Вдвоём (СИ)

— Всё будет хорошо. Всё будет хорошо, — и с каждым разом всё громче, всё уверенней, словно уговаривая самого себя.
— Нет, Кайл, не будет, — говорю я, вырываясь из его объятий. Он непонимающе смотрит на меня, а я пытаюсь вытереть слёзы, но всё это бесполезно.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Кайл, у него мой отец. И он угрожает убить его. А ещё он говорил о Селесте, и тебе, — я всхлипываю, чувствую, как на меня накатывает паника.
— Ты же знаешь, что я не дам случиться ничему плохому ни с тобой, ни с твоими близкими, — успокаивающе произносит Кайл, приближаясь ко мне, но я выставляю руки и отхожу назад. Всё плохо, всё просто ужасно, и я не хочу, чтобы Кайл снова заставил меня поверить в светлый исход событий. Я всё ещё слышу крик отца, его слова крутятся в моей голове снова и снова.
— Ты не всемогущ, Кайл. Хоть ты так и считаешь. Кроули хочет убить вас всех, чтобы только причинить мне боль. Я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал из-за меня. Я не могу этого допустить, — кричу я, и иду к выходу, по пути стягивая куртку с вешалки. Я знаю, что это всё истерика, это какой-то нервный срыв. Но я не могу остановиться. Огромное чувство безнадёжности поглощает меня быстрее, чем чёрная дыра.
— И что ты будешь делать? Куда ты собираешься идти? Останься, Мэди, пожалуйста! — Кайл бросается за мной, но я уже бегу к грузовому лифту. Я опускаю решётку как раз в тот момент, как Кайл подбегает к ней. Наши взгляды встречаются, и я чувствую в них отражение собственной боли. Кайл выглядит разбитым и это ещё сильнее ранит моё сердце.
— Прости, что втянула тебя во всё это, Кайл. Мне так жаль, — шепчу я, касаясь решётки пальцами. В горле стоит ком, мне не хочется оставлять его. Но ещё больше мне не хочется, чтобы он пострадал из-за меня.
— Ты никуда меня не втягивала. Брось, Мэди. Останься, и мы спокойно поговорим. Это не выход. Я люблю тебя, и сделаю всё, чтобы защитить, почему ты не хочешь в это поверить? — Кайл кричит, и каждое его слово вонзается в моё сердце острым дротиком.
— Я тоже тебя люблю, Кайл. Именно поэтому я это делаю, — я жму на кнопку, и лифт медленно начинает опускаться вниз.
— Нет! Нет, Мэди, остановись! — Кайл кричит и барабанит в решётку, а я оседаю на пол и до крови закусываю губу, пытаясь сдержать рыдания. Я всё ещё слышу крик Кайла дикий и животный и в тот момент окончательно убеждаюсь в том, что моё сердце навсегда останется с ним. Когда лифт останавливается, я мигом выбегаю на улицу. Злой, пронизывающий ветер окутывает меня, и я сильней запахиваю свою куртку. Я бросаюсь бежать, не разбирая дороги. Мне нужно скрыться пока Кайл не последовал за мной. Он не сдастся, он будет искать. А я не могу этого позволить. Он должен быть в безопасности и как можно дальше от меня. Я выбегаю на обочину дороги, чтобы перейти на другую сторону, когда передо мной тормозит чёрный фургон. Я не успеваю сообразить, что происходит, как из фургона выскакивают двое поджарых парней и, схватив меня под руки, запихивают внутрь. Я кричу и вырываюсь, но мне тут же заклеивают рот скотчем, а в шею вонзается что-то острое. Дверь фургона за нами закрывается и всё погружается во мрак. Я чувствую, как моё тело тяжелеет, кажется, что к рукам и ногам привязаны гири. Я не могу пошевелиться. Пытаюсь оглядеться, но ничего не видно. А потом в моей голове медленно разрастается пустота. Мои глаза слипаются, и как не стараюсь, я не могу с этим бороться. Вскоре мой разум отключается, и я проваливаюсь в небытие.
  
