Под напором стали и огня (СИ)
— Вы, мой фюрер, — привычно отозвался Гудериан. С какого-то момента, вернее, после захвата французских кораблей в Тулоне, Гитлер стал принимать его главным специалистом по флоту. Пришлось командующему панцерваффе восстановить давние знакомства с адмиралами, с тем же Редером, и заранее советоваться по тем или иным вопросам. Но тут даже кривить душой не пришлось, он ведь танкист, и отлично разбирался в пушках, а разница в калибре 28 см и 38 см, это то же самое, что сравнивать 37 мм Pz-38 (t) с 88 мм длинноствольным орудием «тигра». У фюрера хватило ума поставить на перевооружение пару «Шарнхорст» и «Гнейзенау», причем сразу оба линкора, наплевав на уговоры Редера, что надо держать северные конвои союзников в Россию под угрозой нападения. Хорошо и то, что на этих линкорах изначально предусматривалась установка новых башен с 38 см пушками, просто в то предвоенное время таких орудий еще не было.
— К новому году кригсмарине будет иметь в Норвежском море три линкора с мощными пушками, способные сражаться на равных с любыми британскими линкорами, кроме «Нельсона» и «Роднея» с их девятью 406 мм пушками. «Ринауну» лучше с ними в море не встречаться — потопят.
Гудериан говорил уверенно — ему уже детально разъяснили, насколько возрастет боевая ценность «Шарнхорста» и «Гнейзенау». Кроме того, сейчас стояли на достройке два приобретения — французский линкор «Жан Барт» и итальянский «Имперо», ставшие германскими «Гинденбургом» и «Бисмарком». На первом французы даже успели ввести в строй носовую четырех орудийную башню главного калибра, а вот на втором работы до последнего времени велись лениво, и только сейчас заметно ускорились. Еще два линкора, «Дюнкерк» и «Страсбург», в очередной раз были переименованы, получив названия исторических земель, вернувшихся обратно в рейх. Однако «Эльзас» и «Лотаринген» имели восемь 33 см орудий, и для боя против новых английских и американских линкоров совершенно не годились. Зато высокая скорость хода позволяла им удрать от любого вражеского линкора. А при удачном стечении обстоятельств догнать тяжелый крейсер. Стычка с линейным крейсером для любого из «вашингтонцев» означала неминуемую гибель, разница в весе 203 мм и 330 мм снарядов в пять раз — центнер или более полтонны, слишком велико различие.
Беда в другом — «Эльзас» войдет в строй к следующему лету, не раньше — англичане серьезно повредили корабль два года тому назад в Мерс-Эль-Кебире. Два больших недостроенных линкора будут готовы только через год, никак не раньше, хотя работы на них ведутся круглосуточно, причем германскими рабочими — французам теперь нет никакого доверия, большей часть они занимаются тщательно скрываемым саботажем, потому что очень боятся репрессий, которые неизбежно последуют.
— Вы правы, Гудериан, нам нужны сильные линкоры и мы их получим. Пока имеем на Средиземном море один «Лотаринген», остается только надеяться, что итальянцы не подведут, и не станут бежать из Кадиса и Гибралтара, если появится британский флот. Я предложил дуче продать нам весь его флот целиком, или воевать, как подобает, но этот прохвост согласился отдать только искалеченный «Кавур», который надо год ремонтировать, и своего «Цезаря», который тому ровесник. И потребовал Тунис за Триест и старые линкоры. Это что выходит — мы воевали, били англичан, будем ему отвоевывать потерянные африканские колонии, а этот жулик умеет только торговаться, ничего не делая. Красиво говорить былом величии Рима с его легионами, но ничего не делает. А какое имеют отношение итальянцы, к столь славному прошлому, ведь прямые восприемники мы Империи мы — германцы!
