Преследуемая тенью (ЛП)

Джулио открывает дверь черного "Бентли", а когда я забираюсь внутрь, закрывает ее и спешит обойти машину спереди, чтобы сесть за руль.
Пока мы отъезжаем от склада, он молчит.
В пяти минутах езды от La Torrisi, ресторана, который я открыл, когда мне был двадцать один год, Джулио спрашивает: — Почему?
Не отрывая взгляда от вида за окном, я отвечаю: — Почему я не разрешаю тебе быть моим охранником?
— Да.
— Потому что моя работа - защищать тебя. А не наоборот.
— Но...
— Хватит, Джулио, — огрызаюсь я. — Господи.
Когда он паркует машину перед рестораном, в его тоне слышится раскаяние: — Я не хотел тебя расстраивать. — Оглянувшись через плечо, он встречает мой взгляд. — Я просто хочу быть в состоянии обеспечить твою безопасность.
Вздохнув, я смотрю на него и отвечаю: — А я хочу, чтобы ты был в безопасности. Это мой долг как старшего. — Наклонившись вперед, я кладу руку ему на плечо и сжимаю его. — Я обещал твоему отцу, что буду присматривать за тобой. Позволь мне сдержать свое обещание.
Уголок его рта приподнимается, затем он кивает. — Хорошо.
Открыв дверь машины, я говорю: — Пойдем. Давай поедим.
Он хихикает, вылезая из машины, и как только мы заходим в ресторан, я слышу громкое урчание желудка Джулио.
— Сделай свой заказ, а потом встретимся в офисе, — бормочу я, оставляя Джулио в главной части ресторана.
Как только я вхожу в свой кабинет, мой телефон начинает вибрировать, и когда я достаю его, то вижу на экране имя Франко.
Франко - один из глав Коза Ностры. Я близок с Дарио, Анджело и Дамиано, но Франко - мой лучший друг.
Я отвечаю с улыбкой: — Привет. Как дела?
Я слышу, как он зевает, прежде чем пробормотать: — Черт, я умру от недосыпания.
Я смеюсь, садясь за свой стол, и, включив ноутбук, говорю: — Вот что бывает, когда у тебя тройняшки.
Франко женился несколько лет назад и только что стал гордым отцом трех прекрасных малышей. В последнее время я не часто его видел, потому что семья занимает все его время.
Если подумать, то и Анджело я вижу нечасто. Он так же занят своей женой и ребенком.
Я не единственный холостяк в нашей группе. Не похоже, что Дарио и Дамиано остепенятся в ближайшее время, так что я по-прежнему провожу с ними время раз в две недели.
— Да-да. — Франко снова зевает, прежде чем прочистить горло. — Твой груз добрался до Перу без проблем.
— Спасибо за новости. — Откинувшись в кресле, я спрашиваю: — Когда мы уже встретимся?
— Ты всегда можешь приехать и помочь с детьми.
Я разражаюсь смехом. — Я пас. Я не очень хорошо отношусь к плачущим детям.
Джулио заходит в кабинет и садится напротив меня.
В этот момент я слышу детский плач на другом конце телефона, и Франко испускает усталый вздох. — Мне пора.
— Удачи, — усмехаюсь я, прежде чем завершить разговор.
— Франко? — спрашивает Джулио.
— Да. Он чертовски устал. Тройняшки не дают ему покоя.
Джулио смотрит на меня с минуту, а потом спрашивает: — Ты когда-нибудь собираешься жениться и завести детей?
Покачав головой, я переключаю внимание на экран ноутбука. — Нет.
— Но тебе нужен наследник, который займет место, когда ты уйдешь на пенсию.
Мои глаза переходят на его лицо, а затем возвращаются к экрану. — У меня есть Элио.
Джулио берет ручку из держателя на моем столе и, схватив липкую записку, начинает рисовать карикатуры. — Да, но Элио старше тебя. Что, если он уйдет на пенсию?
— Господи, да ты сегодня просто полон вопросов, — бормочу я.
Я открываю документ с перечнем запасов ресторана и проверяю, не заказал ли Ален, шеф-повар, слишком много ингредиентов. Этот ублюдок однажды заказал столько форели, что ею можно было бы накормить целую армию, и три четверти ее пришлось выбросить на помойку.
