Имперец. Том 4 (СИ)

— Говорят, тоже из Демидовских.
— Точно бастард! Небось, набедокурил князь по молодости, а сынок ладный вышел.
— Придержали бы вы языки, девочки, мы же в Кремле!
— Ой…
Кремль, бал цесаревича, Александр Мирный
Мы остались с Василисой вдвоем, но не чувствовали себя покинутыми или растерянными. Девушка рассказывала, что уже завтра наш проект запустится в полную мощь, чтобы на праздниках люди усердно делились фотографиями, видео и прочей ерундистикой в Сети. Я знал статус работ, но видел, как горят глаза Василисы, когда она смакует детали социальной сети завтрашнего дня, и не перебивал.
Перебил нас кое-кто другой.
— Добрый вечер, — поздоровался с нами Петр Голицын собственной персоной.
Я мигом вспомнил, что это тот левый придурок, которого мне пришлось ломать для успокоения толпы в своем клубе. Если он сейчас затребует сатисфакции, перед Иваном мне будет крайне неловко.
— Добрый, — спокойно ответил я, окинув парня оценивающим взглядом.
Было видно, что разговор со мной ему дается тяжело. Голицын изо всех сил держал лицо, но гордое превозмогание все-таки проскальзывало в мимолетной недовольной мимике. Хотелось поинтересоваться у Петра, как его рука, но бить лежачих все-таки нехорошо, даже словесно.
— Я бы хотел, м-м-м, извиниться за тот неприглядный случай в вашем клубе, — произнес Голицын. — Это был дурной поступок, и расплата за него оказалась соразмерна. Вы преподали мне урок, который я запомню на всю жизнь. И я хотел бы убедиться, что между нами не осталось никакого недопонимания.
Сказать, что я охренел — это ничего не сказать. Мне хотелось потыкать в парня пальцем и уточнить, не бил ли его кто на входе по голове.
А затем вспомнил беседу с Румянцевой, вернувшейся из Лондона. Руководил там на месте как раз князь Голицын. Не нужно быть гением, чтобы понять, что глава рода, представляющий нашу страну на территории потенциального врага, знает поболее среднестатистического аристократа. Князь явно выдал пистонов драгоценному сынуле, чтобы тот наладил со мной нейтральные отношения.
На перспективу думает мужик, мне нравится. Хоть и левый. С другой стороны, Меншиков вон тоже левый, это не мешает ему быть адекватным.
— Мы однажды уже все прояснили, если мне не изменяет память, — произнес я, смотря на парня тяжелым взглядом профессионального военного, отчего тот нервно сглотнул. — Но я надеюсь, что подобное больше не повторится.
— Конечно! — облегченно выдохнул Голицын.
А если повторится, у тебя есть еще одна целая рука и целых две ноги, парень.
В этот момент под гимн Российской Империи в зал вышел Его Высочество Иван Дмитриевич Романов. Народ подсобрался, кто сидел — тот встал, кто говорил — тот замолк, а Голицын тихо от нас отошел.
— Добрый вечер, дамы и господа, — произнес цесаревич сильным, уверенным голосом.
Микрофона видно не было, но динамики равномерно транслировали его речь по всему залу.
— Сегодня я возобновляю традицию новогодних балов, где собираются все самые талантливые студенты нашей империи. Вы — цвет нашей многонациональной страны. Вы — наше будущее. Вы — те, кто уже совсем скоро будет брать на себя ответственность за успехи нашей Родины.
Во всей толпе Его Высочество умудрился найти меня взглядом, и следующую фразу произнес, глядя четко мне глаза в глаза:
— Вы — те, на кого наша империя сможет положиться.
Иван снова окинул взглядом затаившую дыхание толпу и добавил:
— И я бесконечно рад приветствовать каждого из вас!
Зал взорвался аплодисментами, а цесаревич легко спустился по ступеням и принялся курсировать между студентами, знакомясь и перекидываясь парой слов с каждым.
Такая себе светская работенка, прямо скажем.
Естественно, все присутствующие следили за каждым словом цесаревича, запоминали очередность, по которой он подходил к гостям. Наверняка сегодня же ночью многие аристократические семьи на основе этих сведений начнут перекраивать свои планы и интриги.
