Русич (СИ)

Он не собирался мешать ее сну.
Варе это было нужно сейчас, как никогда, после стольких дней нервотрепки.
Но устоять перед тем, чтобы не побыть рядом с ней, тоже не мог.
Поэтому прилег рядом, стараясь не шевелиться и не скрипеть противной кроватью, которая вечно издавала какие-то звуки, стоило ему только слегка шевельнуться и попытаться лечь рядом. Еще немного ближе.
Чтобы ощущать аромат ее волос и кожи, которые так тревожили и пленяли.
Еще в первый раз Лекс ощутил этот аромат, но не смог понять, какой он, а сейчас лежал, уткнувшись в ее затылок, и просто млел.
Теперь он понимал.
Это был аромат миндаля.
Теплый, чуточку терпкий, уютный.
На ее теле и волосах он звучал как-то по-особенному, вызывая приятные ощущения. Так ощущался родной дом.
Где тебя ждали, любили.
Где всегда была вкусная еда, приготовленная с душой.
Такие мысли терзали душу Лекса, пока он лежал рядом с Варей, не позволяя себе прикоснуться к ней, но дышал полной грудью ею и наслаждался каждой секундой, проведенной рядом.
Красивая девочка.
Домашняя.
С высокими скулами, изящной шеей, чувственными натуральными губами.
А еще у нее были веснушки.
Очаровательные и едва заметные.
Варя казалась такой ранимой и миниатюрной, что хотелось сжать ее в руках и больше не отпускать.
Странное чувство.
Но Лексу оно нравилось.
Он даже не заметил за собой, как уснул, блаженно уткнувшись носом в волосы девушки.
************************* Варя проснулась от странного ощущения.
Ощущения того, что она не одна.
Давно забытого ощущения на самом деле, потому что с мужем она была в разводе пятый год. И пятый год с мужчинами не общалась.
Сейчас же, еще не открывая глаз, девушка поняла, что прямо за ней лежит мужчина, прижимаясь всем телом.
А его ладонь по-свойски лежит на ее груди, накрывая ее целиком.
И понимала, что это ей совсем не кажется.
К счастью, память вспыхнула сразу же, выдавая всю необходимую информацию о том, где она.
И с кем.
Лекс крепко спал, судя по тому, что мирно сопел, а вот у Вари сон пропал моментально.
Она лежала и смотрела прямо перед собой, впервые увидев спальню при свете дня, если так можно было сказать.
Просто окон в этом помещении не наблюдалось.
Как, впрочем, их не было и на кухне.
И в зале тоже.
Варя не знала, как бы чувствовала себя, если бы попала в настоящую камеру — такую, где сыро, серо, одна лежанка и решетка. А может, тяжелая дверь с маленьким окошком.
Всё-таки это место выглядело вполне себе жилым, а потому пугало не так, как могло бы.
Еще бы разобраться в том, как она относилась к Лексу.
И почему он оказался в СИЗО?
Натворил что-то плохое? Снова убил кого-то?
Просто говорили о нем многое. И не всегда приятное.
Кровавые подробности расправы в китайском квартале после смерти Алексея-старшего, которых девушка, к счастью, не видела, она старалась сейчас и вовсе не вспоминать.
Его месть за жестоко убитого отца была еще более жестокой и кровавой.
В семье Вари это никогда не обсуждали, но слухов всегда хватало.
И они были жуткими.
Хотя сейчас ей казалось, что Лекс не такой и ужасный, каким его представляли.
А уж с его внешностью в принципе тяжело было воспринимать его злодеем. Хотя это, конечно, была очень необъективная оценка.
Девушка напряженно думала об этом, не шевелясь, потому что боялась, что Лекс проснется и… Что будет дальше?
То, что он пришел ночью, когда она спала, без особых размышлений было ясно.
Но то, что он не стал приставать и просто тихонько лег спать рядом, кажется, было неплохим знаком.
От него приятно пахло.
Варе нравился его запах, и это тоже было хорошим знаком.
Пока всё шло более чем прилично, что очень сильно удивляло.
— Не дал тебе нормально поспать, да, Варюш?
Девушка замерла, распахнув глаза. Не потому, что услышала за спиной голос Лекса и ощутила его теплое дыхание на собственном затылке.
