пока спускался с луга к замку. Он обогнул его, решив зайти на семейное кладбище. Зеленая трава устилала землю, смягчая мрачный пейзаж. В центре кладбища стоял склеп из розового мрамора, в котором покоились предыдущие лорды и леди Даунхерст, главы рода. Остальные родственники захоранивались всегда отдельно. В самой глубине кладбища, там, куда никто не заходил, потому что захоронения насчитывали двести, а то и триста лет, а памятники почернели от времени настолько, что имен и дат было не разобрать, спали вечным сном Александр и Трэвис Даунхерст. Памятники были из серого камня, еще не успели порасти мхом. Эдмунд положил цветы на каждую из могил, постоял немного, а затем направился в Даунхерст.
Ему некогда сейчас было раскисать. Надо было со всеми попрощаться и собрать вещи первой необходимости в небольшую сумку, которую он собирался держать под боком. Туда отправятся краски, бумага, грифели, чернила, перья с бумагой и растворитель. Завтра омега выезжал в Валентайн к родителям Ричарда, где собирался провести день и переночевать, а после отправиться в морской порт, где начнется его путешествие.
Эдмунд прошел в Даунхерст и поднялся в свои покои. Скинул плащ, в котором собирался ехать, приготовил дорожный костюм, состоящий из простых кожаных брюк, чуть зауженных к низу, а не бесформенных, какие обычно носят омеги, легкой сатиновой рубашки, шейного черного платка и кожаного черного жилета. Волосы омега собирался стянуть на затылке, оставив некоторые пряди на спине. Его заранее предупредили, что на корабле будет ветрено, а парню совсем не улыбалось распутывать узлы каждый вечер. Эдмунд вытащил из-под кровати две сумки и стал собираться.
В одну отправилось все, что было необходимо для рисования и письма, а так же несколько увесистых книг. В другую сумку омега положил перчатки, лечебные травы, шпильки для волос, перламутровый гребень, кожаную папку с рисунками. Затем сел на кровать и оглядел комнату.
Она выглядела почти пустой. Почти все вещи, которые могли понадобиться за эти три месяца уже были погружены на корабль. Из гардероба пропала большая часть одежды, шкатулки для украшений тоже почти опустели. Книги тоже были уже доставлены на судно.
  
Тут в дверь постучали.
- Эдмунд? - Ник вошел в комнату и прикрыл за собой дверь, - Можно?
- Конечно, - улыбнулся парень, - проходи.
- Ты все собрал?
- Да. Готов к отплытию.
- Это очень хорошо, - мужчина несильно хлопнул кузена по плечу, - Я… я хотел с тобой поговорить.
- Да? - немного удивился Эдмунд.