— Он идет сюда, идет сюда! — тихонечко запищала Василиса, вцепившись мне в рукав пиджака бульдожьей хваткой.
 
— Расслабься, — я успокаивающе погладил рукой пальцы девушки на своем локте. — Он, конечно, наследник престола, но тоже человек. Ходит, дышит, ест…
— Не продолжай, — сердито прошипела Василиса.
— Добрый вечер, — улыбнулся Его Высочество, подойдя к нам.
Корсакова сделала полагающееся случаю дамское приседание, я же просто поклонился, как того требовал этикет.
— Александр Мирный, — представился я под насмешливым взглядом Ивана, — и Василиса Корсакова.
— Наслышан, наслышан, — улыбнулся цесаревич. — Говорят, вы разрабатываете какую-то интересную платформу?
— Д-да! — выдохнула Корсакова, чуть сбиваясь от волнения.
— Можете показать? — невинным тоном поинтересовался Его Высочество.
— Конечно! — оживилась Василиса.
Девушка выудила откуда-то из складок платья мобильный телефон, поклацала в нем и повернула экраном к Ивану.
— Вот это страница пользователя, вот такие у нее есть возможности, а здесь общая лента новостей, а вот тут можно добавить видео или аудио…
Иван смотрел с видом самым внимательным, как будто не заглядывал нам через плечо сто раз, когда мы обсуждали то или это за едой:
— Очень интересно, — произнес Иван Дмитриевич. — Я уже могу зарегистрироваться?
Василиса упала бы в обморок от восторга, но было никак нельзя:
— После полуночи будет доступна пользовательская версия, — пролепетала девушка.
— Прекрасно, — кивнул Его Высочество. — Тогда, надеюсь, вы с вашим спутником покажете мне свое творение и поможете создать учетную запись?
У Василисы случился натуральный шок. Девушка смотрела на цесаревича широко распахнутыми глазами с отпечатком полного восторга на лице и не могла вымолвить ни слова. Пришлось вмешаться в этот диалог.
— Это будет честь для нас, — ответил я за нас обоих.
Иван величественно кивнул и отправился дальше к кучкующимся химикам.
— Ущипни меня, я сплю… — пробормотала Василиса.
— За что можно ущипнуть? — сразу же оживился я.
— Алекс! — возмутилась Корсакова, но больше так, для порядка.
Я посмеялся над ее реакцией, но подкалывать больше не стал. Девушка пребывала в приятном шоке, и мне не хотелось горчить ей эти эмоции.
Когда Его Высочество обошел весь зал, грянул оркестр, намекая, что пора бы и потанцевать. Иван выдернул из стайки девиц боярышню Морозову и закружил ее в танце. Общество тут же пришло в экстаз и принялось делать ставки, будет ли девушка фавориткой или, может быть, сможет добиться предложения.
— Потанцуем? — предложил я Василисе.
— Ты умеешь? — удивилась она.
— К сожалению, — искренне вздохнул я, вспоминая свадьбу дочери, к которой пришлось разучивать всякие раз-два-три.
Кажется, Корсакова мое «к сожалению» не услышала, потому что просияла и поволокла танцевать. Пришлось отрабатывать повинность.
В целом, это было даже приятно — моя широкая ладонь на ее узкой талии, сияющие глаза девушки, вздохи зависти окружающих… Но я старый солдат, и лучше бы посидел в баре.
На мое несказанное счастье, после первого танца был какой-то проигрыш, в котором Василису похитили ее аристократические подружки с кем-то там знакомиться. Я с легкостью отпустил Корсакову трещать с другими девушками, потому как ей пора было заводить свои полезные связи. В этом обществе женщина хоть и не настолько влиятельна, как могла бы быть, но зато обладает убийственной мягкой силой. Когда у аристократических браков практически нет разводов, и жена будет пилить тебя дома вечно — с этим придется считаться.
Я поднялся на второй этаж, чтобы понаблюдать за залом и людьми в нем. Оперся о перила и принялся наблюдать за Корсаковой.
— А она молодец, — раздался голос и рядом возник Его Высочество. — Ты уже сделал ей предложение?
Иван повторил мою позу, и вот уже мы с ним вдвоем рассматривали зал. Вместо ответа я похлопал себя по груди, где во внутреннем кармане ждало своего часа кольцо.