Ревизор: возвращение в СССР 21 (СИ)

* * *
Святославль. Квартира Якубовых.
Не застав дома Оксану, Загит и Марат подумали, что, может, она на демонстрации или в гости к кому-то ушла. Загит принялся собирать свои вещи, а Марат помчался по друзьям.
Вещей оказалось не так много, Загит скоро освободился и решил сходить в свою часть, навестить сослуживцев и, если получится, узнать насчёт перевода. Понятно, что командира части сейчас не будет на месте, но, может, начальник караула что-то знает. Кто там сейчас, интересно?
В дежурном карауле сегодня оказался Володька Сахаров. Он так обрадовался старому другу, что чуть не надорвался, попытавшись поднять его. В итоге они просто крепко обнялись.
— Ну что? Когда выходишь? — спросил Сахаров.
— Никогда… Рапорт буду писать. В Москву перевожусь. — ответил Загит с таким печальным видом, что старый друг сразу заподозрил неладное.
— Ну-ка, пошли покурим, — предложил он.
* * *
Из-за проверки документов пришлось задержаться на дороге минут на двадцать, но потом мне всё вежливо вернули и отпустили. Подумал, может какого сбежавшего из тюрьмы уголовника ловили… Правда, они серьезно рассчитывали найти его за рулем машины с двумя младенцами???
Когда мы приехали, наши уже все были в сборе. Жариковы тоже приехали и Гриша с Родионом.
Малый мне напомнил, что я ему обещал фотографии печатать.
— Давай у меня ремонт закончится в квартире, и мы с тобой сразу и займёмся, — ответил я. — Как раз, вторая ванная будет готова, а то нам надолго надо будет её занять. Не будет же Галия с малышами по соседям бегать, когда им понадобится.
— К нам приходите, если что, — подмигнул Гриша. — Один чёрт, на одной лестничной клетке находимся, недалеко идти.
Не стал никому ничего объяснять насчёт своих планов по поводу второй двери. Сами увидят, при случае, что там прохода не будет.
В какой-то момент рядом оказалась Инна.
— А я на работу вчера звонила, — радостно сообщила она.
— Ну и как? — улыбнулся я, глядя на её счастливое лицо.
— Серафима Михайловна так обрадовалась, что я готова на полставки выйти, ты не представляешь. Они, оказывается, никого не взяли на моё место. Договорились с ней, что я сейчас начну Сашу в ясли готовить, за декабрь-январь он пообвыкнется и с февраля я выйду на работу.
— А Пётр как к этому всему отнёсся? — полюбопытствовал я.
— Хорошо, — улыбнулась сестра. — Он абсолютно не против.
— Ну и отлично.
Потом получилась возможность поговорить наедине с Ахмадом. Рассказал ему, что, возможно, квартира кооперативная над нами освободится и надо будет срочно её выкупать, чтобы не ушла.
— Вы как, не надумали в Москву перебраться? — спросил я.
— Что толку от того, что мы надумаем перебраться, — скептически посмотрел на меня Ахмад. — Для вступления в Москве в кооператив надо московскую прописку иметь.
— Так я же о чём и говорю, — улыбнулся я. — Заранее надо готовиться начинать. Перевестись куда-то, где есть общежитие, прописаться там и ждать, когда квартира освободится.
— А если не освободится?
— Другую купим.
— Над вами это значит такая же, двухкомнатная? — спросил Ахмад.
Я кивнул.
— Ну так мы с Полей вдвоём по метражу не пройдём…
— А мы сделаем справочку о беременности, — тихонько шепнул я ему.
Он хмыкнул и заговорщицки взглянул на меня.
— А потом? — спросил он.
— А что потом?.. Ну, не смогла, не получилось, возраст всё-таки уже, — уверенно ответил я. — А квартира уже есть и никто вас из неё не выселит.
— Даже так? — с любопытством смотрел на меня отчим, как будто первый раз увидел. — Поля-то уже давно лыжи навострила… Да и я, если честно, уже начал об этом подумывать… Особенно с некоторых пор. Сам понимаешь, о чем я…
— Если решитесь, мне сразу отзвонитесь, я начну тут почву готовить для перевода вас обоих куда-нибудь на приличное предприятие. Уверен, что найду для вас нормальную работу.
