Русская сказка из древних времен и до наших дней

Отодвинул князь блюдо от себя серебряное и кубок отставил, нахмурился.
– На днях прислал царь с западных земель сватов с подарками богатыми, диковинными – в жены сестрицу вашу среднюю Марьюшку хочет взять.
– Уж не тот ли это лиходей, что каждый раз ровно на год в жены одну из дочек царей да князей берет, а потом в монастырь ссылает, или вовсе пропадает новоиспеченная царица без следа, – обеспокоилась княгиня.
– Слышал я, что к тем, кто отказывает в его сватовстве, он потом сам с несметным войском в гости жалует. Да только гость такой хуже татарина – земли плодородные выжигает, деревни разоряет, казну княжескую себе забирает!
– Правда это, Владимир, сын мой старший…
Похлопал князь юношу по плечу и потом поднял руку вверх – мол, тишины и внимания требует.
– Вот и задание вам, дети мои – применить нашу силу тайную волколаков да в обиду не дать сестрицу вашу. Хоть она и сама обидчику ответить так может, что не поздоровится ему… Но держаться вы вместе должны – семья потому что. Пусть младший сын мой невестой обернется, а дальше волчий нрав царю-лиходею покажет – звериный оскал еще никому по душе не приходился. Ну а остальные помогут венценосному нечестивцу ума лишиться, раз доселе ум его только на хитрость и жестокость был пригоден.
На том и порешили.
В назначенный час приехали сваты на свадебной карете забирать Марьюшку из родительского дома. А ее брат Матвей уже в одежды невесты нарядился, фатой прикрылся; стан тонкий мальчишеский туго корсетом затянул – осиную девичью талию сделал –
ну что ни на есть красавица!
Поплакала на людях княгиня на пороге княжеского дворца, провожая дочь ненаглядную, и платочком в добрый путь помахала. Обещали князь с княгиней сватам через месяц приехать в западное царство, с царем и молодой царицей – их дочерью повидаться. Звон переливчатый колокольный по всему княжеству разносился, когда свадебная карета родную землю покидала.
Отгуляли свадебный пир в западном царстве. Царь аж на месте усидеть спокойно не мог – все первую брачную ночь ждал. Уж и гусляры отпели, да гости пьяные за столом спят, а невеста – дочь княжеская в опочивальню не торопится.
– Давай, милая, пошли в спаленку, – с нетерпением говорит царь.
А Матвей бражку пьет и гусем закусывает – аппетит волчий в нем проснулся. Наелся княжий сын, фату поправил, да медовым голосом отвечает:
– Боюсь я тебя. Говорят, ты вдовец – десять раз женат был. Жен тех на свете белом не сыскать уж, а вот земли их государств и княжеств теперь твоими царскими границами обнесены. Аль люди наговаривают на светлого царя-батюшку?
– Брешут, окаянные, брешут…
– Коль неправда это, так уже и не страшусь я тебя боле. Я в покои царские отправлюсь, а ты следом ступай…
Вот тут и началось самое интересное.
Вошел царь-безбожник в опочивальню, разделся, нырнул под одеяло. Глянь – а там волк лежит, белыми зубами скалится – то ли улыбается, то ли сожрать хочет.
Выбежал царь, в чем мать родила, из спальни, бежит по коридорам дворца, имя воеводы кричит во всю мочь. Добежал до трапезной и видит – идет воевода ему навстречу. Только повыше ростом и пошире в плечах – а так и кольчуга, и шлем – все как положено. Подбежал царь, впопыхах руками машет, в сторону опочивальни пальцем тычет. Кричит: «Бегите, невесту мою найдите! Волка мне вместо нее подсунули!» Да только воевода шлем свой волчьей лапой на голове поправил – видит царь, а перед ним волк, что ни на есть самый настоящий, только прямо стоит на задних лапах, а язык волчий из пасти свисает и слюни текут – видать, съесть царя хочет.
Схватился венценосный за голову – все перед глазами мелькает, кружится. Думает, что с ума сошел, наверное.
К колонне расписной прижался и шепчет: «И ты, воевода, волком заделался?»
И в ответ слышит: «Да ты в уме ли, царь-батюшка? Мы же давно в волков-то превратились. Аль запамятовал? По-волчьи править, а волками не быть. Так не бывает!»
Застонал царь-лиходей, по колонне вниз сполз, лицо свое руками трогает – да нет, сам-то еще волком не стал.
  
