У каждого Темного Лорда... (СИ)

— Гарри, есть разговор. Пришли Патронуса в Нору, назначь место и время встречи.
"А почему, интересно, не обсудить все по телефону?" — думаю я, и тут же понимаю, что Перси наверняка не стал показывать отцу телефон. И правильно. Разберет на винтики и заклянет. Надеюсь, разговор терпит до завтра, потому что сегодня я уже ничего не соображаю и продемонстрировал это не один раз за вечер. И вообще, время уже девять, приличные люди дома сидят. Я решаю встретиться с ним завтра с утра, до того, как он пойдет на работу, прямо в Норе.
  
— Экспекто Патронум! — я вспоминаю ощущение свободы, охватившее меня во время побега из-под стражи в Хогвартсе, радость и чувство облегчения, с которым я смотрел на просыпающуюся в этой самой гостиной Джинни, и серебристый дымок, вырывающийся из моей палочки, постепенно обретает форму... ой.
Кажется, ЭТО называется «королевская кобра».
Девочки в гостиной одновременно говорят «Мерлин», «мама» и «какая интересная зверюшка». Смотрят на меня и на Патронус с недоумением. Поверьте, девочки, я тоже в недоумении. Первой в себя приходит Гермиона и отвечает на всеобщий (и мой тоже!) невысказанный вопрос:
— Полагаю, все дело в том, что в жизни Гарри наступил момент взросления, переломный период, так сказать, в течение которого он подсознательно проассоциировал себя с Темным Лордом, поскольку тот, пусть и из куда худших побуждений, также выступал против министерства и пытался привести к власти того, кого ему было выгодно.
Спасибо, Гермиона. Сам бы я ни в жизнь это не выговорил. Я, собственно, и понял-то с трудом.
— С другой стороны, хорошо, что не паук, — с видимым усилием говорит Рон.
— С той же стороны, хорошо, что не Нагайна, — ухмыляется Невилл.
Я наконец сбрасываю охватившее меня оцепенение, задаю Патронусу направление и наговариваю текст, который, разумеется, начинается со слов: «Мистер Уизли, не пугайтесь, это действительно мой Патронус, не знаю уж, что с ним такое...»
 ...должны быть пособники 
— Гарри, — робко говорит Гермиона, — Мне кажется, мистер Уизли не понимает серпентарго. Может, ты все-таки отправишь... человеческое сообщение?
Ко всем прочим радостям я еще и шиплю?! Какая прелесть. Я отворачиваюсь от своего нового Патронуса и осторожно наговариваю все то же, глядя на Гермиону, а она кивает, мол, все правильно. Наконец Патронус отбывает по назначению, а я оборачиваюсь к Джорджу:
— Дружище, у тебя огневиски осталось? А то, по-моему, новый Патронус — это был уже перебор. Я бы хлебнул с целью лечения нервов.
— Извини, Гарри, мы с Деннисом приговорили всю бутыль, — разводит руками Джордж. — Кто ж знал, что от нее будет зависеть судьба Британии?!
— А что детей поить огневиски нехорошо, ты тоже не знал? — ворчу я, но больше для порядка. Я уже понял, что напиваться мне недосуг. На меня тут смотрят Чжоу и Сьюзен, и обе так... со значением смотрят. Видимо, вечер собеседований продолжается.
— Ребят, вы помогите Сьюзен разместиться, а мы с Чжоу пока поговорим, ладно?
Никто не возражает, только Джинни перед выходом смотрит на Чжоу так, что я начинаю опасаться за ее жизнь, в смысле, за Чанг. Хорошо хоть, что на меня она так не смотрит, это обнадеживает. Возможно, Летучемышиный сглаз меня минует.
— Гарри, поверь, я просто хочу помочь, — начинает Чжоу, и я немедленно начинаю сомневаться в правдивости ее слов. — У моего отца есть небольшая типография, раньше он печатал там рекламу своей продукции — у него фирма по производству метел, ты знал? Луна сказала мне, что вам надо где-то печатать свои ответы Ранкорну. Может быть, мы можем воспользоваться отцовской типографией? Могут получиться очень неплохие листовки, — она начинает увлеченно расписывать качество магической печати, но поскольку я все равно ничего в этом не понимаю, я ее останавливаю.