Своими ягодицами она почувствовала его эрекцию.
Он только проснулся и уже возбудился!
  
Нет, Варя, конечно, знала про утреннюю эрекцию.
Что это вполне нормально и признак здорового мужчины.
Просто в этой ситуации данный факт скорее ее смущал, чем несказанно радовал.
— С добрым утром, девочка!
— С добрым утром, Алексей Алексеевич, — пробормотала она в ответ, так и не попытавшись пошевелиться, хотя рука Лекса продолжала лежать по-хозяйски на ее груди.
Она же старательно делала вид, что ничего странного не происходит.
— Не замерзла ночью?
— Нет. Вы меня согрели.
— Еще даже не начинал делать этого, — хрипло и многозначительно отозвался Лекс и придвинулся ближе, явно давая понять, каким именно способом он бы погрел, если бы не уснул в конце концов.
Заострять внимание на этой щекотливой теме Варя благоразумно не стала, быстро пролепетав:
— Что вы предпочитаете на завтрак, Алексей Алексеевич?
— Секс.
— А из еды? — не растерялась она, но пока не пыталась выбраться из его ручищ, хотя он сжал сильнее, явно давая понять, что не хотел бы, чтобы она уходила из кровати. — Могу приготовить омлет с беконом. Или блинчики. Или сырники. А может, драники пожарить?
Лекс зарылся лицом в ее волосы, глухо выдохнув с явным поражением:
— Всё что угодно, кроме каши.
Приняв это за молчаливое согласие и то, что она пока еще свободна, Варя аккуратно выбралась из-под руки мужчины и поспешно поднялась на ноги.
К счастью, он не попытался притянуть ее к себе или не выпустить из кровати.
Он держал свое слово о том, что даст ей возможность привыкнуть к нему и обстановке, хотя давалось ему это с большим трудом.
— Тысяча и одна ночь — русский вариант, — хрипло усмехнулся Лекс за спиной девушки, которой не терпелось выпорхнуть из спальни и оказаться подальше от него и его рук.
Глупышка, она совсем не думала о том, что заниматься сексом прекрасно можно и на кухне.
— В арабском варианте девушке приходилось сочинять сказки, чтобы мужчина не убил ее. А ты решила закормить меня до отвала, чтобы я растолстел и из-за своего пуза не смог прикоснуться к тебе, да?
Варя хохотнула на его слова и всё-таки вышла, но успела услышать, как Лекс развалился на кровати с глухим стоном.
Пока он держался и вел себя так, что просто не верилось.
Но вечно длиться это не будет.
Потому нужно было быть готовой и воспринять близость с Лексом спокойно — об этом думала Варя, когда умывалась на кухне и с удовольствием включала плиту, чтобы приподнять настроение Лексу вкусным завтраком, потому что лежало у него только оно.
На самом деле Варя любила готовить и всегда делала это с удовольствием.
Этот процесс успокаивал ее, согревал душу, ведь что может быть лучше, чем видеть улыбки родных и любимых людей, которые кушают тобой приготовленное?
Бабушка всегда говорила, что готовить нужно с душой.
С благодарностью.
И тогда всё будет получаться вкусно, и не важно, по рецепту было приготовлено или на глаз.
Для Лекса Варя готовила от души.
Потому что не знала, как еще может показать свою огромную благодарность за то, что он сделал для ее семьи.
Вернее, знала. Но с помощью еды ей это было делать куда лучше.
Она бы с радостью готовила ему три раза в день, если бы только знала, что именно Лекс любит. Почему-то казалось, что к простой русской кухне мужчина будет равнодушен, если учесть, что даже в камеру ему привозили еду из ресторана.
Впрочем, с Лексом ничего нельзя было сказать наверняка.
За прошлый неполный день, а вернее одну ночь, Варя поняла, что не все слухи про него верны и правдоподобны.
С этими мыслями она стала готовить бризоль: и драник, и котлетка, и яичница в одном блюде. Самое то, чтобы утолить хотя бы одну часть голода большого волосатого мужчины.
Пока Варя крутилась на кухне и чувствовала себя настолько умиротворенной, что даже начала напевать что-то себе под маленький очаровательный носик, Лекс в зале был готов выгрызть собственные яйца, если бы только смог достать.