Потерянный Ван Гог

– Они ничего не выиграют от обмана, – парировала Ван Страатен.
– Всего две картины стоимостью в миллионы долларов, Моне и Матисс, – сказал Штайнер.
Ван Страатен отвернулась. Она обдумывала эти вопросы, но не могла справиться с негативом – не сейчас, когда развязка была так близка, когда все должно было вот-вот произойти. Она напомнила, что сама будет в фургоне вместе с Яагером слушать и наблюдать, что происходит, через устройства слежения в очках и шейной цепочке Смита.
  
– Если эти устройства будут обнаружены, они меня убьют, – заметил Смит.
– Никто никого не убьет, – проговорила Ван Страатен.
– Можешь дать гарантию?
Ван Страатен пристально посмотрела Смиту в глаза, и это был самый интимный взгляд, который он от нее получил за все время общения.
– В этой жизни не бывает гарантий, – произнесла она с усмешкой. – Но я в этой жизни еще ни одного мужика не потеряла. И тебя не потеряю.
  
73
 
Перелет из Амстердама в Париж сопровождался непрерывной турбулентностью, как и мое настроение. Я съел так много арахиса и выпил так много кока-колы, что мой мозг теперь работал примерно с той же скоростью, что и взятый напрокат Opel Corsa на трехполосном шоссе, ведущем из Парижа. Местные автомобили и грузовики пересекали шоссе без светофоров, нервно гудели клаксоны, а я пытался вести машину одной рукой – что почти невозможно с ручным переключением передач, но в машине не было GPS, поэтому в другой руке я держал свой мобильный телефон, одним глазом следя за дорогой, другим – за Google Maps.
Через некоторое время машин стало меньше, и я начал высматривать свой первый ориентир – Сен-Дени. После этого я стал искать стадион, и нашел его, свернул на другое шоссе, затем на виадук д’Аржантей, надземную дорогу, которая два раза подряд проходила над рекой.
Я снова попытался дозвониться Аликс, чтобы сообщить ей о своем приезде, но на сей раз даже автоответчик не автоответил. Звонки уходили в пустоту. Да, Аликс говорила, что ее телефон не работает, но меня это почему-то не успокоило. Перенервничав, я случайно потерял свой Google Maps, когда отключал вызов, пришлось съехать на узкую обочину шоссе и потратить пару минут на переустановку карты. Вернувшись на шоссе и проехав еще десять минут, я заметил следующий ориентир-достопримечательность – большое сверкающее казино, которое выглядело так, словно плывет по реке.
Если карта не врет, то до места назначения осталось примерно сорок минут езды. Но что тогда? Если телефон Аликс не работает, то как я ее найду?
Движение на дороге теперь ускорилось. Я проезжал указатели городов: Саннуа, Франконвиль – местность по сторонам становилась все больше похожа на пригород – дома и деревья, реклама профессионального училища, а также заправка, которая мне была нужна.
Заправки, в общем-то, везде похожи, только название бренда, TotalEnergies, было незнакомым, и все вывески на французском. Я еще к Амстердаму не успел привыкнуть, не говоря уже о Франции.
Через несколько минут я снова мчался по дороге, торопясь добраться до места, о котором много читал и где мечтал побывать… но не в таких обстоятельствах.
В голове носились нехорошие мысли: Смит, наверное, солгал, что работает на Интерпол, а сам теперь работает с Ван Страатен. Она тоже все время врет, а сама непонятно кто такая и чем занимается… – «я охраняю украденные произведения искусства от повторной кражи», так она сказала… насколько это правда? А еще этот скупщик произведений искусства со шрамом на лице… И все те непонятные безликие люди, которые следили за мной и Аликс… Хотя одного я заприметил: парень с татуировками по имени Гюнтер… Тут я увидел указатель на Валь-д’Уаз, затем еще один на город Эрмон. Я сверился с картой, чтобы убедиться, что все еще двигаюсь в правильном направлении, и, к счастью, так оно и было. Еще тридцать минут, и я буду в Овер-сюр-Уазе. Я найду Аликс, и все будет хорошо.
  
