Дерзкий роман (ЛП)

Я знала, что иду в ловушку.
Паника поднимается в моем сердце. Я хватаюсь за все, что в моих силах, чтобы сохранить преимущество, хотя мне кажется, что я хватаюсь за соломинку. — Этот контракт защищает Бет. Здесь говорится, что о ней не следует упоминать в прессе или в кругу семьи.
— Мисс Баннер, — он берет контракт и размахивает им передо мной, — вам действительно стоит прочитать мелкий шрифт, прежде чем подписывать что-либо. — Его глаза блестят. — Это правда, что мы не можем ничего упоминать о Бет в прессе, но вы можете. И вы это сделаете. Если только ты не хочешь, чтобы мы начали говорить о битвах за опеку и адвокатах.
Я не могу дышать. Несмотря на это, я не колеблюсь и не сопротивляюсь изо всех сил. — Тревор — это крушение поезда. Ни один уважающий себя судья не лишит его родительских прав.
— Нет, но мы можем сделать это очень некрасиво, очень быстро. Мы можем начать вытаскивать твое грязное белье одно за другим. А потом мы можем пойти в прачечную твоего отца. Возобновим расследование того, как твоя мама погибла в автокатастрофе. Разве он всегда не верил, что это его вина в том, что он неправильно диагностировал ее машину и отправил ее в морозную ночь?
Я бросаюсь к его столу. — Полиция сняла с него обвинения.
— Да, но он всегда носил это чувство вины с собой, не так ли? Задаваясь вопросом, не ошиблась ли полиция и не произошла ли авария по его вине.
Мое тело дрожит.
Владелец Stinton Group грязнее, чем я могла себе представить, и то, на что он готов пойти, чтобы добиться своего, заставляет меня содрогнуться.
— Я была права, что держала Бет подальше от этой семьи. Вы все отвратительные, низкие животные.
— Нет, мисс Баннер, мы ваши отвратительные родственники. До тех пор, пока вы с Тревором оба будете жить. — Он хихикает. — Или, по крайней мере, до тех пор, пока я придерживаюсь этого контракта. — Он щелкает пальцем по странице. — Ты — лицо Stinton Auto. А Тревор — новый генеральный директор этой компании. Нравится вам это или нет, по контракту вы обязаны взять у него интервью. И если интервьюер случайно заговорит о вашей дочери, вы ответите так, чтобы это было положительно для Stinton Group и для Тревора. Вы понимаете картину, которую я рисую?
Я понимаю.
И это как петля, затягивающаяся вокруг моей шеи.
Когда Макс контролировал меня, веревка не так сильно зудела. Она не горела. Все еще было место для дыхания.
Но Джордж Стинтон жаждет крови.
У меня ничего не останется, когда он покончит со мной, и даже тогда он найдет способ обглодать мой труп и приготовить рагу из моих костей.
У меня нет выбора.
— Совершенно верно. — Он напевает, как ветеринар, который только что уколол обезумевшую лошадь транквилизатором. — Вы умная женщина, мисс Баннер. Вы знаете, с чем столкнулись. — Он снова треплет контрактом и засовывает его в папку. — Теперь, не обсудить ли нам твое первое совместное выступление с…
Дверь распахивается прежде, чем он успевает произнести еще хоть слово.
Врывается Макс, похожий на выпущенного на волю тигра, его голубые глаза достаточно яркие, чтобы обжечь меня. На нем все еще безупречный серый костюм с пресс-конференции, но его волосы растрепаны ветром и развеваются. Я приглядываюсь и замечаю, что по его лбу крупными каплями стекает пот.
Он бежал сюда?
Мое сердце подпрыгивает к горлу.
О, нет.
Я не смотрю на Макса, чтобы он спас меня.
Я не собираюсь давать ему презумпцию невиновности.
Глупость мне не идет.
Как и слепая надежда.
Он идет вперед.
С каждым шагом я все больше и больше погружаюсь в пучину замешательства и тоски.
Он солгал мне.
Но к черту все это.
Я счастлива видеть его, потому что дьявол, которого я знаю, лучше, чем дьявол, которого я не знаю.
Макс останавливается передо мной, его голубые глаза разрывают меня на части. — Дон. — Он произносит мое имя так отрывисто, так настойчиво, что меня выворачивает наизнанку. — Ты в порядке?
Я свирепо смотрю на него.
