Преследуемая тенью (ЛП)

Каким-то образом его слова успокаивают меня настолько, что я перестаю плакать. Я прислоняюсь головой к его плечу и глубоко вдыхаю, пока буря внутри меня не затихает, и все вокруг снова кажется пустым.
— Когда я говорю, что у тебя есть я, я имею в виду это, Скайлер, — пробормотал Ренцо. — Больше никакой чепухи про похитителя и пленницу.
— Ты отпустишь меня? — шепчу я.
— Куда? Обратно в особняк? — Он вздыхает. — Нет, это слишком опасно. Ты останешься со мной, чтобы я мог защитить тебя.
Я издала пустой смешок. — Я превратилась из пленницы в соседку по комнате. Думаю, мне стоит посчитать свои благословения.
— Нет, блять, ты не моя соседка, — пробормотал он. — Отнюдь.
Подняв голову, я смотрю ему в глаза и спрашиваю: — Тогда кто я?
Он долго смотрит на меня, прежде чем ответить: — Моя. — Подняв руку к моему лицу, он проводит пальцами по моей челюсти, а затем прижимается к моей щеке. — Ты моя.
Мне не нужно просить его рассказать об этом подробнее. Я прекрасно понимаю, что он имеет в виду.
Он влюбился в меня. Одному Богу известно, почему, но это случилось, и Ренцо предупредил меня, что никогда меня не отпустит.
Хочу ли я вообще уходить?
К чему возвращаться... к пустому особняку, где меня будут преследовать воспоминания об убийстве Луизы и отца?
В жизнь, где у меня нет семьи.
Весь мой мир разлетелся на куски, и я понятия не имею, как собрать его заново.
Больше не будет как прежде.
Не сводя глаз с лица Ренцо, я пытаюсь смириться со всем, что произошло.
Медленно наклонившись вперед, он нежно целует меня в губы. Отстранившись, он скользит взглядом по моему лицу, проверяя мою реакцию.
Как мне удалось заставить этого безжалостного мужчину влюбиться в меня?
Смогу ли я полюбить его после всего, что между нами произошло?
Я помню ужас в первую неделю после того, как он забрал меня. Страх, который этот человек вселил в меня. Его жестокость. Безнадежность того, что он держит меня в заточении в своем пентхаусе.
Смогу ли я пережить все это?
Смогу ли я простить его?
Я не знаю.
Подталкивая меня, чтобы я прислонилась головой к его плечу, он бормочет: — Отдохни немного, amo.
Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на ощущении его рук вокруг меня. Я не понаслышке знаю, какой он сильный, и то, что он нежен со мной, помогает мне чувствовать себя в безопасности.
Давно я так себя не чувствовала, и это успокаивает мою израненную душу.
Я делаю глубокий вдох и кладу руку ему на грудь, прижимаясь лицом к его шее.
Как же все изменилось между нами.
Глава 33
Скайлер
Не могу поверить, что папы больше нет.
Сидя в гостиной, я смотрю на прямую трансляцию из особняка.
Люди Ренцо убирают фойе, и трудно поверить, что с момента убийства отца и Луизы прошло менее двадцати четырех часов.
Внезапно экран телевизора становится черным, и только тогда я замечаю Ренцо, который откладывает пульт на журнальный столик.
Достав из кармана телефон, он набирает номер, и через минуту говорит: — Отправляйся в особняк и сними четыре камеры, которые я установил. Та, что на кухне, находится у вентиляционного отверстия. Еще одна находится под перилами наверху лестницы, одна - у телевизора в гостиной, а последнюю ты найдешь у туалетного столика во второй спальне слева.
Когда он заканчивает разговор, то смотрит на меня с тревогой в глазах.
Как ни странно, он не спрашивает, как я держусь, но это потому, что он прекрасно знает, что я чувствую.
Для Ренцо, наверное, все было еще хуже. Ребенок ожидает, что родители умрут первыми, но Джулио было всего двадцать.
Я хочу, чтобы ты увидел то, что увидел я, когда нашел своего брата. 
Я вспоминаю его слова, сказанные вчера перед тем, как он убил Энрике, и на глаза наворачиваются слезы.