— Чжоу, качество листовок в такой ситуации меня волнует в последнюю очередь. Ну, то есть, хорошо, если они будут еще и качественными, но главное, чтобы они просто были. Уже одного того, что их можно где-то напечатать, более чем достаточно для счастья, но ты уверена, что твой отец на это согласится? Мало того, что это помощь опасным преступникам, то есть нам, так это еще и не слишком выгодное дело: листовки не газеты, их продавать не станешь, хорошо если бесплатно вручить сумеешь, то есть выгоды никакой, одни расходы.
— Ха! А единственная дочь на свободе — это разве не выгода?!
— Ну, если с этой стороны...
— Кроме того, — невозмутимо продолжает Чжоу, — если у тебя все получится, вполне ведь может случиться так, что в следующем году сборная Великобритании по квиддичу пересядет на метлы папиного производства. Разве нет?
Это не Рэйвенкло, это Слизерин какой-то. Но я, между прочим, теперь тоже торговаться умею. Не настолько масштабно, конечно, но мне давали мастер-класс!
— Такое вполне может случиться, но знаешь, я полагаю, что перед тем, как рекомендовать кому-либо такие метлы, мы должны испытать их в действии. «Метлы, с помощью которых совершили госпереворот» — отличная реклама, по-моему.
Малфой бы мной гордился, правда? Хотя он-то покупал возможность попасть в команду за метлы, а я эти возможности как раз продаю. Но валюта-то у нас одна и та же!
— Я так поняла по рассказам Гермионы, эти дни ты в основном пользовался аппарацией, — с сомнением тянет Чжоу.
— Так это потому, что у меня метлы не было! — восклицаю я. Метлу, кстати, мне действительно хочется. Не Министерство устрашать, так хоть в квиддич погонять на заднем дворе, благо как минимум пятеро здесь это умеют. А Луну посадим комментатором. Вот выдадутся спокойные полдня — обязательно!.. Мерлин, до сих пор не верится, что еще и двух дней не прошло с моего побега.
— В общем, с моим отцом надо переговорить. Поскольку сов у нас пока нет, да и палочки у меня тоже нет, мне придется аппарировать к нему в паре с кем-нибудь еще, верно?
— Я подумаю, как это сделать, Чжоу. Не хочется мне никого отпускать из дома без палочки или личного присмотра. Может быть, завтра организуем сову. Или палочку тебе и остальным. Договорились?
— Конечно, — улыбается Чжоу. — Если так, то я пойду спать, да?
— Иди, конечно, — с плохо скрытой завистью говорю я. Ночью не выспался, спасибо дивным тюремно-реалистическим снам, утром снова рано вставать, а мне еще со Сьюзен общаться. Кстати о Сьюзен! — И позови Сьюзен, пожалуйста.
— Хорошо, тогда спокойной ночи.
— Спокойной ночи... Кстати, Чжоу! А тебе-то какие обвинения предъявили?
— О, это комедия, — фыркает Чжоу. — Меня обвинили в промышленном шпионаже.
Видимо, лицо у меня в этот момент очень красноречиво сигнализирует, что я ни черта не понимаю, так что Чжоу хихикает и продолжает:
— Я проходила практику в компании, изготавливающей «Нимбусы». Я, собственно, и не скрывала, что не собираюсь оставаться там работать, как и многие другие, просто хотела понять основные принципы, особенно в том, что касается рекламы и распространения... ладно, это не важно, извини. Если коротко, то оказалось, что именно мне с моим происхождением ни в коем случае нельзя было ходить вместе со всеми на экскурсию на завод.
— Бред какой-то.
— Бред, конечно. Мы же оба знаем, что на самом деле меня арестовали за то, что я когда-то тебе нравилась, — Чжоу подмигивает и закрывает дверь, а я искренне надеюсь, что вот это все не было заигрыванием. Ведь не было?
Только за Чжоу закрывается дверь, как в гостиную буквально вбегает очень сердитая Джинни.
— И о чем вы тут столько времени общались, хотела бы я знать?!
  
— Ни о чем таком, о чем я бы не мог тебе рассказать, Джин.
— Вот и расскажи, — дуется она.
Я коротко ввожу ее в курс дела, и мы с ней соглашаемся, что метлы нам нужны обязательно. И в квиддич погонять, и на всякий случай. Ну, типа, до Азкабана долететь, угу.
Не знаю уж, откуда возникает ассоциация про Азкабан, но почему-то мне тут же думается, что Малфоя действительно надо оттуда достать. Ну, хотя бы для того, чтобы полюбоваться на его рожу в момент освобождения.