Ковчег Времени, или Большой побег Рафала из Когда-то в Сейчас через Тогда — и обратно

Там был очень интересный кусок про поездку в еще более далекое будущее. Неподвижное солнце, гаснущее над горизонтом, огромные крабы на морском берегу… Но эта поездка, опять-таки, НИЧЕГО не изменила. Правда, через несколько дней после возвращения домой Путешественник снова отправился в путь. Может, он поехал спасать Уину? Я думаю, да. Но об этом, к сожалению, автор не рассказал.
  
И все равно — несмотря на разочарование от концовки — это самая лучшая книжка из всех, что я читал. У меня после нее появился целый миллион всяких мыслей. Поэтому я решил перечитать ее — не сейчас, а через несколько дней, когда прочту «Профессора Допотопнова», о котором говорила Янка.
Застилаю кровать, накрываю ее покрывалом, потом подметаю пол и вытираю пыль. Хочется есть, но сестра пана Брильянта еще не принесла наших покупок, потому стараюсь не думать о еде. Беру коврик, который лежит перед топчаном, вытряхиваю его на балконе, а потом надеваю куртку и шапку, засовываю под свитер книгу и отправляюсь в библиотеку.
Сегодня чуть холоднее, чем вчера, но снега пока нет. Небо ясное, солнце висит низко над крышами. Из лаборатории снова странно пахнет, портной скандалит… Как всегда, пробегаю Твардую, Ценную, поворачиваю на Гжибовскую и… останавливаюсь как вкопанный. На углу Валицов и Гжибовской какой-то переполох. Толпа людей бегает туда-сюда, слышны крики. Вдруг раздается выстрел, я вижу мундиры морлоков. Душа уходит в пятки, я разворачиваюсь и бегом припускаю назад на Цепную. Останавливаюсь на углу, оглядываюсь через плечо — в конце улицы, под стеной, которая отделяет Квартал от Варшавы, все еще толпятся люди. Что делать? Возвращаться домой или идти в библиотеку? Но как туда дойти? Надо как-то добраться до моста, но в какую сторону свернуть? Квартал огромный, я почти его не знаю…
— А, это ты, — говорит кто-то у меня над ухом. — Рафал, так ведь?
Я в ужасе оборачиваюсь, однако успокаиваюсь, увидев девушку. В арке стоит Янка из библиотеки.
Она улыбается мне, но глаза у нее серьезные. Янка глядит на противоположный конец Гжибовской.
— Я хотел поменять книгу, — говорю я. — Но мне страшно туда идти.
— Туда лучше не надо, — кивает Янка. — Иди на Крохмальную, а потом на Желязную.
Я смотрю на нее в замешательстве.
— На Крохмальную? — неуверенно переспрашиваю я. — Это куда?
Янка глядит на меня с легким удивлением.
— А ты с какой улицы?
— С Сенной.
— Ах, с Сенной, — говорит она таким тоном, как будто это название все объясняет. — Сенная отсюда недалеко. Тогда лучше возвращайся домой. А за книжкой зайдешь завтра, я буду в библиотеке.
— Завтра?.. — разочарованно повторяю я.
Что же мне делать до завтра? Может, еще раз прочитать «Машину Времени»?.. Вдруг неподалеку от нас кто-то начинает кричать.
— Уйди с улицы, — быстро говорит Янка и втаскивает меня в арку.
Мы забегаем в арку. Во дворе множество детей и несколько молодых людей. Янка еще раз выглядывает наружу, на Гжибовскую, а потом закрывает тяжелые ворота, ведущие на улицу.
— Что там опять творится? — тихо бормочет она. Затем смотрит на меня и спрашивает: — А с кем ты живешь? С родителями?
— Нет, — мотаю головой я. — С Дедушкой.
— Только с дедом? А родители?
— Они уехали, — осторожно отвечаю я, потому что не знаю, чего это она такая любопытная. — Но мы с дедом не одни. Там у нас еще есть пан и пани Брильянт, и их сыновья. И пани Анеля. И еще…
— Но это не твоя семья? — перебивает Янка.
— Нет. Я лучше пойду.
— Подожди, — останавливает она меня. — Ты, часом, не голодный?
Конечно, голодный. Она что, с луны свалилась? Я не отвечаю, только выразительно смотрю на нее. Янка улыбается.
— Пойдем. Поешь супа.
— Супа? Но мне нечем заплатить…
— Ничего, — говорит Янка, кладет мне руку на плечо и ведет сквозь толпу.
