Школа на краю империи (СИ)

Дорогу я перебежать не успел.
За спиной послышались торопливые шаги.
— Ты за меня теперь отвечаешь, — в голосе Джан звучала претензия.
— С чего бы?
Пропустив два грузовика и дизельную тарахтелку, смахивающую на трактор, я пересёк дорогу. Джан не отставала, и это начало меня бесить.
— Ну... Мы же друзья.
Я чуть не подавился.
— Ладно, не друзья, — поспешно исправилась девчонка. — Зато ты меня спас. А это, между прочим, накладывает отпечаток.
Очередная перебежка — и я на родной улице.
Точнее, в Станционном переулке.
— Давай, я закрою глаза, и ты исчезнешь.
— Это так не работает, — Джан старалась идти со мной в ногу, но мешали припаркованные на тротуаре машины. — Я телепортироваться не умею.
— Учись, — сказал я.
И начал подниматься на крыльцо своего дома.
— Ты жестокий и бессердечный мудак! — выкрикнула Джан мне в спину.
Хлопнувшая дверь прервала наш продуктивный диалог.
— Добро пожаловать, — раздался в моей голове голос домоморфа. — Я внёс изменения в интерьер, если ты не против.
Первый этаж действительно преобразился.
Меня окружал просторный холл с мраморной плиткой под ногами, здоровенным окном во двор, гранитными колоннами и античными статуями в нишах. Добавился встроенный в стену шкаф с раздвижными зеркальными створками. В глаза бросились лепнина, позолота, угловой диван из белой кожи и свисающая с потолка многоярусная люстра. На второй этаж вела широченная лестница с красной ковровой дорожкой.
— Нравится? — спросил Бродяга.
— Как тебе сказать, — я остановился, чтобы полюбоваться собственным портретом, висящим в позолоченной раме на стене. — Пафосно.
Домоморф оценил моё высказывание как похвалу.
— Как я рад, хозяин! Взойди же на второй этаж. Туфли снимать не обязательно.
Я всё же разулся и запихнул обувь на нижнюю полку шкафа. Люблю порядок, знаете ли. Да и жарковато. Тут бы в сланцах и шортах ходить, только где их возьмёшь...
Лестница с ковровой дорожкой вывела меня в спальню.
Продавленный диван куда-то исчез, зато появилась двуспальная кровать с балдахином. Телевизор сам себя прикрепил кронштейнами к стене. Появилось много дорогой мебели, изысканного декора, какие-то вазы в нишах. Одну из стен Бродяга украсил фреской с бушующим морем и одиноким маяком, торчащим из утёса. Свет маяка с трудом пробивался сквозь мглу, озаряя путь крохотному кораблику с потрёпанными парусами.
Окна расширились.
Терраса оснастила себя скосом крыши.
— Могу добавить третий уровень, — предложил домоморф.
— Пока не надо. Лучше создай письменный стол.
Распоряжение было исполнено в считанные секунды.
Бродяга снёс угловой диванчик, породил вторую комнату за арочным проёмом, врезал туда окно, добавил стол, мягкий стул с высокой спинкой, книжные полки и глобус. На столе материализовалась лампа с зелёным абажуром. Под потолком очертился квадратный светильник.
— Кабинет готов.
Я переместился во вторую комнату и положил рюкзак на стол.
Самое время разработать пошаговый план по выживанию в новом мире. Что имеем? Говорящий дом с обширными возможностями и технологической начинкой, не поддающейся моему разумению. Я обладаю неким потенциалом, природа которого тоже не вполне ясна. Друзей и родственников нет. Почти нет денег, но сохраняется возможность питаться в школе и ПСП. На первые дни норм, но дальше придётся соображать.
Главное — информация.
Я ничего не знаю об этой стране. У меня есть три дня до возвращения в гимназию. После возвращения я предвижу очередную порцию проблем.
Как использовать выделенное целительницей время с максимальной отдачей?
Найти библиотеку.
А пока...
Возвращаюсь в спальню, ищу глазами пульт от телевизора. Даже близко ничего похожего не обнаруживается. С другой стороны, это устройство может быть не изобретено. Я же в альтернативном 1978 году.
Подхожу к адскому агрегату поближе.