Джордж Стинтон сохраняет хладнокровие, но в его голосе слышится недовольство, когда он говорит: — Что ты здесь делаешь, Макс? Я не помню, чтобы приглашал тебя на эту встречу.
  
Макс игнорирует своего отца.
Его взгляд остается на мне на мгновение — долгий, тяжелый и оценивающий, как будто он хочет, чтобы моя ярость обожгла его. Как будто он хочет почувствовать эту боль.
Этот взгляд обжигает меня до глубины души, и кажется, что он прикасается ко мне, хотя он ни разу не пошевелил рукой.
Наконец, он поворачивается к своему отцу. — Я говорил тебе не втягивать ее в это. — Его голос мрачнее и резче, чем я когда-либо слышала. Он заставляет меня содрогнуться.
Джордж Стинтон тяжело вздыхает. — Это ты втянул ее в это, Макс. Теперь я здесь. И ты больше не часть Stinton Group. Это дело тебя не касается. — Он указывает подбородком на дверь. — Уходи, пока я не приказал тебя выпроводить.
— Вообще-то, мне нужно кое-что обсудить с мисс Баннер.
Напряжение в комнате достигает опасного уровня.
— Тебе нечего с ней обсуждать. — Джордж Стинтон пронзает Макса стальным взглядом. — Разве ты не отказался от всех прав, когда официально подал в отставку?
Я ахаю. Итак… Макс не в сговоре со своим отцом.
Он действительно разорвал связи с Stinton Group и ушел?
— Может, я больше и не участвую в делах Stinton Group, но это касается мисс Баннер и контракта. — Он проходит мимо отца, отмахивается от старика и открывает ящик стола. Достав что-то из глубины, он поднимает это к свету. — Прежде чем я ушел, я понял, что мне нужно свести концы с концами. — Он захлопывает ящик и подходит ко мне. — Мисс Баннер, — он вкладывает документ мне в руки, пристально глядя в глаза, — я официально освобождаю вас от твоих обязанностей лица Stinton Auto. Вы более чем выполнили свои контрактные обязательства, и, как было обещано в первоначальном контракте, никому из Stinton Group больше не разрешается приближаться к вам. Я также перевел компенсацию за ваши усилия на ваш банковский счет.
Мои пальцы смыкаются над документом, но я не смотрю на него. Я застыла, уставившись на Макса. На экране телефона он выглядел таким же пугающим и доминирующим, как всегда. Но вблизи? Он выглядит… ужасно. Как будто не сомкнул глаз неделями. Темные мешки под глазами и морщины, которых раньше не было, углубляются вокруг губ.
— Ты не можешь этого сделать! — Джордж Стинтон брызжет слюной. — У тебя нет полномочий. Мисс Баннер заключила контракт с Stinton Group, а не с тобой лично.
— У меня были полномочия, когда я составлял контракт. И у меня были полномочия вчера, когда я получил нотариальное заверение этого документа. Тот, кто представлял Stinton Group до тех пор, — он смотрит на часы, — пока три часа назад не появился я. — Макс поворачивается и пристально смотрит на своего отца. Тихим, прохладным тоном он рычит: — Ты больше не можешь таскать ее за собой, папа.
Щеки Джорджа Стинтона заливает румянец. — Ты думаешь, это на этом закончится, Макс? Как ты думаешь, уход из Stinton Group делает тебя менее Стинтоном? Ты не можешь менять привязанности на такой поздней стадии игры. Неважно, какой сладкий нектар, по твоему мнению, находится у нее между ног, это не изменит того факта, что ты есть и всегда будешь Стинтоном. Ты всегда будешь принадлежать к этой семье.
— Я принадлежу только себе, — твердо говорит Макс.
У меня замирает сердце.
Он стоит прямо и гордо, преодолевая усталость, чтобы сразиться со своим отцом.
Для меня.
Я не хочу, чтобы мое сердце трепетало, но это так.
Прочищая горло, я делаю шаг вперед. — Мистер Стинтон, я согласилась на ваше нелепое похищение сегодня, потому что технически вы дедушка Бет. Однако, если ты придешь за моим ребенком, я не остановлюсь ни перед чем, чтобы выследить каждое грязное дело, которое ты когда-либо совершал в своей жизни. Я расклею это в газетах, в Интернете и на каждой вершине холма, которую смогу найти. Ты сделал меня звездой. Ты сделал меня любимицей Stinton Group, и я воспользуюсь славой, которую ты дал мне, чтобы разнести эту компанию в клочья, даже если это означает, что я тоже обожжусь в процессе.