Пламенные эвкалипты

Клементина была уязвлена его недоверием.
— Нет, не лгу! Мы вместе с ней были вчера у доктора в городе. Я знаю, что это правда.
Теперь Джек понял причину странного поведения Эбби…
— Забудь о ней, Джек! Она навлечет на вас с матерью только позор! — Клементина была уверена, что теперь Джек прислушается к ее словам. Теперь, когда он знает правду…
— Значит, Эбби доверилась тебе и рассказала, что с ней сделал Эбенезер Мэйсон? — спросил он.
— Да. Это, конечно, ужасно, но ей не стоило приезжать к нему в дом одной.
Джека потрясло ее равнодушие. Он никак не мог понять, что же могло раньше привлекать его в Клементине.
— Она отправилась туда, чтобы обсудить выплату компенсаций, которые полагались ей после смерти отца. Он погиб в шахте, принадлежавшей Эбенезеру. Она и понятия не имела, что он задумал. То, что с ней случилось… в этом нет ее вины, Клементина.
— Но это не твоя проблема, не так ли?
— Она работает на меня — и я помогу ей всем, чем смогу. Я уверен, мама меня поддержит. Она любит Эбби.
Клементина была потрясена. Джек все-таки решил помогать Эбби, а не выгонять ее из дома, как она надеялась. Вероятно, они с Джеком совсем друг друга не знают…
— Она не даст вам шанса помочь ей, Джек. Завтра утром она уедет в город.
Клементина не испытывала ни малейших угрызений совести, выдавая секреты Эбби.
— Что ты сказала?
— Она сама этого хочет. — Клементина чувствовала себя вполне удовлетворенной. — Я думаю, это и к лучшему. Мы планируем соединить наши судьбы, Джек, мы проживем жизнь вместе, и нам надо пройти через все это и забыть об Абигайл Скоттсдейл…
— Мы не проживем жизнь вместе, Клементина. — В голосе Джека звучала усталость. Эти слова он хорошо обдумал, потратив на это половину прошедшей ночи.
Клементина не скрывала потрясения.
— Что ты имеешь в виду? Мы сотню раз обсуждали наше будущее, и я…
— Да, обсуждали. Но в глубине души я никогда этого не хотел. Мы не можем быть вместе. События последних дней открыли мне глаза. — Несмотря на то что Клементина лгала ему, Джек пытался смягчить удар. — Ты не приспособлена к жизни на ферме, Клементина, и ты знаешь это.
Клементина внезапно всхлипнула и отвесила Джеку звонкую пощечину.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Губы Клементины тряслись от злости.
— Как ты смеешь унижать меня подобным образом, после того как пресытился моим обществом?! — яростно прошипела она.
Джек смотрел на нее — и видел истинное лицо мисс Фибл.
— Я не пресытился, Клементина. Я просто увидел, какая ты эгоистичная, лживая и безразличная к бедам других людей особа. Кроме того, ты оговорила Эбби и этого я простить тебе не смогу. Честно говоря… я полагаю, что заслуживаю лучшей женщины.
С этими словами Джек вышел из зала.
  
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
 
— Этого не должно было случиться! — стонал Хит Мэйсон, обхватив голову руками и невыносимо страдая.
Эбби оцепенела от ужаса и молча смотрела на него.
— Я хочу уехать… — почти беззвучно прошептала она и попыталась шагнуть к двери, но Хит стоял у нее на пути.
— Отец разрушил мою жизнь! — простонал Хит.
Эбби почувствовала, как испуг вновь уступает место гневу.
— Это мою жизнь он разрушил, Хит, а не твою! Это я беременна, а скоро буду еще и бездомной!
Он не могла поверить, что Хит жалуется на жизнь всерьез — с высот своего баснословного богатства.
— Бездомная?! — Он истерически расхохотался, а затем уставился в глаза Эбби, кипя от ярости. — Да ты же получишь все! И все из-за клочка бумаги и двух дурацких фраз!
Эбби не понимала, о чем он говорит, — это смахивало на бред сумасшедшего.
— Что ты говоришь, Хит? Что я получу… при чем здесь клочки бумаги?
— Я не позволю! Не позволю тебе завладеть всем, что должно быть моим! — взвыл Хит.
Зрачки его расширились, лицо пылало лихорадочным румянцем.
— Я не могу позволить тебе и этому ребенку… — он брезгливо ткнул пальцем ей в живот, — …отобрать мое наследство!
Эбби была уверена, что Хит ошибается, но при этом понимала, что он видит в ней и ее ребенке угрозу для себя. Страх ее возрос многократно. Если он хотел причинить вред ребенку… он причинит его и ей самой.
 