— Спасибо, — протянул он мне руку.
— Погоди, еще один момент, — сказал я, — только отслеживай, что Аполлинария говорит по этому поводу. У нее пунктик самопожертвования по поводу Инны, так что ей запросто может захотеться сделать какой-нибудь финт ушами, в результате которого квартиру эту вы купите, но жить в ней будут Инна с Петром и детьми, а вы вдвоем где-нибудь в комнате в коммуналке останетесь старость встречать. Такие попытки надо строго пресекать на корню. У Инны с Петром все свое будет, нечего им на вашей шее сидеть. Вы заслуживаете нормальной жизни вовсе не меньше их.
 
Ахмад как-то странно на меня посмотрел, а потом хмыкнул:
— А ведь и правда, ты как это сказал, так я сразу и представил, как Поля все это мне проговаривает, и так смотрит на меня, что мне кажется, что это логично будет так и сделать. Люблю я твою мать… Ох, как-то нехорошо прозвучало…
— Люблю я мать твою прозвучало бы не лучше, — рассмеялся я.
* * *
Московская область. Балашиха.
— А я всё думаю, откуда у пацана такие деньги? — причитала Оксана. — Откуда весь этот дефицит и импорт? Квартиры, машина, гараж!..
— Может, он ещё и валютчик? — предположила Мария. — Это ж, если попадётся, конфискуют всё. Выгонят твою дочь с детьми на улицу. Хорошо, если не расстреляют его.
— Да пусть уж лучше расстреляют! — рыдала Оксана. — Мне Марфа сразу сказала, что он какой-то мутный, не будет дочери от него ничего хорошего! А меня никто не хотел слушать! Загит меня выгнал на днях, за то, что предложила Галие к другим, нормальным мужчинам, присмотреться. И ни Марат, ни Галия не возразили!
— Вот же, дураки неразумные! — возмутилась Мария.
— Они все под влияние этого негодяя попали!
Наплакавшись, Оксана хотела было ехать к дочери, но потом они с сестрой решили, что та не станет сейчас мать слушать, в особенности, если зять будет рядом. Решили, что Оксане надо написать дочери письмо. Вряд ли зять будет почтовый ящик каждый день проверять, чтобы переписку жены контролировать. И если у Галии есть хоть немного своих мозгов, то она задумается после письма матери, откуда у неё в доме что берётся. А предупреждён, значит вооружён. Начнёт, хотя бы, ценности какие-то прятать, чтобы не конфисковали, когда этот мерзавец попадётся. Про это обязательно надо написать…
Опасаясь мужа сестры, который затаил на всю родню жены кровную обиду, и славился тяжелым характером, Оксана не стала у Марии надолго задерживаться и поехала в Москву, на вокзал.
Она была полна решимости и праведного гнева. И если бы можно было бы сдать органам зятя так, чтобы не задеть при этом дочь и внуков, она бы не задумываясь это сделала, даже если бы ему реально грозил расстрел.
* * *
Святославль. Квартира Якубовых.
Вернувшись домой, Загит застал одного Марата.
— Мать не появлялась? — спросил он.
— Не-а, — покачал головой сын. — Может, она у Руслана?
— Ну, пошли, сходим, заодно поздравим, — предложил Загит.
Но у Руслана матери не оказалось. Мало того, она сегодня у них не появлялась и не планировала.
— Я заходила к ней вчера на работу, — поделилась Настя, — с днём рождения поздравила.
— И как она? — удивился Загит.
— Хорошо, благодарила.
Загит с Маратом посидели немного у Руслана с Настей и пошли домой. Ни вечером, ни ночью Оксана не появилась.
— Куда её опять понесло? — озабоченно спросил Марат, проснувшись утром и выйдя на кухню, где уже сидел отец.
— До чего же неугомонная баба, — устало проговорил Загит. — Лишь бы к Галие опять не поехала, пока мы в отъезде… Не прощу себе, если она дочь до нервного срыва доведёт своими идиотскими идеями.
Они попытались заказать разговор с квартирой на Котельнической, но абонент не ответил.
— Они же в деревню собирались на все выходные, — вспомнил Загит.
Пока они решали, что делать, вернулась Оксана. Она вошла в квартиру, смерив их уничижительным взглядом и молча прошла в комнату с царственной осанкой.