Древняя коробка с кинескопом. Выпуклый экран. Матово-серая поверхность. Барабанный переключатель каналов, забранный пластиковой решёткой динамик. Крутёлка, регулирующая звук. Большая чёрная кнопка, над которой выгравирована надпись: «ЗАРЯ-105». Что ж, управление не кажется мне сверхсложным.
  
Жму кнопку.
Комнату заполняет белый шум. На экране — серая хрень, испещрённая точками. По выпуклой поверхности изредка пробегают помехи.
— Бродяга!
— Да, хозяин.
— Почему не работает телевизор? Он подключён вообще?
Домоморф на секунду задумался.
— Прости. Я забыл создать антенну.
Белый шум сменился картинкой.
Симпатичная девушка с высокой причёской держала в руке прямоугольный микрофон и пела о танцующем городе, паровозах и машинистах. Я не сразу понял, что же меня смущает, а когда дорубил, стало смешно.
Изображение чёрно-белое.
В моём детстве такое было, но те времена канули в Лету. Охренеть, не встать. Ламповый чёрно-белый телевизор, какой-то местный шлягер и нулевая информативность.
Щёлкаю переключателем каналов.
Уменьшаю громкость звука.
Певица исчезает, а на её месте вырисовывается минималистичная студия с диванчиком, на котором сидят двое мужчин. Первый мужчина одет в строгий костюм и носит очки в роговой оправе. Второй смахивает то ли на священника, то ли на военного. Длинные волосы собраны в пучок на затылке. Одет в чёрную сутану весьма необычного кроя — оснащённую карманами на рукавах и груди, а также неким подобием нашивок. Символы на нашивках не разобрать. Есть подозрение, что мужчина в чёрном костюме — ведущий.
— ...Количество преступлений, связанных с созданием огнестрельного оружия, снижается, — заявил «священник». — В 1977 году мы вынесли всего двадцать приговоров по этой статье.
— Статистика радует, — признал ведущий. — Что, по вашему мнению, улучшило обстановку?
— Это общемировая тенденция, — священник выглядел усталым и отстранённым, его лицо — обрюзгшим. И всё же, ощущалась некая сила, исходящая от этого человека. — Мы совершенствуем методы обнаружения ереси, используем передовые технологии и артефакты Предтеч. Отступники должны понимать, что правосудие свершится в любом случае. Это вопрос времени.
— Каждый приговор — смертный? — уточнил ведущий.
— Разумеется, — кивнул мужик в рясе. — Мойры управляют судьбами рядовых преступников, но оружейники и кустарные мастера способны наделать много бед. Ликвидация — единственный способ уберечь планету от зла.
— А я напомню зрителям, — ведущий повернулся к камере, — что оружейники — это одарённые, способные создать меч, нож или топор без помощи специальных инструментов.
— По сути, оружие призывается, а не создаётся, — мягко уточнил поп. — И, конечно, эти ребята не ограничивают себя клинками. Ежегодно к смерти приговаривается минимум один еретик, осмелившийся создать взрывное устройство, пневматический или огнестрельный механизм.
— Я слышал, оружейники — большая редкость, — заметил ведущий.
— Как и все мы, — улыбнулся гость. — Одарённые, я имею в виду. Что касается оружейников, то этот класс запрещён не полностью. Им дозволено изготавливать клинки для кланов, по лицензии. Но даже кланы не имеют права преступить Закон Меча.
— Говорят, что этот Закон разработан одарёнными для одарённых, — сказал ведущий. — Дескать, нельзя создавать оружие, способное уравнять шансы обычных людей против элитной прослойки общества. Смешно, конечно.
Поп натянуто улыбнулся.
Ему было не смешно.
— Чушь, — последовал жёсткий ответ. — Закон Меча делает наш мир безопасным. Представьте на секунду, что на полях сражений применяется порох. Рушатся дома, взрываются мосты, уничтожаются целые посёлки. Или, например, убийца поражает вас издалека, воспользовавшись ружьём. Какие у вас шансы на то, чтобы защититься?
— А взять механикусов, — подхватил ведущий.
— Вот-вот, — закивал священник. — Мехи оснащены бензопилами и дисковыми резаками, но представьте, что эти адские машины несут на плечах пулемётные турели? Ах, вы не знаете, что это такое... Лучше вам и не знать, молодой человек.