Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 6 (СИ)

— Не знаю. Сом еще не сказал, — пожал Бубен плечами. — Не придумал покамест. Но скоро мы че-нибудь да накумекаем. Ты только…
Бубен недоговорил, потому что его прервал дверной звонок. Оба бандита напряглись. Андрей медленно встал из-за маленького обеденного стола, взял с кухонного свой наган.
— Ты че, ждешь кого-нибудь? — Тихо спросил Бубен.
— Не-а, — направившись в прихожий коридор, ответил Шелест.
Бубен тоже встал, достал ПМ. Оба бандита прошли к двери. Затаились по обе стороны от проема, опасаясь, что незнакомец откроет огонь прямо через входную.
— Кто там? — Андрей постарался изобразить спокойный тон.
— Андрей, это ты? — Услышал он голос своего двоюродного брата Саши Шелестова. — Открой, пожалуйста! Мне ночевать негде!
* * *
— Мне нужно поговорить с Кулымом, — сказал я одному из черемушкинских братков, встретивших меня на входе в Грааль.
Их было трое, все одетые в белые рубашки. Бандосы стянулись к дверям ресторана, как только я показался на территории. Никого из них я раньше не видел.
— Ты б хотя бы поздоровался, Летов, — ответил первый, высокий и худощавый мужик, с прилизанными набок волосами. — А то, чего ты так сразу, предъявы кидаешь?
— У меня нет времени, — я показал ему на свои командирские. — Мне нужно срочно с ним увидеться. Пропустите.
Я было пошел вперед, но братки преградили мне путь. Прилизанный даже остановил меня рукой.
Я замер, глянул на его упершуюся в мою грудь ладонь.
— Не надо меня трогать, — сказал я ледяным тоном.
Черемушкинский отступил на полшага.
— Кулым занят, он не может разговаривать, — сказал он почти так же холодно. — Говори со мной.
— Зачем он забрал Марину?
Браток нахмурился, обернулся на одного из своих — полноватого, но крепкого мужика, носившего короткий ежик темных волос.
Тот ответил ледяным взглядом.
— Я не в курсах, — сказал прилизанный.
— Тогда с дороги. Я спрошу у Кулыма сам.
— Мы тебя не пропустим, — покачал прилизанный головой.
— Предупреждаю, — сказал я. — Если не уйдете с дороги, я уберу вас силой.
Третий — здоровяк с толстой цепью, болтавшейся в расстегнутом на две пуговицы вороте рубахи, хмыкнул.
— Че, не веришь? — Метнул я в него суровый взгляд.
— Тебе тут лучше не появляться, Летов, — сказал прилизанный. — Для твоего же блага.
— Пропустите внутрь, — ответил я. — Просто отойдите с дороги. Это для вашего же блага.
Прилизанный помялся на месте, потом немного несмело ответил:
— Нет.
Я засопел. Опустив взгляд, покачал головой. А потом просто схватила прилизанного за воротник и дал ему головой в лицо. Худощавый, он весил явно меньше меня, и тут же отвалился первым.
Прилизанный рухнул под ноги короткостриженому, и тот, ринувшись, было ко мне, запутался в своем сухощавом приятеле, повалился на землю.
Здоровяк с цепью кинулся на меня, попытался ударить. Он размахнулся широко, по могучему. Я ушел от выпада, просто отступив. Потом изо всех сил врезал ему по ушам.
Бугай схватился за голову, его лицо исказила гримаса боли. Времени я не терял. Подскочив, прописал ему под дых. Когда мужик с цепочкой согнулся, я схватил его за уши и щелкнул коленом в лицо. Здоровяк грохнулся в клумбу, разбитую у ступенек.
К этому моменту короткостриженный уже выпутался из прилизанного, попер на меня с кулаками. Это случилось быстро, и первый удар я пропустил.
Щелкнуло. В глазах вспыхнуло так, что этот свет затмил закатное солнце. Я повалился на плитку. Мелкие камушки больно врезались в ладони, когда я уперся в землю, пытаясь не пропахать брусчатку лицом.
— Ты на кого попер, мудло? — Набычился короткостриженый, сходя с низких ступенек ресторана.
Я медленно поднялся. Утер кровь из разбитой губы.
— Я тебя щас тут по всей улице раскатаю!
— Яйца сначала отрасти, — дерзко кивнул ему я.
— Че?
Он, растопырив руки, пошел на меня словно медведь. Я же просто врезал ему между ног. Короткостриженый екнул, схватился за промежность и рухнул передо мной на колени.
— А если считаешь, что отрастил, — сказал я, переводя дыхание, — тогда береги их лучше.
 
