Пощади меня

Мы подходим к машине, и я в упор смотрю на него.
– Нет, я не думаю, что это сработает.
Его явно расстроил мой ответ.
– Почему нет?
– Потому что я не знаю ни одной женщины, чувствующей себя комфортно, раздавая информацию, которую, как ей кажется, кто-то может эксплуатировать. Стоит нам признать, что мы хотя бы чуточку извращенки, как мужчины воспринимают это как личное приглашение переступить черту.
  
– А если бы мы проверяли наших участников? Ввели протоколы безопасности. Сделали их более привлекательными для женщин.
Я наклоняю голову и пожимаю плечами.
– Не знаю. Думаю, я не та, кого стоит спрашивать. Я не так… сексуально озабочена, как вы, ребята.
– Я бы не стал этого делать без тебя, – отвечает он, и мои губы растягиваются в легкую улыбку. Я ему верю. Не знаю, что Эмерсон видит во мне такого, чего не видят другие, но мой мир был бы лучше, если бы больше мужчин проявляли хоть каплю того уважения, которое демонстрирует он.
– Тогда, наверное, хорошо, что это просто безумная идея, – шучу я, отпирая машину и открывая водительскую дверь.
– Так не обязательно должно быть, – добавляет он. Я останавливаюсь и медленно поворачиваюсь к нему с дурным предчувствием.
– Ты это серьезно?
– Мэгги, давай будем честны. Компания, в которой мы работаем, просуществует в лучшем случае еще три месяца. У меня нет ни малейшего желания переходить в другую дерьмовую развлекательную организацию, у которой нет новых идей. Я открыт нашим идеям. Уверен, вчетвером мы можем сделать что-то потрясающее.
Я с прищуром смотрю на него.
– Ты собирал нас для бизнеса, не так ли? Все это время я думала, что мы друзья, – шучу я.
Он по-дьявольски усмехается.
– Ты любишь меня, – говорит он с пошлой улыбкой.
– Нет, не люблю, – отвечаю я, бросая сумку на пассажирское сиденье. Я уже села и завожу машину, когда Эмерсон наклоняется и с бесстыдной ухмылкой смотрит на меня.
– Скажи, что поможешь мне. Я серьезно, Мэгги. По-моему, это может быть потрясающе, но я не справлюсь без тебя.
Воинственное настроение оставляет меня. Я вздыхаю. Разве есть у меня выбор? Я знаю, что он прав, наша компания идет ко дну; это уже происходит. И если не двигаться дальше вместе с Эмерсоном, я буду вынуждена вернуться к планированию мероприятий или пойти работать на какого-нибудь придурка, считающего, что я не более чем его секретарша, запрограммированная выполнять его распоряжения и приносить кофе. Я не хочу возвращаться к этому.
Одарив его суровым взглядом, я смягчаюсь.
– Ладно, но мы должны сделать это привлекательным для женщин. Не хотелось бы, чтобы это было сомнительное приложение для знакомств.
Он с улыбкой хлопает по моей машине.
– Конечно. Как скажешь.
– Это должна быть доступная для всех зона без всякого осуждения. И безопасность – главный приоритет.
– Согласен, – отвечает он с серьезным выражением лица.
– Правда, я с трудом представляю, как ты собираешься обеспечить безопасность участников, не имея физического места, где они могли бы встречаться.
Я произношу это как риторический вопрос, но глаза Эмерсона внезапно загораются, и тревожное чувство возвращается.
– Это отличная идея.
– Нет, – быстро отвечаю я.
– Да, – возражает он, – у нас уже есть опыт организации клубов и мероприятий.
– И теперь ты хочешь открыть клуб, где люди будут… встречаться… и что? Заниматься сексом?
Он озорно улыбается, и мне так и хочется удариться лицом о руль.
– Эмерсон, мы не можем открыть секс-клуб.
– Почему нет?
– Потому что… я не… я не могу. Это… – запинаюсь я, и он смотрит на меня, ожидая, что я назову ему хотя бы одну вескую причину, почему это плохая затея, но правда в том, что у меня ее нет. Все, что у меня есть, – это голоса в голове, которые говорят, что секс – это стыдно и неправильно. И пусть мой рациональный мозг способен признать, насколько подобное нелепо, это убеждение пустило во мне глубокие корни.
– Подумай об этом, – говорит он.
– Я подумаю.
– Потому что без тебя будет полный бардак.
– Я знаю, что будет, – усмехаюсь я.
С этими словами он закрывает мою дверь и смотрит, как я выезжаю с парковки на дорогу домой. В пути я снова смеюсь над его безумными идеями. Если Эмерсон думает, что я из тех женщин, что могут управлять секс-клубом, то он сумасшедший.
Либо он меня совсем не знает, либо я не знаю себя.
 
