Библиотекарь и Чудовище (ЛП)

— Только не забудьте делать это незаметно и в небольшом количестве. Нашему населению не мешало бы меньше отвлекаться от своих обязанностей, — сказал канцлер со смешком, когда тяжелая дверь захлопнулась за ними.
Бени как прикованная стояла у закрытой двери, пока она снова не открылась и не вошла Идвина.
— Это был новый переписчик, и он уже уходит? — спросила Идвина, снимая пальто и относя его в гардероб. — Я ожидала увидеть его погруженным в книги, когда я приеду, а не шествующим по улице с канцлером, как джентльмены на неторопливой прогулке.
  
Борясь с нарастающим отчаянием, Бени кивнула.
— Он не любит книги, — сказала она почти шепотом.
— Повтори? — ответила Идвина.
— Его уволили с его последней должности за то, что он избавился от книг, которые считал несущественными, — сказала Бени. Все ее тело затряслось, когда на нее обрушились все последствия. — Идвина, он собирается убить наши книги!
Библиотекарша вздрогнула от неожиданности.
— Я уверена, что ты преувеличиваешь — и убить? Серьезно, Бени.
— Он сказал, что любая художественная литература, которая не предназначена для образования и улучшения жизни людей, должна быть уничтожена, и он это сделал! Именно поэтому он был уволен со своей последней должности. Он книжный убийца! Он собирается прийти сюда и уничтожать книги одну за другой, и с благословения канцлера!
У Идвины отвисла челюсть.
— Конечно, нет… Что ты делаешь, Бенита?
Бени подбежала к гардеробной, достала свое длинное пальто и накинула его.
— Мне нужно идти. Я должна взять вещи и составить какой-то план. Я не могу позволить ему убить мои книги. Я должна их спрятать.
Женщина уставилась на нее, как на сумасшедшую, но на лице Идвины появилось твердое выражение, и она кивнула в знак согласия.
— Чем я могу помочь?
— Прикрой меня. Если кто-нибудь спросит, скажи им, что я плохо себя почувствовала из-за всего происходящего и пошла домой отдохнуть.
— Хорошо. Не делай ничего безрассудного, Бенита.
Бени ободряюще улыбнулась библиотекарше.
— Не считай это безрассудством. Считай это приключением.
Идвина хмыкнула.
— Это именно то, чего я боялась.
Реакция другой библиотекарши не была неожиданной, но это не остановило Бени. Если бы она позволяла словам других людей беспокоить себя, она бы никогда не смогла завершить и половины своих дел.
— Фиолетовый и оранжевый не сочетаются! — ей очень понравилось сочетание, спасибо!
— Приличные дамы туда не ходят! — кто сказал?
— Чтение разлагает мозги! — считай, что ее мозг прогнил насквозь. Жизнь приносила гораздо больше удовлетворения, когда не прислушиваешься к таким скептикам.
Это, однако, было вопросом еще большей важности. Бездействие было бы откровенным преступлением. Фактически, пособничество в заказном убийстве. Она не стала терять ни минуты и поспешила дальше.
Идвине в любом случае не обязательно было ей помогать. Бени точно знала у кого нужно искать поддержки. Закутавшись в легкое летнее пальто, чтобы защитить одежду от уличной грязи, ей потребовалось меньше десяти минут, чтобы добраться до дома Табби, подруги детства. Постучав в дверь, Бени беспокойно переминалась с ноги на ногу, пока дверь не открылась. Табби удивленно уставилась на нее поверх своих бифокальных очков.
— Бени? Что, черт возьми, ты здесь делаешь в такое время? Я ожидала, что ты будешь в библиотеке.
Бени вздохнула.
— Мы обе знаем, что я там больше не нужна. У меня есть более важная цель, для достижения которой я отчаянно нуждаюсь в твоей помощи!
Табби нахмурилась и крепче прижала книгу к груди.
— Это не очередная попытка проникнуть в винный погреб мистера Баллоу, не так ли? В прошлый раз я едва могла нормально видеть, Бени. С тех пор я зареклась пить вино.
— Ничего подобного. Это ради действительно справедливого и благородного дела! — заявила Бени, почти дрожа всем телом. — У нас в городе книжный убийца!
Губы ее подруги поджались.
— Книжный убийца? — скептически спросила она.