Размахнувшись, я изо всех сил врезал короткостриженому в челюсть, и тот растянулся на плитке тротуара.
— Летов! — Крикнул прилизанный.
Я поднял на него глаза.
Худощавый, утирая кровь, хлещущую ему из носа на подбородок, наставил на меня ПМ.
— Давай отсюда! А то пристрелю!
— Что тут твориться⁈ — Раздался хрипловатый голос Кулыма.
Старик появился в дверях Грааля. Его сопровождали двое братков.
— Летов, че ты тут устроил⁈ — Гаркнул старый авторитет и огляделся.
Его побитые люди стали тяжело подниматься на ноги. Прилизанный так и стоял, направив на меня ствол.
— Это ты мне объясни, — ответил я. — Зачем ты увез Марину? Какого хера происходит?
Прилизанный глянул на Кулыма, ожидая приказа. Старик молчал, глядя на меня с возвышенности ступеней ресторана.
— Убери пушку, — проговорил он медленно.
Прилизанный сглотнул, сунул пистолет сзади за пояс. Принялся сморкаться кровью.
— Ты зря пришел, Витя, — вздохнул Кулым. — Очень зря.
— Что происходит, Кулым? Я не уйду, пока ты не объяснишь.
Старик снова вздохнул, но теперь еще тяжелее и с какой-то грустью.
— Хорошо, Витя. Войдем внутрь. Я тебе все расскажу.
  
Глава 17
 
— Тебе повезло, что ты не пересекся тут с Мамиконом, — сказал Кулым.
Когда потасовка на улице кончились, мы с Кулымом прошли в Грааль. Правда, сели не как всегда, в зале ресторана, а направились в кабинет авторитета.
Побитые мной братки плелись следом, хмуро поглядывали на меня всю дорогу.
— Скорую вызвали? — Спросил прилизанный, — Летов, мне нос сломал…
Не сбавляя шага, я обернулся к нему. Шикарный ровный нос прилизанного свернулся немного набок. Переносица слегка искривилась.
— Сам виноват, — пожал плечами я. — Я хотел пройти внутрь по-хорошему.
— Будь с ними полегче, Витя, — сказал Кулым, пристукивая тросточкой. — Они только выполняют мой приказ.
— К тебе у меня больше вопросов, Кулым. А к ним была лишь одна просьба.
Когда мы вошли в кабинет авторитета, я прошел к его столу, тут же взял две ручки.
— Сюда иди, — сказал я прилизанному, прижавшему к лицу цветастый платок.
— Зачем?
— Иди, говорю, не ссы.
Наблюдая за мной, братки расположились у стен кабинета. Короткостриженый стал у дверей. Его уши опухли, налились кровью и потешно торчали. Мужик с цепочкой, которому прилетело в пах, теперь ходил, еле переставляя ноги. А стоять и вовсе не мог. Потому опустился в дальнее кресло, у стоящего в углу столика с вазой.
— Полегче с ним, — повторил Кулым, опускаясь за свой стол.
— Не боись. Сильней рожу я ему уже не попорчу, — сказал я и обратился к прилизанному, — сядь. И смотри на меня.
Прилизанный опустился на мягкий стул.
— Щас будет больно. Ну ниче. Потерпишь, — сказал я и резко, но аккуратно вставил ручки ему в ноздри.
— А! М-м-м-м-м! — гундосо закричал он от боли. — Че творишь⁈ Больно!
Словно окостенев, прилизанный сидел на стуле, сжимая и разжимая напряженные пальцы. Я же, просто легонько сдвинул ручки, возвращая смещенный хрящ на место.
— М-м-м-м-м! Мля!
Прилизанный схватился за нос, когда я извлек ручки. Браток скрывался, приложил платок к вновь открывшемуся кровотечению.
— Вот, — я бросил окровавленный ручки на журнальный столик. — До свадьбы заживет.
— М-м-м-м… Сука… — Мучился на стуле прилизанный, схватившись обеими руками за лицо.
— Пожалуйста, — хмуро буркнул я, а потом сел перед Кулымом.
Старик выглядел уставшим. Глядя на меня из-под полуприкрытых век, он оперся локтем о стол. Его худые плечи при этом скривились: одно выше другого. В такой позе Кулым походил на скрюченного колдуна.
— Что происходит, Кулым? Зачем ты велел забрать Марину?