✓ Правило № 1: Чародеи – придурки
 
Бо
– Чародей насылает Луч Болезни. Проведи проверку телосложения.
– Что, черт возьми, это значит? – огрызаюсь я.
– Бросай кубик.
Что я и делаю. Когда кубик останавливается, игроки за столом одновременно вздрагивают.
– Что, черт возьми, это значит? – спрашиваю я снова.
– Это значит, что ты мертв, – говорит веснушчатый придурок, сидящий напротив меня с самодовольной ухмылкой.
– Что за фигня? – сердито глядя на него, я бросаю свой лист персонажа и, клянусь, вижу, как этот говнюк вздрагивает.
– Бо… – предупреждающе стонет сидящая рядом со мной Софи.
– Что? Так нечестно. Этот парень буквально придумывает правила и просто решает, что его тупой чародей убьет моего варвара? Эта игра – дерьмо.
Я пытаюсь вырвать из его руки чарник [1], но чувствую на своем предплечье ладонь Софи и останавливаюсь. Смотрю на ее розовое лицо, на котором читается смущение от моей вспышки гнева, поэтому быстро сажусь и отпускаю руку. Чувствуя, что все игроки смотрят на нас, я решаю немного остыть.
Адресовав чародею гримасу, я прикусываю язык. Как бы я ни ненавидел эту тупую игру, мне нравится, что я могу взять с собой Соф. А если я буду вести себя как настоящий варвар, она найдет кого-то другого, кто отвезет ее на ночной сеанс игры «D&D» [2].
Поскольку теперь я технически мертв, это означает, что я могу сидеть и ничего не делать, пока она продолжает игру. Это чертовски скучно, но время быстро проходит. Через час мы заканчиваем и, наконец, можем уйти.
Когда мы собираемся, я замечаю, что этот чертов чародей пялится на Софи чуть дольше, чем следовало.
– Пойдем-ка отсюда, – ворчу я, таща ее к двери магазина комиксов.
– Всем пока, – говорит она, и они хором прощаются.
– Пока, Софи, – через мгновение кричит ей вслед тот рыжий парнишка.
Мы уже в машине, когда я чувствую, как она со злостью смотрит на меня. Наконец, Софи нарушает тишину.
– Теперь я вспомнила, почему раньше тебя ненавидела.
Какого хрена?
– Ты раньше меня ненавидела? – усмехаюсь я.
– Потому что ты изменял моей сестре и обращался с ней как с последним дерьмом, так что… да.
– Понятно, – отвечаю я. – Но подожди… почему ты ненавидишь меня теперь?
– Не знаю… может, потому что ты позоришь меня перед моими друзьями и думаешь только о себе.
Взглянув на нее, я чувствую намек на раскаяние.
– Почему тебя волнуют эти задроты?
– Это мои друзья, Бо. И если ты не заметил… я такая же, как они.
– Но ты типа крутая задротка, – отвечаю я, улыбаясь ей. Она закатывает глаза и снова пялится в свой телефон.
Когда сестра Софи, моя бывшая девушка, год назад начала встречаться с моим отцом, это было чертовски отстойно. Еще хуже я себя чувствовал от того, что был уверен: мать и сестра Чарли до чертиков ненавидят меня. Поэтому я делал все, что в моих силах, чтобы это исправить. Это, по сути, окончилось тем, что я стал шофером пятнадцатилетней девчонки и ее партнером по игре «Подземелья и драконы».
– Мне не понравится этот чувак-чародей. Он ведь не твой друг, верно?
  
Она резко поднимает голову в мою сторону.
– Кайл? Да… То есть нет. Он мне не друг, но я знаю его со школы. Почему ты спрашиваешь?
Мы останавливаемся на красный свет. Моя челюсть отвисает, и я в шоке смотрю на нее.