Думает: «Сожрут же меня волки эти, точно сожрут. Спасаться надо. Только в сокровищницу забегу и прихвачу с собой мешок с камнями драгоценными – этого хватит, чтобы жизнь князем в землях дальних начать, а там уж видно будет. Знаю, как дальше действовать…»
Спустился он в подвалы секретные, под своды низкие. Хитрый был царь – сокровища прятал так, что только нагнувшись, человек мог проникнуть туда. Ведь нагнувшегося человека легко убить иль ранить, коль на государевы богатства позарится да в низкие подвалы подземные спустится. А охранял царскую сокровищницу карлик ростом до пояса человеческого.
Пролез царь в ход тайный – видит, в конце коридора карлик его сидит, плащом с капюшоном накрытый. «Видать – спит», – думает беглец.
– Эй, нечего на службе спать, ротозей безмозглый! За что я тебе золотые плачу?
Обернулся тут его казначей, и видит царь – морда волчья торчит из-под плаща. Скинул волк капюшон и зарычал.
Как попятился царь от страха назад, да с такой скоростью, что шишек себе набил о низкие своды каменные огромное множество.
Выбежал из дворца – да в лес прямиком. Больше его никто и не видел.
На следующий день собрались все члены семьи княжеской за трапезой. Потешались они, смеялись от души, особенно когда дети родителям рассказывали, как младший Матвей в невесту переоделся, как старший – в доспехи воеводы, а сестрица меньшая, та, что восьми лет от роду – в казначея-карлика. Ох и весело было.
– Только меня царь так и не увидел – невесту свою, – хохоча, рассказала средняя сестра Марьюшка, – я же в карету села, думала, царь по привычке в карету запрыгнет, чтобы умчаться подальше из своего царства. Хотела напоследок волчий оскал показать. А он с испугу напрямик в лес побежал на своих двоих.
– Молодцы, дети мои! Не подвели. Вот вам и ответ на ваш вопрос, «зачем мы силу тайную в секрете держим».
Правда жизненная это: с врагами бороться надобно их же оружием. Коли честны они в бою, то по-честному с ними бой вести – тут и сила, и отвага в ход пойдут. А коль коварны и изворотливы, то и с ними надо действовать с хитростью – применять то, чего они от тебя не ожидают.
Поклонились дети отцу: «Спасибо за урок, батюшка!».
  
Сказка о волколаках – справедливых стражах порядка
 
О чем сказка.
Одним из княжеств на Руси правит древний и крепкий род правителей-волколаков. Способные принимать звериное обличье по своей воле, они используют свои способности на благо своих земель и семьи, но при этом свято хранят свои секреты.
Архетип.
Архетип Вождя, который может по своей воле принимать звериное обличье и обладает колдовскими способностями, является важным элементом мифологии и фольклора многих культур, в том числе и русской. Этот образ олицетворяет собой власть, мудрость, связь с природой и миром духов, часто такие вожди также были духовными лидерами. Вождь, способный превращаться в животное, символизирует глубокую взаимосвязь человека с природными силами и его способность управлять этими силами для защиты и управления своим народом.
Откуда родом.
В русской устной традиции можно найти множество преданий и сказаний, где вожди и герои принимают звериное обличье или обладают колдовскими способностями.
«…Оборотни, колдуны и колдуньи перекидываются в животных или птиц для достижения своих целей. Иногда они могут носить мирный, бытовой характер: например, колдунья превращается в волчицу, чтобы прогнать с поля овец, угрожающих всходам.
Возвращение в человеческий облик у вольных оборотней обычно не составляет труда», – пишет Владимир Рабов в своей книге «Русская фольклорная демонология».
Приведу самый яркий пример. Герой известной русской былины, один из древнейших персонажей русского фольклора, богатырь Волх Всеславьевич, обладает способностью превращаться в различных животных. Он может превращаться в волка, сокола и других зверей, что позволяет ему побеждать врагов и защищать свой народ. Волх также является мудрым лидером и колдуном, что подчеркивает его особую связь с природными и духовными силами.