Время перемен (СИ)

– А мне казалось, что товарищ Аксенов – честнейший человек, – вздохнул Дзержинский. – А он предлагает изготавливать поддельный антиквариат, да еще и торговать им в Советской России. И работа в торгпредстве его испортила. Все начинает мерить с точки зрения денег.
– Нет, товарищ Дзержинский, это нам с вами только казалось, – кивнул Артузов. – Владимир Иванович, он, хотя и мой друг, но жук тот еще.
– Артур, а лично тебя, я когда-то обманывал? – обиделся я. – Между прочем, стараюсь для пользы дела. А деньги, между прочем, никогда не мешают. Вон, возьмут, да финансирование нам урежут.
– Хм… А мне казалось, что у товарища Аксенова все хорошо с чувством юмора, – удивился Дзержинский. – А он, видите ли, на шутки обижается.
Вон как. Оказывается, Железный Феликс еще и шутить умеет? Я махнул рукой – дескать, все понял, осознал, и сказал:
– А есть еще вариант для поимки Рейли – создать псевдоантисоветскую организацию и заманивать в нее всех желающих. В нее можно не только Рейли поймать, но и гусей покрупнее. Я бы с Врангеля начал, или с Савинкова.
Поймав быстрый перегляд Артузова и Дзержинского, понял, то операция «Трест» уже запущена, но мне о ней не полагается знать. Обижаться на такое глупо, понадобится – проинформируют, вовлекут и все такое прочее. Первым-то, кажется, Савинкова в силки поймали? А этот-то дока был по части конспирации.
– Владимир Иванович, вы, как всегда, проницательны, – только и сказал Феликс Эдмундович. – Но вас решено в это дело не вовлекать. А идея с антикварными магазинами – очень интересна. Я думаю, вы ее позже обсудите с Артуром Христиановичем.
– Обсудим, – пообещал Артур, приподнимаясь с места и, поглядывая на меня – мол, пойдем, пора и честь знать. Но у начальника были свои планы.
– Товарищ Артузов, вы можете быть свободны, – сказал Дзержинский, давая понять, что ко мне у него еще есть вопросы. Ну, кто бы сомневался. Вон, Феликс Эдмундович уже вытащил из зеленой папочки мой доклад. Судя по красному карандашу, подчеркивающему некоторые строчки, у него есть вопросы, а то и претензии. И впрямь, Председатель ВЧК начал с плохого: – Владимир Иванович, когда вы научитесь писать разборчиво? Такое впечатление, что в учительских семинариях не преподавали чистописание. Как же вы детей-то бы стали учить, с таким-то почерком?
[1] Гришин-Алмазов А.Н. - военный губернатор Одессы с декабря 1918 г. по март 1919 г.
[2] «Группа одиннадцати» – коммунисты, расстрелянные французами без суда и следствия. Их тела были брошены на дороге. Группа вела активную пропаганду среди французских солдат и матросов, призывая их прекратить войну против Советской России. Несмотря на гибель, коммунисты свою задачу выполнили.
[3] «Азбука» – разведывательная и контрразведывательная сеть, созданная известным политическим деятелем В.В. Шульгиным. Занималась выявлением агентов большевиков и деятелей революционного подполья. К слову – в современных биографиях Шульгина об этом упоминают редко, все больше уповая, что несчастный старик провел долгие годы в заключении.
[4] Послы – условное название. У Советской России на тот момент не было дипломатических отношений с другими государствами. Но это отдельная история.
  
Глава шестнадцатая. Группа ликвидаторов ​
 
– С математикой у меня еще хуже и, ничего, – парировал я. – Вон, товарищ Крестинский предлагает Владимиру Ильичу поставить меня на наркомат финансов.
– Я в курсе, – суховато ответил Дзержинский. – Николай Николаевич уже звонил, справлялся. А Чичерин предлагал вас своим заместителем сделать.
– Надеюсь, вы им меня не отдадите? – насторожился я.
– Здесь, Владимир Иванович, может вопрос стоять по-иному – чтобы вы меня кому-нибудь не отдали, – покачал головой Дзержинский.
– Феликс Эдмундович, а можно прямо? – не выдержал я. – Я уже и так всякими сплетнями и слухами оброс, словно барбоска блохами – и палач Архангельска, и сын Владимира Ильича, и полковник жандармов, а теперь узнаю – мол, меня прочат на ваше место. Откуда такие слухи?
 