Джулио наклоняется вперед и прикладывает маленький квадратик бумаги к экрану, а затем ухмыляется мне.
Он нарисовал карикатурного мужчину, держащего на руках кричащего ребенка.
Усмехаясь, он говорит: — Это может быть твоим будущим.
Я отрываю липкую записку от экрана, но когда я пытаюсь бросить ее ему, она летит на стол.
 
— Перестань играть и научись чему-нибудь.
Я жду, пока Джулио придвинет свой стул к моей стороне стола и начнет объяснять, как устроена кухня ресторана.
Не прошло и пяти минут, как этот ублюдок зевает и ворчит: — Где моя еда?
Смерив его серьезным взглядом, я спрашиваю: — Ты хочешь навсегда остаться водителем?
Он быстро качает головой. — Конечно, нет.
— Чем быстрее ты всему научишься, тем быстрее тебя повысят.
Его бровь приподнимается. — Повысят?
Я хотел отложить разговор о том, что Джулио будет обучаться, чтобы занять место Элио, но, подумав, что ему нужен стимул, говорю: — Я хочу обучить тебя для должности младшего босса Элио. Как думаешь, справишься?
На его лице отражается шок, и он смотрит на меня целую минуту, осмысливая сказанное.
В дверь постучали, и я говорю: — Войдите.
София, одна из официанток, входит в кабинет с подносом и ставит его на угол стола. Обычно Джулио заигрывает с девушками, но в этот раз он все еще смотрит на меня с изумленным выражением лица.
— Это все? — спрашивает София, не сводя глаз с Джулио. Очевидно, что она неравнодушна к моему младшему брату.
— Да. Можешь идти, — бормочу я.
Когда за ней закрывается дверь, уголок моего рта приподнимается, и я кладу руку ему на плечо. — Теперь ты понимаешь, почему я не разрешаю тебе тренироваться в качестве охранника?
Он с готовностью кивает, но затем его черты лица напрягаются от волнения.
— Это будет очень тяжелая работа, — предупреждаю я его.
Он снова кивает, все еще пораженный.
Я жестом указываю на поднос. — Ешь, пока еда не остыла.
Джулио не сводит с меня глаз, и в его голосе звучит недоверие: — Ты хочешь сделать меня младшим боссом?
— Ты мой младший брат, Джулио. Нет никого более подходящего для того, чтобы занять это место, когда мы с Элио уйдем на пенсию. — Я говорю это нечасто, но это общеизвестно.
Улыбка расплывается по его лицу, и он, счастливый как черт, бросается вперед, чтобы обнять меня.
— Я не разочарую тебя, Ренцо, — обещает он, его голос напряжен.
Поглаживая его по спине, я отвечаю: — Я знаю.
Глава 3
Скайлер
С каждым днем я слабела, а папа все больше волновался.
Когда доктор Бенталл сказал нам, что у меня закончился срок, я с трудом пыталась осознать тот факт, что скоро умру. В голове пронеслось миллион мыслей.
Как несправедлива жизнь.
Я слишком молода.
У меня почти не было шансов на жизнь.
Что произойдет, когда я умру?
Есть ли рай, или все будет как до твоего рождения, где все только черное?
Я никогда не смогу управлять собственной кухней.
Я больше никогда не буду готовить еду для папы.
Я никогда не выйду замуж, и папа не поведет меня к алтарю.
У меня не будет детей.
Это несправедливо.
Но мысли постепенно улетучивались, и вместо них во мне поселилось странное принятие того, что «все так, как есть».
Невозможно бороться с неизбежным.
Всякий раз, когда мне казалось, что что-то слишком трудно или невозможно, я как-то справлялась с этим. Так же и со смертью. В конце концов, я смирилась с тем, что меня ждет, и не теряю рассудка.
Отец заходит в больничную палату, и усталая, но счастливая улыбка появляется на моем лице. Смирившись со своей участью, я решила наслаждаться каждой секундой, проведенной с отцом.
Когда меня не станет, я хочу, чтобы он помнил мои улыбки, а не слезы.
— Привет, папочка, — бормочу я, мой тон наполнен всей любовью, которую я испытываю к нему.
— Привет, милая. — Он садится на кресло рядом с моей кроватью и берет мою руку в свои. Как всегда, он целует тыльную сторону моих пальцев, а затем его глаза окидывают каждый сантиметр моего лица.