Умереть молодой
Вот что Гретхен хотела сказать.
Вместо этого она пожала плечами:
– Да это я так, для эффекту.
Девра вперилась в нее взглядом. Странная улыбка играла на ее лице. Победоносная улыбка.
«Она напугала меня, не тронув и пальцем. А улыбочка ее говорит, что это только цветочки. Она точно что-то задумала на мой счет. Небось поездки дожидается».
* * *– Так тебя не ждать? – Гретхен прижимала к уху телефон. – Сид, я знаю, что уже поздно. Но я не могу уснуть. Адреналин бурлит после игры. Понимаешь?
Она бросила взгляд на старомодные часы на каминной полке. Четверть двенадцатого. Она сидела в большом кожаном кресле в гостиной, поджав босые ноги.
Голос у Сида был севший, усталый.
– А твоя мама дома?
Гретхен хихикнула.
– А почему тебя это волнует? – Она не дала ему ответить. – Вообще-то, мама на свидании. С каким-то парнем, с которым познакомилась в магазине. Без шуток, думаю, она первая к нему подкатила.
– Да она у тебя горячая штучка? – усмехнулся Сид.
Гретхен разинула рот.
– Да знаешь, как-то не думала. Ну, по-моему, она ничего. У нее хорошее тело, ну, для сорока пяти. Ну, в смысле, стройное. И волосы шикарные. Но у нее вечно кислая мина. Типа «не влезай, убьет».
– Видимо, ты испытала это на себе, – заметил Сид.
Гретхен не вполне поняла его.
– Ну да, наверное… Может, они даже зависнут где-нибудь на всю ночь. Ха. И смех, и грех.
– Папаша орет, чтоб я клал трубку, – пожаловался Сид. – Слышишь, разоряется: «Ты знаешь, который час?!»
– Ну ладно, пока. – Гретхен хотела завершить звонок, но тут кое-что вспомнила. – Но завтра-то приедешь помочь?
Недолгое молчание. Потом:
– Ах, да, в гараже у тебя прибраться… Я что, действительно согласился? Ну тогда ладно.
– Надо же, сколько энтузиазма, – сказала Гретхен. – Ты сам сказал, что зайдешь помочь.
– Так я обещал или просто сказал?
– Заткнись.
Сид засмеялся.
– Да приду, приду. А мама твоя будет? Я слыхал, она горячая штучка…
– Заткнись, говорю. Ты становишься невыносимым.
* * *Сид заявился к половине второго, одетый в линялые джинсы, порванные на коленях, и просторную серую толстовку. К уборке гаража он подготовился на славу.
Миссис Пейдж вела себя замечательно и не позорила Гретхен, как обычно делала перед ее друзьями. Видно, утомилась после бурного свидания, решила дочь.
Правда, мама не удержалась-таки от комментария, что покупать рваные джинсы станет только дурак. И еще сказала:
– Очень рада, что ты пришел помочь, потому что Гретхен – страшная неряха. Может, хоть в твоем присутствии она меньше будет лентяйничать.
Но Гретхен решила, что для мамы и это верх тактичности.
– Мистер Симкин за собой не прибрался, – жаловалась миссис Пейдж. – Он должен был вычистить гараж до нашего заселения, но не стал. Не стесняйтесь, выбрасывайте все. – Она указала в окно. – Видите? Я арендовала контейнер для этого барахла. Все, что не может пригодиться, – долой!
– Как думаете, там найдется что-нибудь ценное? – спросил Сид.
Гретхен закатила глаза:
– Мистер Симкин показывал нам свою коллекцию бутылочных крышек. Думаю, это самое ценное, что у него было.
Миссис Пейдж прищурилась, глядя на Сида поверх кофейной чашки, словно только сейчас заметила его.
– Какие у тебя любимые предметы в школе?
Сид пожал плечами:
– Как у всех.
– В колледж поступать будешь?
– Наверное, – ответил Сид.
Мама постукивала ногтями по кофейной чашке.
– Любишь односложные ответы?
– Да.
Миссис Пейдж не засмеялась. Она махнула свободной рукой.
– Там горы ржавых инструментов. Постарайтесь не покалечиться. Никаких открытых ран: я страховку еще не оформила.
– Это очень ободряет, мам, – сказала Гретхен и первой вышла во двор, держа путь к гаражу.
Сид оттарабанил какой-то ритм на боку огромного мусорного контейнера, стоявшего на подъездной дорожке.
