Измена в прошлом (СИ)

Пашка ушёл на кухню, слышала, как он отчитывает там курильщиков и выгоняет их на балкон. Я не стала садиться на диван, а подошла к окну и отодвинула штору и спряталась за ней. Хотелось остаться одной и не смотреть всю эту тусовку. Скорей бы они все разошлись!
Знакомый вид из окна навеял лёгкую грусть. Как всё изменится здесь через годы. Вырастут выше панельной пятиэтажки сейчас ещё совсем молодые тополя, металлические гаражи уберут, построят современную детскую площадку. Яркую и безопасную. Я мечтала, что буду гулять на ней с внучкой, или с внуком, когда они родятся. Не дождалась.
– Юла, не хочешь помочь? Нужно стаканы помыть. – надменный голос одной из девиц за спиной оторвал меня от мыслей о несбывшемся.
Я не стала отвечать, даже не обернулась, только безразлично пожала плечами. Не дождутся! Привыкли, что я услужливо прибирала со стола, перемывала посуду и нарезала остатки колбасы на закуску. Уж очень мне хотелось нравиться им когда-то.
– Надеялась, что хоть эта вечеринка пройдёт без неё. – пробурчала вторая девица достаточно громко, чтобы я услышала.
Вот жучки малолетние! Я только ехидно ухмыльнулась. И выйдя из-за шторы демонстративно уселась на диван.
– Вы насвинячили, вы и убирайте. И посуду за собой не забудьте вымыть. Прислуги у НАС с Пашей нет.
Девицы оторопели и возмущённо зафырчали.
– Я требую продолжения банкета! – Стас ввалился в комнату, держа в руках тарелки с нарезанными колбасой и сыром. Поставил их на расчищенный стол и, схватив полупустую бутылку, поднял её, рассматривая на свет количество содержимого. – А выпить ничего не осталось что-ли?
– Сейчас принесут. – заигрывающе хихикнула ему Таня, или Ирина. Кого и как из них зовут, я не запомнила. Проходящих людей в студенческой компании всегда было много.
Пашка вошёл следом за Стасом, неся в руке тарелку с горячей яичницей.
– Я пожарил тебе. Прости, больше ничего нет. Всё сожрали обормоты. – оправдывался он, ставя передо мной тарелку и протягивая другой рукой чистую вилку.
Голодные студенты всегда подъедали в нашем доме всё до последней крошки. Они часто тусовались здесь до самого рождения Серёжки. А я старательно строила из себя гостеприимную хозяйку, кормя их борщами и котлетами.
– Пашка, пить будешь? – спросил разливающий по фужерам остатки вина Стас.
– Нет. Я не пью сегодня, говорил же. – раздражённо отказался Паша. Он и правда был абсолютно трезв в отличие от всей остальной компании.
– Юла? – протянул мне фужер с вином Стас. Я отрицательно покачала головой.
– Скучные вы. – Стас в несколько глотков справился со своей порцией и глумливо улыбнулся. – Эх, Паха, ещё не женился, а уже подкаблучником стал.
И вдруг развернувшись в сторону двери, заорал во всё горло:
– Парни, мы его теряем! Лучший друг променял нас на жену! Копец компании!
Изо всех комнат послышался одобрительный гул. Народ стал подтягиваться в гостиную, желая то ли выпить, то ли высказаться по поводу Пашкиной женитьбы.
– Заткнись, Стас. – негромко предупредил Паша. – Нарываешься!
Стас пьяно икнул и засмеялся.
– Да понял я, понял. Юлька важнее друга.
Я видела, как напрягся Пашка, каким тяжёлым стал его взгляд и положила ладонь на его руку успокаивая. Паше ещё доучиваться с этими ребятами. Ссора совсем ни к чему. Зачем портить настроение из-за одного пьяного недоумка. И когда только набраться успел? Трезвый же был на остановке.
Из прихожей послышались восторженные приветственные вопли. Стас шагнул в сторону двери и выглянув в коридор радостно завопил:
– Ооо! Бухло принесли!
Я обречённо вздохнула. Пьянка продолжится.
В прихожей оживленно шумел народ и слышался женский смех. Расталкивая толпу и звеня бутылками, в комнату вошла Лариска.
Вот здесь мне срочно захотелось выпить чего-нибудь крепкого.
Все эти дни я испытывала мазохистское желание увидеть её. Зачем? Возможно убедиться, что у них с Пашкой ничего не было до нашей свадьбы. Я не знала, как долго длились их отношения. Не выясняла подробностей. Тогда, в прошлом, мне хватило только его признания, чтобы уйти. Было слишком больно.
