Для тебя (ЛП)

— Думал сбить нас со следа, — отметил Колт.
— Да, только не учёл, что федералы упорные. Если бы пришлось, они бы проверили каждую автомойку отсюда до Луисвилля и дальше, до Чикаго, Спрингфилда и Цинциннати.
— Значит, они нашли что-то?
— Да, мужик. Он сам мыл её, но, как ты представляешь, работники видели кровь, много крови. Они вспомнили это. Они испугались, но он скормил им ту же старую историю, мол, я лейтенант Колтон, показал жетон и сказал, что его ранили во время выполнения задания или что-то такое.
Колт стиснул зубы.
— Это уже начинает надоедать.
— Могу представить, — пробормотал Салли, ощущая его беспокойство. — Опознали его фото. Улики смыты, но свидетель, который мыл машину, готов подтвердить, что он видел, а точнее отмывал.
— Хоть что-то.
— У нас есть больше.
Колт посмотрел на друга, и Салли продолжил:
— Федералы попросили какого-то эксперта сравнить записку, которую Денни написал Эми, и некоторые записи, обнаруженные в его доме, с почерком на обороте школьной записки от Энджи, которую он прислал Феб. В прошлом Денни не был так осторожен, когда послал свои угрозы Эми, после того как она забеременела. Эксперт говорит, что почерк везде совпал. Стекло от рамки тоже отправляют на экспертизу.
— Если он пойдёт под суд, мы не станем обвинять его в изнасиловании, Салли.
— Мы просто складываем кусочки пазла, и они создают целую картину. — Колт молча смотрел на него, и Салли спросил: — Хочешь ещё?
— А у тебя есть?
— Да, точнее у Криса есть. Он пошёл в магазин к Скипу, не знаю зачем, Крис постоянно что-то делает у себя дома. Он увидел, что Скип продает три разных вида топоров и два вида ледорубов. Один из топоров показался Крису очень знакомым, так что он спросил Скипа про топоры и про Денни. Ты удивишься, но Скип, этот старый хрыч, ничего не выкидывает. Каждый чек за каждую гайку и каждый болт, которые он продал с тысяча девятьсот семьдесят седьмого года, когда открыл свой магазин. Всё разложено, всё под рукой. Скип вспомнил Денни. И ты бы вспомнил — мужик в дорогой одежде покупает кучу топоров. Он начал смотреть в своих маленьких ящичках и доставать чеки. За четыре раза Денни купил все виды топоров и ледорубов. Один из этих топоров совпадает с тем, что мы нашли в переулке рядом с телом Энджи. Ни одного из других в доме не обнаружили.
— Он забрал их с собой.
— И одним из них убил Миллера, насколько я помню.
— Скип может подтвердить, что топор с места преступления именно из его магазина? — спросил Колт.
Салли покачал головой:
— Но учитывая остальное, адвокату защиты будет чертовски трудно списать это на простое совпадение, особенно если остальные четыре обнаружатся, а этого будет не хватать.
К счастью, это правда.
Салли медленно вдохнул через нос и сказал:
— А теперь плохие новости.
Колт медленно закрыл глаза, потом открыл их и спросил:
— Какие?
— Моника Мерриуэзер.
— Блядь, — выдавил Колт. Он понял, к чему всё идет.
— Она узнала новости о Пите. Сложить их с убийством Энджи было нетрудно, а потом она повынюхивала и выяснила про Бутча. Не говоря уже о Мари и гуляющих по городу слухах. Она и сегодня приходила, задавала вопросы. Федералы злятся. Они старались, чтобы журналисты не связали эти случаи, и не хотят, чтобы это дело всплыло в СМИ. Их корёжит от мысли о том, что какая-то раздражающая женщина, которая считает себя Вудвордом и Бернстайном [15] и работает на еженедельную газетку в маленьком городке, обнародует эту историю.
— Ты с ней разговаривал?
Салли кивнул:
— Она хочет поговорить с тобой.
Колт откинулся на спинку своего стула, подняв лицо к потолку и схватившись обеими руками за голову.