Глава 17
 
Моя мама была очень верующим человеком. Она верила в Бога и всегда говорила, что человек получает лишь то, что заслужил. Поэтому сейчас, сидя в каком-то сыром тёмном подвале, я никак не могу понять, чем же я заслужила всё это. Что такого ужасного я сделала в своей жизни, что вынуждена бороться с настоящим исчадием ада в лице Чарльза Кроули.
Я проснулась минут десять назад, но так и не смогла понять, где нахожусь. Вокруг так темно, что я ничего не вижу. Воздух пахнет плесенью и сыростью. Судя по всему, я сижу на полу, а стены на ощупь холодные и шершавые. Голова немного кружится, а от того, что я не могу понять, где нахожусь, чувство такое, что я парю в невесомости. И не ясно, где верх, а где низ. Я подтягиваюсь к стене, и голые ноги слегка царапает шершавая поверхность пола. Откуда-то издалека до меня доносятся звуки чьих-то голосов, и я мигом напрягаюсь, прислушиваясь. Когда те двое верзил запихнули меня в тот ужасный чёрный фургон, я на краткий миг пожалела, что оставила Кайла и сбежала. Но потом я поняла, что сделаю всё, что потребуется, лишь бы Кайл, Селеста и даже отец, не пострадали от рук Чарльза.
 
Голоса становятся громче, шаги приближаются, а потом в помещении резко включается свет. На мгновение меня ослепляет, и я закрываю глаза руками.
— Прошу прощение за доставленные неудобства, — слышу я высокомерный тон Чарльза Кроули и медленно открываю глаза. Цветные блики всё ещё пляшут тут и там, и мне не сразу удаётся его разглядеть. Но потом зрение приходит в норму и я наконец вижу его. Вот он. Как всегда прекрасно выглядит. Элегантно и чопорно, словно у него палка в заднице. Из кармана чёрного пиджака в тонкую полоску выглядывает бежевый платок, в тон рубашки. Рядом с ним стоит мужчина, видимо охранник. Высокий, мускулистый, с непроницаемым лицом и широко расставленными ногами. На меня он не смотрит, вместо этого его тяжёлый взгляд прожигает бетонную стену за моей спиной.
— Давай покончим с твоей идиотской игрой, Чарльз, — отвечаю я, глядя ему прямо в глаза, — тебе нужен бизнес моего отца. Забирай. Я на него не претендую. И никогда не претендовала.
— Если бы ты предложила мне это в самом начале, я бы ещё мог подумать. Но понимаешь, дорогая, — голос его становится приторно сладким, и он подходит ко мне грациозно, словно хищный зверь, опускается передо мной на корточки и берёт меня за подбородок, — ты упустила свой шанс решить этот вопрос по-деловому. Мне всё ещё нужен бизнес твоего отца, ты права. Но сейчас это не единственное, что я хочу. Теперь мне нужна ты, Мэдисон. Мне нужна вся ты.
Похотливый взгляд Чарльза проходится по моему телу, и я подтягиваю ноги, прикрывая их подолом платья, но всё тщетно. Я всё ещё чувствую себя слишком обнажённой. А Кроули лишь довольно усмехается, наблюдая за моими попытками прикрыться. Его рука опускается на мою шею, спускаясь ниже к груди. Неприятные мурашки пробегают по моему телу, заставляя меня отпрянуть от него, но за мной лишь стена и деваться мне некуда.
— Не трогай меня, долбаный извращенец, — шиплю я сквозь зубы, отбрасывая руку Чарльза от себя. Но мой жест явно не приходится ему по вкусу. Его глаза вспыхивают зловещим огнём, а в следующий момент мою щеку обжигает пощёчина. Моя голова автоматически отшатывается в сторону, и резкий вздох вылетает из моего приоткрытого рта.
— Теперь ты в моей власти, Мэдисон, — шепчет он, нависнув надо мной и практически касаясь губами моего уха. — Твоё тело моё и я буду делать с ним всё, что пожелаю. И ты мне не помешаешь. Поняла?
Его рука ложится на мою грудь, и он сжимает её с такой силой, что у меня из глаз брызжут слёзы. Я хочу оттолкнуть его, но он нависает надо мной, словно камень. Его удушающий, горький аромат парфюма, не даёт мне нормально вздохнуть. И я чувствую себя загнанной в ловушку.
— Я задал тебе вопрос, Мэдисон, — практически рыча, произносит Кроули, направляя на меня свой прожигающий взгляд. Но в этот момент что-то внутри меня просыпается. Словно какая-то часть меня, сильная и невозмутимая, направляет меня на путь борьбы и противостояния. Только благодаря этой части себя мне удаётся выдержать его взгляд с достоинством.
 
— Я не твоя вещь, Чарльз. И я не позволю тебе вытирать о себя ноги. Ты хотел жениться на мне, чтобы добраться до бизнеса моего отца, так получай его и закончим на этом. Не веди себя, как избалованный обиженный мальчишка. Давай мне бумаги, я подпишу любой отказ на собственность и активы отца. А потом мы с тобой расстанемся и забудем друг о друге. На свои деньги ты сможешь купить любую шлюху на свой вкус. А сейчас я хочу видеть своего отца. Ты всё понял?