 
Я дотянулась до фужера с вином, которое раньше предлагал мне Стас, сделала большой глоток и осторожно покосилась на Пашку. Мне была интересна его реакция на появление Лариски. Паша энтузиазма не проявил, наоборот, хмурился и неодобрительно смотрел то на девицу, то на пакет с бутылками в её руках.
А вот я рассматривала Лорку с болезненным интересом. Внешне мы были абсолютно разные. Я невысокая и хрупкая, она высокая и спортивная, пышущая здоровьем и бешеной сексуальной энергетикой. Коротенькая джинсовая юбочка плотно обтягивала упругую попку. Длинные, стройные ноги казались бесконечными. Единственное, что нарушало идеальные пропорции тела – это широкие плечи пловчихи.
Я же была тоненькой, нежной, скромной домашней девочкой, воспитанной одинокими мамой и бабушкой.
– Налетайте! – Лариска, довольно улыбаясь поставила на стол принесённые бутылки и стрельнула призывным взглядом на Пашку. Тот внимания на неё не обращал. В это время он уткнулся лицом в мои волосы и целовал где-то чуть выше виска. Кажется, пытался отвлечь от разглядывания соперницы.
А внутри меня тяжелел и разрастался ком горечи и старой обиды. Оказывается, не так уж забылось эта история. Стоило столкнуться с ней в лоб и вся муть поднялась из глубин памяти, как вязкий ил со дна болота.
– Народ, давайте все сюда! – пьяный энтузиазм Стаса зашкаливал. Он рьяно взялся открывать бутылки с дешёвым фруктово-ягодным вином и разливать его по стаканам и фужерам, стоящим на столе. И сам же, первым, выпил, не дожидаясь тоста и компанию. Кажется, он решил надраться в хлам. Молодёжь постепенно подтягивалась, галдела, разбирая стаканы с разлитым вином.
Пашка в очередной раз отказался пить и, откинувшись на спинку дивана, притянул меня на свою твёрдую, горячую даже под одеждой грудь.
– Потерпи, малышка, – шепнул на ушко, – сейчас они это допьют, и я всех разгоню.
Я пожала плечами. Мне было даже интересно рассматривать ребят. Все такие модные, деловые. Одним словом, выпендрёжники. Смешные. Юные, беззаботные и счастливые. Я любовалась молодёжью и немного грустила. Хоть паспорт и зеркало говорили, что сейчас мне только восемнадцать, я очень остро чувствовала разницу в нашем возрасте. Мне совершенно не о чем с ними разговаривать.
Ну что я им расскажу? Какое "светлое" будущее их ждёт в скором времени? Что никому они, как специалисты, не будут нужны? Что дипломы, которыми сейчас кичатся друг перед другом, годами будут пылиться на полках? Как развалится страна? Как будут воевать между собой бывшие союзные республики? Как рухнет экономика? Да за такие разговоры можно запросто угодить в КГБ.
– Сейчас приду. – прервал мои мысли Паша, чмокнув в щёку. Он выбрался из-за стола и вышел из комнаты, а я откинулась на спинку дивана. Вертела в руках фужер с остатками вина, разглядывая рубиновые искры в хрустальных гранях, чтобы чем-то занять себя.
Стас, со всего маха, плюхнулся рядом со мной на диван, неловко ударив меня локтем по руке.
– Скучаешь, пока Пашка с другой развлекается?
Я вздрогнула и инстинктивно посмотрела на танцующих девчонок, ища взглядом Лариску. Минуту назад она вертела попой под заводную мелодию, а сейчас её в комнате не было. Я застыла, замерла, кажется, что даже кровь в моих венах превратилась в густой, тягучий кисель и перестала циркулировать. Медленно поднесла фужер к губам, одним большим глотком допила вино и, натянув фальшивую улыбку на лицо, повернулась к пьяному Стасу.
– И с кем?
Стас пожал плечами, глумливо разводя руками.
– Да хоть с кем. Думаешь ты какая-то особенная? Вообще, не понимаю, что он в тебе нашёл? Столько девок вокруг него вьются, а он как привязанный. Юлька моя, Юла, Юла, ла-ла, ла-ла. – брызжа слюной кривлялся Стас.
Я смотрела на него и не пыталась скрыть отвращение и неприязнь.
– А ведь ты ему люто завидуешь, Стас. Девочки тебя не любят, в институте на троечки еле тянешь, спасибо друг Паша рядом. С ним не пропадёшь. Да ты просто прилипала, Стасик. Надеешься, после института Пашка тебя с собой в Москву подтянет? – хлестала я его язвительными словами. Так хотелось достать его до мякотки. Чтобы почувствовал всё то, что чувствовала я от его слов.