74
 
Смит успел простоять перед кафе минут двадцать, прежде чем к нему подъехал черный внедорожник с тонированными стеклами, дверь открылась, и его впустили в салон, не сказав ни слова. После этого был обыск: двое головорезов расстегнули на нем рубашку, расстегнули молнию на брюках, засунули руку в трусы, спустили носки – разве что в рот не заглянули; после чего машина тронулась с места и помчалась по улицам города. Когда внедорожник выехал на шоссе, Смит старался сохранять спокойствие, в надежде, что устройства слежения работают в штатном режиме.
Он сидел на заднем сиденье, рядом с ним тот же представитель, что и в прошлый раз, блондинка в солнцезащитных очках и платке на голове. Между ними – картина Моне в пузырчатой пленке. На сиденьях напротив – двое обыскивавших Смита громил в темных очках и темных костюмах, как «люди в черном». Один из них, что покрупнее, парень с замедленной речью, нашел при обыске пистолет и отдал его женщине, которая теперь вертела его в руке.
– Это действительно стреляет? – поинтересовалась она.
– Когда заряжено, – ответил Смит и произнес заготовленную речь о процессе 3D-печати и что он подарит каждому из них по такому же.
– Хорошая игрушка, – сказала женщина. – Торговцу понравится.
Смит пообещал сделать такую же и для него. Женщина заглянула в ствол, увидела, что он пуст, и вернула Смиту пистолет. Пулю, вшитую с внутренней стороны пояса, «люди в черном» не нашли.
– Куда мы направляемся? – спросил Смит.
Представительница велела ему расслабиться, достала из сумки пачку «Американ Спирит», попросила водителя приоткрыть окно и предложила сигарету Смиту. Он взял, закурил и затянулся.
– Неплохо. Если уж умирать, то от экологически чистого продукта.
– Очень смешно, мистер Льюис.
– Я старался, – ответил Смит, чувствуя, как пот выступает у него под мышками и на лбу. Он поправил очки на носу, более осторожно, чем обычно.
– Я посмотрю, – сообщила женщина, снимая пузырчатую пленку, хотя полупрозрачный пергамин она не тронула – картина «Стог сена» Моне в лавандовых тонах была под ним достаточно четко видна. Женщина сделала снимок на мобильный телефон.
– Доказательство, – произнесла она при этом. – Торговец не любит тратить свое время попусту.
– А как насчет доказательства мне? – спросил Смит.
– Скоро будет, – отрезала она.
Смит всмотрелся и разглядел сквозь тонированные стекла какие-то фабрики и промышленный комплекс. В машине было душно, несмотря на приоткрытое окно; один из громил напротив тоже курил сигарету. Смит поклялся уволиться, когда все это закончится. Когда машина свернула с автострады, он украдкой взглянул на часы и отметил, что ехали они ровно двадцать три минуты. Потом он увидел дорожный указатель и попытался произнести для своих коллег написанное – одно из сложных голландских названий с большим количеством гласных: «Уитоорн?»
Женщина посмотрела на него так, словно раскусила его. Она похлопала его по груди, затем расстегнула несколько пуговиц на его рубашке.
– Я знаю, что вас обыскивали, но на всякий случай…
– Мы обыскали… его… хорошо, – медленно проговорил здоровяк в черном. Он напомнил Смиту Ленни из «О мышах и людях» [20].
– Когда мы доберемся до места? – спросил Смит, когда рука женщины скользнула к нему под рубашку, задев цепочку на шее.
– Ты вспотел, – укоризненно заметила она и, скорчив гримасу, убрала руку и вытерла ладонь о сиденье машины. – Я же сказала тебе расслабиться.
– Извините, у меня проблемы с потоотделением. – Смит застегнул рубашку. Он еще раз выглянул в окно. Они все еще ехали по шоссе, вдоль дороги тянулись линии электропередач.
  
– Так когда я получу свои доказательства?
– Потерпи, – откликнулась женщина.
Они уже были где-то в пригороде. Машина свернула на узкую дорогу, и несколько миль тянулись домики в форме печенья, затем густо поросшая лесом местность.