Единственным, кого Салли не мог уболтать или заставить передумать, была Моника Мерриуэзер. Потому что если она просила и была настойчивой, то могла пообщаться с Колтом, а ей нравилось общаться с Колтом. Ей также нравилось вторгаться в его личное пространство и прикасаться к нему. Когда он впервые её встретил, то подумал, что это просто её привычка. Но позже, когда он увидел, как она ведёт себя с другими людьми, он заметил, что прикасалась она только к нему.
 
Колт уронил руки и посмотрел на Салли:
— Ты сказал ей, что я не работаю над этим делом?
— Ты был первым на месте преступления, я твой напарник и я работаю над этим делом; это наш город, но тем не менее у нас тут оперативная группа из ребят из каждого отделения в округе, не говоря уже о грёбаных фэбээровцах. Я не стал делиться с ней этим лакомым кусочком, потому что если бы я это сделал, то она поняла бы, что что-то происходит.
Господи, Колт ненавидел, когда Салли оказывался умнее него.
— Федералы хотели бы, чтобы ты с ней побеседовал, — сказал Салли.
У него не было выбора, и это его бесило.
— Я с ней побеседую.
— Много раскопал по ограблению? — спросил Салли.
— Всё. Мудак был без перчаток, там повсюду отпечатки, и он устроил беспорядок. Когда мы пробили его отпечатки по базе, на него вылезла куча всего. Наркоман из города, что он делал в пригороде, никто не знает, но, скорее всего, решил быстренько поживиться. Думаю, ему просто повезло со временем, хозяева как раз ночью возвращались из отпуска во Флориде. Дом большой, вещей много. Ему, вероятно, было плевать, дома они или нет, а если у него была ломка и они бы решили воспротивиться ему, кто знает, что он сделал бы.
— Вы его нашли?
— Позвонил в Центрального полицейского управления Индианаполиса, чтобы проверить, что у них есть на него, и Дрю с Шоном поехали в город, потому что мы с Феб ходили на похороны Эми. Дрю сообщает, что его нет дома, что неудивительно. Его подружка говорит, что он частенько пропадает.
— Ясное дело.
— Дрю и Шон заехали в парочку мест, где он бывал, но его там нет. Он срубил бабла и не хочет делиться, так что он смылся.
— Что-нибудь всплыло в ломбардах?
— Пока нет, по крайней мере в тех, которыми он пользовался.
— Значит, отдел нравов полицейского управления Инди его знает.
— Они говорят, что, когда задерживают его, он просит свою любимую камеру.
— Господи Иисусе, — пробормотал Салли. — Город наступает на нас, Колт.
— Самое забавное, — ответил Колт, — что город наступает, но самое страшное преступление, что случалось у нас, совершил местный житель против местного жителя.
— Да уж, — тихо сказал Салли, — забавное.
* * *
Через двадцать минут Колт вошёл в «Джек и Джеки».
Вечером пятницы народа было много. Заняты были все: Руфи и Джеки обслуживали столики, Дэрил убирал их, Морри, Джек и Феб стояли за барной стойкой.
Как только Колт вошёл, взгляд Феб метнулся к двери, и у него сложилось впечатление, что этим вечером она, ожидая его, смотрела на дверь каждый раз, когда та открывалась. Он сразу понял, что она его увидела, даже в приглушённом свете бара выражение её лица смягчилось, особенно взгляд, уголки губ приподнялись и она дёрнула подбородком.
Это было новым — то, что её лицо так смягчалось. Колту это понравилось, так что он улыбнулся, хотя он всё равно улыбнулся бы так или иначе.
Феб отвела глаза и улыбнулась в пол, прежде чем повернуться к кассовому аппарату.
Он направился к своему стулу, который, как всегда, пустовал, и увидел, что на соседнем стуле сидит Лор.
Колт сел на своё место, Лор повернул к нему голову и спросил:
— У нас всё хорошо?
— Ты извинился перед Феб? — спросил Колт вместо ответа.
— Да, и купил ей стопку.
— Она её выпила?
— Отдала Джо-Бобу, сказала: «Не обижайся, Лор, но я на работе». Так что я думаю, она в порядке.
Колт отыскал глазами Феб, она давала кому-то сдачу.
— Она учится искусству прощать, — тихо проговорил Колт.
— Мне повезло, — пробормотал в ответ Лор, пока Феб направлялась к ним.