Последнее время Гитлер пребывал в бешенстве от своего главного европейского союзника по «оси» — Италия явно не желала продолжать воевать дальше, а только пользоваться плодами долгожданной победы. И постоянно клянчила себе все новые преференции — то всю Грецию отдай, то от турок Кипр вместе с Сирией, или хотя бы половину, или Тунис, и лучше с Алжиром, не говоря о том, что уже прибрала к рукам французскую Корсику и Савойю. Фюрер взъярился, и Муссолини осознал, что в своих притязаниях зашел слишком далеко, пошел на уступки. Отдал Триест, который раньше принадлежал Австрии, и Германия получила прямой выход к Адриатике, по праву «наследования» империи Габсбургов после «аншлюса». Историческая справедливость восторжествовала, но каких неимоверных усилий это потребовало, отбирать у этих жуликов и мошенников нагло присвоенное.
— Я решил покончить с Францией, Гейнц — пока она существует, от нее будет исходить прямая угроза рейху. Бургундия и Арденны отойдут нам напрямую, как наследство Габсбургов, после смерти герцога Карла Смелого, также как Брабант, Фландрия и Пикардия — его территории. Бретань станет самостоятельной, остальные земли войдут в конфедерацию, и никаких отныне департаментов. Если потребуется, я им трех королей на престолах посажу, и каждому по отдельному домену выделю.
Никогда еще Гудериан не видел Гитлера в такой ярости — он буквально исходил злобой. Понятно, почему Муссолини уступил — он просто испугался своего союзника, который походя разгромил англичан, в то время как итальянцы постоянно терпели от них поражения.
— Старик Петен решил хитрить, но что ж — он будет последний французский маршал, и без армии. И флота тоже не станет — все корабли войдут в состав кригсмарине. И служить галлы будут в вермахте, а кто не будет, лишится всяких прав, и будет рассматриваться как саботажник и сторонник мятежника генерала де Голля. Мы наследники кайзера Карла Великого, и вся Франция часть его огромного домена, возомнившая себя самостоятельной. Что ж — я их заставлю служить рейху, и они очень быстро осознают на своей шкуре, что означает настоящий «орднунг».
Вот здесь шуток не было — земли, вошедшие в состав рейха, подвергались быстрому «онемечиванию», это было видно на примере Богемии и Моравии, Истрии и австрийского Поморья, возвращенных Позена, Эльзаса, Шлезвига и Лотарингии, присоединенных «семи провинций» и Фландрии. И на всех этих территориях находились немцы и люди, вспомнившие о своих кровнородственных связях — добровольцев, желающих послужить рейху в вермахте, воевать с коммунистами, хватало с избытком.
Так что все правильно — нужно сломить недовольство без всякой жалости, и первым делом дать наглядный пример французам. Да и надобности в сохранении для них единой страны не осталось, лучше разъединить провинции, и заставить каждую верой и правдой служить рейху…
Линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау», отвечающие всем параметрам быстроходного линейного корабля, включая мощное бронирование, имели крайне слабую артиллерию главного калибра. Гитлер не зря считал их «недостаточно вооруженными». Если бы на них изначально установили шесть 380 мм пушек вместо девяти 280 мм, то в таком виде они бы практически не уступали ни одному новому линкору европейской постройки, а вдвоем могли догнать и потопить любой из них…
Глава 37
— Мицуи, мы должны атаковать британские базы и корабли в Аденском заливе и разнести все там в клочья! И тем покажем немцам, что с нами им придется считаться. Германия просит не бомбить нефтяные скважины Персии, надеясь их захватить — и это вполне разумно. Но есть французское Джибути и мы должны его захватить. Не думаю, что отдав нам полностью свой Индокитай с Кантоном в придачу, правительство Франции будет горевать об этом клочке земли на западном побережье Индийского океана.
Командующий 2-м «мобильным» флотом Кидо Бутай вице-адмирал Одзава хищно улыбнулся, так что лицо исказила гримаса, более похожая на оскал. Вылазка одновременно к Красному морю и Персидскому заливу полностью удалась — дошли все шесть авианосцев, которые сопровождали две дивизии линкоров Объединенного Флота, выделенные адмиралом Исороку Ямамото. Вот только дивизии разделились, находясь на расстоянии полутысячи миль, как бы перекрыв дугой огромное водное пространство от Аравии до Индостана. Так что когда завтра загремят четырнадцати дюймовые пушки «Фусо» и «Ямасиро», что отправились обстреливать Аден, то до самого тупого колониального чиновника британской администрации дойдет, что у их владений теперь сменился хозяин.