Я смачиваю губы языком, прежде чем сказать: — Вчера ты сказал, что нашел Джулио, и упомянул, что это было на пустом участке.
 
Он кивает, садясь на один из других диванов. Опираясь локтями на бедра, он смотрит на окна от пола до потолка.
— Мне позвонили рано утром, вероятно, примерно в то же время, когда ты была на операции, — отвечает он. Не отрывая взгляда от окна, он продолжает: — Он был в мобильном хирургическом блоке. Бьянка уже наложила на него швы, но его органы находились в контейнерах, готовые к транспортировке.
Боже. Для него все было в миллион раз хуже. Неудивительно, что он сошел с ума.
— Вечером перед тем, как его убили, он улыбался и доставал меня, прежде чем уйти в ночной клуб, а когда я увидел его в следующий раз...
Ему не нужно заканчивать предложение. Я все поняла.
Я встаю, иду к тому месту, где он сидит, и сажусь рядом с ним. Я обнимаю его за плечи, а затем обхватываю его за талию и обнимаю.
Он откидывается на спинку дивана и крепче прижимает меня к себе.
Двери лифта открываются, и Ренцо обнимает меня, оглядываясь через плечо.
— Привет, — слышу я знакомый голос, и тут в поле моего зрения попадает Дарио.
Когда я пытаюсь отстраниться, Ренцо крепче прижимает меня к себе.
Глаза Дарио наполняются состраданием, когда он смотрит на меня. — Мне жаль, что так получилось. — Он качает головой, а затем спрашивает: — Как ты держишься?
Я не знаю, как ответить на его вопрос, потому что понятия не имею, как я держусь. Боль накатывает сокрушительными волнами.
— С ней все будет в порядке, — отвечает Ренцо от моего имени. — Сейчас все немного сложно.
— Это понятно.
— Ты нашел что-нибудь в Испании? — спрашивает Ренцо.
Дарио качает головой. — Монтес был на шаг впереди меня. Что случилось с теми двумя людьми, которых вы поймали?
— Один был просто солдатом, а второй - Вальверде. Он сказал, что Монтес использует псевдоним, чтобы перемещаться между Испанией, Перу и Аляской. Хильберто Варела. Он должен быть сейчас в Перу, если то, что сказал Вальверде, правда.
— Я проверю это. Они мертвы?
Ренцо только кивает, а потом говорит: — Не гоняйся больше за этим ублюдком один. Что-то могло пойти не так.
— Я хотел попутешествовать налегке, — усмехается Дарио.
— В следующий раз я поеду с тобой, — бормочет Ренцо. — Судя по всему, Монтес остается на месте только две недели, прежде чем снова переезжает. Имей это в виду.
— Я буду следить за всеми тремя странами на случай, если он что-то изменит.
— Спасибо, брат.
Дарио переводит взгляд с меня на Ренцо, а потом говорит: — Что-то изменилось между вами двумя.
— Ренцо больше не хочет меня убить, — отвечаю я.
Дарио усмехается. — Приятно слышать. — Он снова бросает взгляд между нами. — Похоже, поговорка верна: между любовью и ненавистью есть тонкая грань.
— Разве у тебя нет работы? — спрашивает Ренцо, отдергивая руку от меня и поднимаясь на ноги.
— Да, но я всегда могу уделить тебе немного времени.
Я встаю и, не говоря ни слова, направляюсь вверх по лестнице, чтобы мужчины могли поговорить без меня.
Я захожу в свою комнату и направляюсь прямо к раздвижным дверям. Открыв их, я выхожу на балкон и смотрю на небо.
Существует тонкая грань между любовью и ненавистью.
Так вот что происходит между мной и Ренцо? Неужели границы стираются?
***
Ренцо
Когда Бентли останавливается у кладбища, я открываю дверь и вылезаю. Оглянувшись на вереницу машин, остановившихся позади нас, я обхожу машину сзади и открываю другую заднюю пассажирскую дверь, чтобы Скайлер могла вылезти.
— Оставайся рядом со мной, amo, — бормочу я, прежде чем направиться к задней части катафалка.