– Допустим, это не слухи, – слегка нервно сказал товарищ Дзержинский, поднимаясь из-за стола.
Председатель ВЧК отошел к окну и закурил, выпуская дым в открытую форточку. А я-то и подзабыл, что он курит. Но эпоха еще не та, чтобы запрещать курить в кабинетах, а уж тем более спрашивать у подчиненных разрешения закурить. Затягиваясь, Феликс Эдмундович продолжил:
– Вопрос о вашем назначении – это мнение ряда членов Центрального Комитета. Понятно, что существует Политбюро, но и ЦК РКП (б) покамест никто не отменял, а его члены – довольно уважаемые в партии люди, с которыми считаются. Так вот, существует мнение, что ВЧК не соответствует задачам текущего момента. Гражданская война почти закончилась, декретом Совнаркома объявлен нэп. Стране необходим экономический подъем, а поднять экономику без участия экономистов и инженеров невозможно. ВЧК же, с арестами и внесудебными приговорами наводит страх на специалистов и они просто боятся выходить на работу, чтобы не попасть под наш надзор. Поэтому, необходимо реорганизовать Чрезвычайную комиссию, а во главе нового инструмента защиты государства поставить человека иной формации – умного, дисциплинированного, а самое главное – уважающего законы. Случайно, или нет, но все указывают на товарища Аксенова, как на моего потенциального сменщика. Молодой, перспективный, умеющий доводить до конца любое задание. При этом – не лебезящим перед авторитетными товарищами. Недавно меня вполне серьезно спросили – а не отправил ли я Аксенова в Париж нарочно? Дескать – с одной стороны, Аксенов занимает высокую должность в ВЧК, член коллегии, и все прочее, а с другой – находится достаточно далеко, чтобы в нужный момент стать во главе нашего учреждения. А не задвинул ли товарищ Дзержинский своего потенциального конкурента?
Кстати, мысль дельная, не лишенная здравого смысла. Если бы я не был твердо уверен, что это не так, сам бы так решил.
– Объясните этому умнику, что Аксенов еще лет десять не сможет стать руководителем ВЧК.
– Этот «умник», как вы его назвали, не кто иной, как сам Владимир Ильич, – хмыкнул товарищ Дзержинский, доставая еще одну папиросу. – Думаю, единственное препятствие – это ваш сравнительно небольшой стаж в рядах РКП (б). Два с небольшим года – это нормально для вашей должности, или для должности моего заместителя, но для поста руководителя ВЧК маловато. Так что, еще год, и я буду вынужден уступить вам свое место. Скажу откровенно – мне будет жаль, но я привык подчиняться партийной дисциплине.
– Нет, Феликс Эдмундович, так не пойдет. Минимум, лет десять, – покачал я головой. – И то, при условии, что вы займете более высокий пост. Мне гораздо удобнее находиться в подчиненном положении, нежели стать руководителем такой организации.
– Почему это? – заинтересовался Дзержинский. – Понимаю, опыта у вас мало, но это дело наживное.
– У меня уже достаточно недоброжелателей, – пояснил я. – И Троцкий меня не жалует, и товарищи Каменев с Зиновьевым. Если судить по последнему совещанию Политбюро, они бы меня без соли сожрали. Хорошо, Владимир Ильич заступился. Но все время находиться с ними в состоянии войны – плохо и лично для меня, и для работы. Так вот, мне гораздо удобнее работать, если меня прикрывает такая мощная фигура, как вы. Только, не сочтите это за лесть, это реальность. Вы уж простите Феликс Эдмундович, но мне проще жить, если уверен, что могу спрятаться за вашу спину. К тому же, даже если товарищи из Центрального комитета считают, что я такой вот перспективный и умный, им неизвестны наши собственные «подводные камни». Для ВЧК Дзержинский является безусловным лидером, организатором, а кто такой Аксенов? Выскочка. Молодой и ранний. Став руководителем, я столкнусь с элементарным саботажем. Иной начальник губчека упертый, как сто ослов. И сотрудники центрального аппарата, и руководители на местах упрутся, перестанут исполнять мои приказы. И что тогда? Менять состав ВЧК? Так мне придется организацию заменить на треть, если не больше, а кто работать станет? Люди без опыта и умения? Вы ВЧК с нуля создавали, сотрудники опыт потом и кровью добывали. Но если в семнадцатом и восемнадцатом году можно было облавы проводить, аресты, подозрительных расстрелять, то теперь ситуация иная. Сейчас и работать следует тоньше, а где люди опыта наберутся? Я просто угроблю всю нашу организацию, а какой смысл?