Она была уже вторым человеком, сказавшим это. Бени нахмурилась и скрестила руки на груди.
— Я клянусь в этом, Табби. Новый переписчик хочет избавиться от всех любимых рассказов о приключениях, романтике и неизвестности. Я слышала это собственными ушами. Я не могу допустить, чтобы произошла такая ужасная вещь. Мне нужна твоя помощь.
— Я не знаю, Бени. — Табби вздохнула. — Маловероятно, что такое может произойти, но, опять же, ты тоже не склонна врать.
Бени серьезно кивнула.
— Очень хорошо. Это действительно кажется необычным обстоятельством. Как таковое, это потребовало бы отчаянных мер. Каков наш план? — спросила ее подруга.
— Сегодня ночью мы совершим набег на библиотеку и вырвем каждый том из пасти неминуемой смерти, — сказал Бени. — Мы можем воспользоваться повозкой и лошадью твоего отца. Ему не нужно будет ничего таскать на рынок еще пару дней. Мы все погрузим, вывезем из города и… Ну, спрячем.
— Ты имеешь в виду, украдем. — Неодобрение было нетрудно не заметить.
— Не украдем. Освободим, — пояснила Бени. — Мы можем рассказать о книгах определенным доверенным лицам и позаботиться о том, чтобы каждый мог их одолжить.
— Ты же понимаешь, что говоришь о множестве книг, — заметила ее подруга. На Табби всегда можно было рассчитывать, она всегда укажет на недостатки в ее планах. — Сомневаюсь, что все они поместились бы в тележку. Нам, возможно, и удалось бы улизнуть с первой добычей так, чтобы никто не заметил… Но чтобы забрать всю художественную литературу из библиотеки, потребуется несколько поездок.
Бени прикусила нижнюю губу.
— Ну, он, кажется, действительно был особенно против романов. Что, если на данный момент мы спасем, по крайней мере, их и посмотрим, как обстоят дела с другими книгами? Я думаю, что канцлер был против нанесения вреда некоторым из более древних классических произведений, поэтому мы можем принести значительную пользу, просто убрав их. Мы всегда можем организовать повторное изъятие, если риск распространится на другие книги.
Табби вздохнула.
— Я ведь не смогу тебя отговорить от этого, правда?
Бени ахнула.
— Мы обязаны сохранить их ради ушедших авторов и других женщин. Мы не можем позволить мистеру Вудикеру уничтожить даже одну из книг!
— И где мы собираемся их спрятать?
— На другом берегу реки есть заброшенная ферма. Я мельком видела ее однажды в детстве, когда с семьей ездила навестить двоюродных родственников. Это было бы идеальным укрытием. Никто никогда не переправляется через реку.
— Вероятно, потому, что это почти самоубийство, — сказала ее подруга. — Разве ты не слышала слухов о кровавых равнинах?
Бени насмешливо фыркнула.
— Мальчишки, ищущие внимания, вот что это такое. Я имею в виду, серьезно, люди-звери, бродящие стадами? В Рагору достаточно сложно поверить, но, по крайней мере, у нас есть доказательства их существования. Я сомневаюсь, что какой-то четвероногий получеловек терроризирует равнины. В этом даже нет смысла! Как они будут размножаться или заботиться о своих детенышах? Нет, это просто мужчины пытаются напугать нас всех, чтобы мы оставались дома… и, к сожалению, это работает. Однако мы образованные женщины, слишком умные, чтобы купиться на подобную чушь. И на этот раз это сработает в нашу пользу, а не против. Никто бы не поверил, что женщина отважится переправиться через реку, чтобы брать книги взаймы и возвращать их.
Губы Табби изогнулись, и Бени поняла, что выиграла спор.
— Я так понимаю, ты хочешь сделать это сегодня вечером?
— Сегодня вечером, — согласилась Бени, резко кивнув головой. — Я приготовлю несколько черных пальто с капюшонами. Кажется, у меня все еще есть то, в чем мы с мамой были на похоронах папы.
  
— Хорошо. Можешь рассчитывать на меня, — сказала Табби с улыбкой.
— Ты не пожалеешь об этом! Женщины Цитадели будут восхвалять нас как героев… или, по крайней мере, мы будем хранить это знание в наших сердцах, — выпалила Бени.