— Мне не нужно то, что по всем законам принадлежит тебе, Хит. Я собиралась уехать завтра утром, и я это сделаю.
Рукой она прикрыла живот — машинальный, защищающий жест. Эбенезера она ненавидела и проклинала, но невинное дитя было частью ее самой.
— Это сейчас ты так говоришь! — буквально выплюнул Хит. — Только это вранье! Если бы ты знала, что все вот это… — он обвел руками вокруг себя, — …принадлежит тебе… Что все это оставлено тебе отцом… ты бы ничего не отдала. Не надо врать!
— Мы с твоим отцом были женаты несколько часов! С чего ты взял, что он мог оставить мне поместье?
— Он не оставлял тебе его специально — и тем не менее оно твое. Какая ирония!
— Ты… говоришь ерунду, Хит!
Вообще-то она хотела сказать, что он бредит, но в этом его состоянии лучше было не заходить так далеко.
— Тогда позволь мне кое-что прояснить. Благодаря второй жене моего отца, Мередит, которая заставила его изменить завещание, поместье должно быть оставлено его жене. Это завещание действительно, а его последняя жена — ты!
Эбби была шокирована этой новостью, но по-прежнему считала, что Хит ошибается.
— Этого не может быть!
— Но именно так все и обстоит. Поверенный моего отца, Эдвард Мартин, рассказал мне об этом.
Эбби не могла поверить в услышанное. Хит говорит о том, что и Мартиндейл-Холл, и сотни акров земли, и ферма — все это принадлежит ей? И Громада-рудник? Разумеется, этого не может быть!
Хит наблюдал за Эбби. Он видел изумление на ее лице, когда она осознала, что теперь является богатой женщиной — и это только сильнее разозлило его.
— Я не позволил Мередит наложить лапу на мое наследство, не позволю этого и тебе с твоим ребенком.
На мгновение его лицо смягчилось, однако не стало менее безумным.
— Мне жаль, что все должно случиться именно так, Эбби. Я должен был жениться на тебе. Мы могли бы прожить нормальную жизнь… вместе… Мне жаль…
Жаль! Она увидела смерть в его безумном взгляде, и сердце забилось стократ сильнее. Эбби очень хотелось спросить, что Хит сделал с Мередит, чтобы не дать ей отобрать его наследство, но она боялась.
— Мне не нужно ничего твоего, Хит, я клянусь! Пожалуйста, отпусти меня. Я подпишу любые документы и обещаю, что ты меня больше не увидишь. Только… не трогай меня!
Хит покачал головой.
— Я не могу рисковать, Эбби.
Она пятилась, а он наступал на нее, неумолимый и безжалостный…
— Ты же не хочешь… Хит… ты же не причинишь мне вреда?
Она так боялась, что едва держалась на ногах. Хит шел на нее, и разделяло их всего несколько шагов.
— Прости, Эбби. Мне и правда очень жаль. Ты красивая девочка, но не настолько, чтобы я позволил тебе отобрать то, что принадлежит мне.
— Но я не отберу…
Она продолжала отступать — и внезапно уперлась спиной в ограждение крыши. Бросив короткий взгляд через плечо, Эбби увидела, что земля далеко внизу… Сердце ее замерло.
— Не делай глупостей, Хит! Умоляю тебя!
Когда он оказался совсем близко, она хотела закричать, но из горла вырвался лишь слабый хрип. Хит схватил ее за горло, глаза у него стали дикие. Эбби инстинктивно бросилась на пол, обхватила ноги Хита, борясь за свою жизнь. Хит пытался вздернуть ее наверх, чтобы перебросить через ограждение, но она изо всех сил вцепилась ему в ноги, крича и умоляя остановиться. Он грубо отрывал от себя ее пальцы, почти ломая их, и крики Эбби стали еще громче, в них звучали ужас и боль.
— До этого не должно было дойти! — Голос Хита был голосом безумца, маньяка.
— Мистер Хит! — раздался от дверей крик Уинстона. — Что вы делаете?
Дворецкий услышал крики Эбби и сейчас не мог поверить своим глазам.