– Смешная у тебя мама, – заметил он.
– Ха-ха.
Они остановились у открытой двери гаража и заглянули внутрь. Гараж был рассчитан на две машины, стены бетонные, квадрат вечернего света, пробивающегося сквозь пыльное оконце сбоку, лежал на полу.
Взгляд Гретхен скользнул по свернутому кольцами садовому шлангу, граблям и метлам, ручной газонокосилке, ящикам с садовыми инструментами у левой стены и большому нераспакованному мешку с удобрениями. На задней стене, между резиновым плотом и потрепанным воздушным змеем без хвоста висел велосипед со снятыми шинами.
Гретхен указала на высоченную стопку картонных коробок у другой стены:
– Давай с них начнем. Ты снимай, а я пороюсь внутри.
– Вдвоем пороемся, – сказал Сид, взяв ее за плечо. – Это весело.
Гретхен зажала нос:
– Что за вонища?
Сид принюхался.
– Может, мышь под коробками сдохла? Или целый енот…
– Ой, фу.
Он усмехнулся:
– Это же Улица Страха, помнишь? Тут иной раз попадаются гниющие трупешники!
– Не смешно, – пробубнила Гретхен, зажимая нос. – И вообще, что вас всех так клинит на Фиар-Стрит?
Сид снял огромную картонку с вершины стопки.
– Тебе разве не рассказывали про эту улицу? Про семью Фиар? Про всю жуткую чертовщину, что здесь случается?
Гретхен покачала головой:
– Правда, что ли?
– Чистая правда. Я бы мог тебе такого порассказать… – Он ухмыльнулся. – Да пугать не хочу.
– У-у-у, я вся дрожу! – язвительно протянула Гретхен.
Общими усилиями они вскрыли первую коробку. Она оказалась набита ржавыми коньками. Сид вынес ее на подъездную дорожку и с грохотом вывалил содержимое в контейнер.
Распахнулось окно кухни, и миссис Пейдж выглянула во двор:
– Потише там, хорошо?
– Виноват! – Сид развернулся и побежал обратно в гараж.
Во второй коробке оказались рваные полотенца, сплошь в огромных коричневых пятнах. Аккуратно сложенные, но смердящие плесенью. Коробка отправилась в контейнер. В следующей обнаружилась высокая стопка журналов «Популярная механика». Самый верхний вышел в июне 1986-го года.
– Жаль, комиксов нет, – заметил Сид. – Они могли бы иметь ценность.
Гретхен стерла пятно грязи со лба тыльной стороной ладони. Несмотря на октябрьскую свежесть, в гараже становилось жарко.
Они трудились не покладая рук, разбирая стопки коробок, выстроившиеся вдоль стены. Стало очевидно, что ничего ценного мистер Симкин не оставил. Пока все, что они находили, оказывалось в мусорке.
Гретхен глянула в телефон.
– Полтора часа уже вкалываем. Хочешь передохнуть?
Сид вытер ладони о толстовку.
– Давай сперва разделаемся вон с теми полками. – Он подошел к высокому деревянному стеллажу. Все полки пустовали, кроме нижней, на которой лежала удочка без лески и несколько кофейных банок, очевидно, использовавшихся для хранения наживки.
Сид нагнулся осмотреть банки, но вдруг замер.
– Странно…
– Что странно? – Гретхен подошла к нему сзади.
– Кажется, я узнаю… Это не твой ли рюкзак?
Гретхен присмотрелась:
– Да. Да, точно он. Как он тут оказался?
Сид нагнулся и поднял его.
– Пустой, – сообщил он. – А хотя нет, минуточку. Что за?..
Гретхен уставилась на его находку. Это была коричневая склянка размером с баночку из-под майонеза.
– Что это?
Сид уронил рюкзак на пол. Повертел склянку в руках. Мелькнула отпечатанная этикетка.
– О боже, – прошептал он. Его глаза расширились. – О господи.
– Что? – Гретхен схватила его за руку. – Дай посмотреть. Что там?
Он повернул склянку так, чтобы она могла прочесть этикетку:
СЕРНАЯ КИСЛОТА
– Именно ее нашли в скрипке Мэдисон, – проговорил Сид. – Вот что ее убило. – Дрожащей рукой он поднес коричневую склянку к глазам, а потом посмотрел на Гретхен. – Гретхен, там не хватает половины… что ты наделала?
34
Гретхен вскрикнула.