Мы входим в низкое, темное помещение, где стоят длинные ряды столов. Некоторые сбиты из досок, другие — обычные обеденные столы, такие, как у нас дома. Стулья тоже разные. Почти все они заняты. Слышно только чавканье и хлюпанье. Никто не разговаривает, все смотрят в свои тарелки, низко склонившись над ними. Большинство людей одеты в лохмотья, хотя есть несколько женщин и мужчин в плащах. Но в основном за столами сидят дети. Пахнет чем-то противным. Мне здесь не нравится, но я голоден.
— Дайте ему порцию, — говорит Янка двум девушкам, которые стоят возле огромных котлов с крышками на шарнирах.
— Но он же… — начинает одна из них, глядя на меня из-под сурово насупленных бровей.
Янка перебивает ее:
— Все в порядке.
Она вынимает из кармана жакета монетку и бросает ее в большую прямоугольную коробку с надписью «Пекарский порошок „Лилипут“». В коробке сверху дырка, как в копилке. У пани Анели на кухне стоит точно такая же, только без дырки. Она хранит там фотографии. Одна из девушек вынимает из-под стола эмалированную миску, вытирает ее тряпкой. Снимает с котла крышку и наливает суп. Янка ведет меня вдоль столов, находит свободное место, ставит миску, кладет на стол ложку. Я вытираю ложку о рукав и сажусь есть. Суп мутный, грязно-коричневого цвета, несоленый и горячий. В нем плавают куски картошки, крупа, несколько кружочков морковки. Я съедаю все в одно мгновение, не могу сдержаться, громко чавкаю, хотя и понимаю, что это некрасиво. Мне хочется плакать — сам не знаю почему.
— Все, поел? — спрашивает Янка, когда я проглатываю последнюю ложку. — Лучше стало?
Я бы мог съесть пять таких мисок, я все еще голоден, но киваю головой:
— Да. Спасибо.
— На здоровье, — отвечает она и ставит миску на гору грязной посуды у входа. — Пойдем посмотрим — может, там уже успокоилось.
Через арку Янка выводит меня на Гжибовскую. Толпа в конце улицы стала чуть меньше, но все равно там еще много людей, слышны взволнованные голоса.
— Знаешь что, — говорит Янка, — лучше не ходи сегодня в библиотеку. Я тебя провожу на Сенную.
— Зачем?
— На всякий случай. Я все равно иду домой, а мне на Пружную, это почти что по пути.
Мы сворачиваем на Цеплую, Янка протягивает мне руку. Я никогда еще никого не держал за руку, кроме Дедушки, — во всяком случае, не помню такого. Странное ощущение. Я немного стесняюсь, но от прикосновения Янкиной руки чувствую себя в безопасности. Мы доходим до Твардой, потом до Панской. Едва успев сделать несколько шагов по Панской, я замечаю Дедушку, бегущего в нашу сторону. Шляпы на нем нет, плащ распахнут. При виде меня он резко останавливается, с беспокойством смотрит на Янку, потом на мою ладонь в ее ладони.
— Я его провожаю, — объясняет девушка. — Вы дедушка Рафала?
— Да.
Он хватает меня за плечо и притягивает к себе. Я отпускаю ладонь Янки и засовываю руку в карман куртки.
— Спасибо, — говорит Дедушка. — До свидания.
— Подождите. — Янка вынимает листок и протягивает его Дедушке. — Я работаю в детской библиотеке на Лешно. Если что, вот мой адрес.
Дедушка листок не берет, пристально смотрит на нее. Помолчав, он спрашивает:
— Если что?
— Если Рафалу понадобится помощь. Свяжитесь со мной.
— Зачем?
— А что тут такого? Надо ведь как-то помогать друг другу. Я помогаю детям.
Дедушка мотает головой:
— Мы не нуждаемся в помощи.
Янка стоит молча, с протянутой рукой. Наконец Дедушка торопливо берет у нее листок и кладет в карман.
— До встречи, — говорит мне Янка. — Приходи завтра в библиотеку за новой книгой. Только будь осторожен.
— Я всегда осторожен, — отвечаю я и улыбаюсь ей.
* * *
— С тобой по дороге ничего не случилось? — спрашивает Дедушка, пока мы переходим двор на Слиской.
  
— Нет, ничего.
— Теперь будем ходить в библиотеку вместе, — говорит он. — В одиночку ты больше туда не пойдешь.
— У тебя же нет времени.
— Найду.
— Мне почти восемь лет. Я уже могу ходить один.
Дедушка вздыхает, кладет руку мне на плечо.
— Ты, наверно, голодный.