Герой (ЛП)

Я хихикаю над его сухим тоном и прижимаюсь ближе. Мне нравится сидеть с ним вот так. Такое чувство, что мы вместе.
По-настоящему.
Не просто неохотные соседи по комнате.
Но и партнеры. Пара.
Я никогда раньше не знала, что хочу этого, но я хочу.
Правда хочу.
— Ну, мы еще не добрались до места, но есть весомый шанс, что все наладится. Если мы сможем поселиться в одном из этих сообществ, то больше не будем одиноки. У нас будут другие люди. Возможно, мы сможем вести какую-то достойную жизнь.
  
Да. Это то, на что я надеюсь.
— Если мы сможем это сделать, какой жизни ты бы хотел? — я не знаю точно, как у меня хватает смелости задать этот вопрос. Просто сейчас кажется, что мы находимся в безопасном, интимном пространстве, куда не может проникнуть остальной мир.
— Какой жизни?
— Да. Чего бы ты хотел для себя?
— Честно говоря, даже не знаю. Я никогда не был очень амбициозным. Даже до Падения главное, чего я хотел — это иметь возможность заботиться о людях, которых я люблю, и наслаждаться жизнью, насколько это в моих силах.
Я улыбаюсь на удивление нежно.
— Ты тогда определенно много времени проводил, наблюдая за спортивными состязаниями и попивая пиво.
Он смеется.
— Я наслаждался жизнью. И у меня было не так много обязанностей. Я усердно работал на своей работе.
— Я знаю. Теперь я это знаю. И ты искал… кого-то, с кем можно разделить свою жизнь. Не так ли?
— Да, — он лениво гладит меня по волосам. — Я хотел жену и семью. Тогда мне не очень везло в этом плане, но я не просто развлекался.
— Я не осознавала этого раньше, но теперь я все поняла, — это тяжело. — Это очень, очень тяжело. Но я заставляю себя спокойно сказать: — Может быть, у тебя еще может быть все это.
Он замирает неподвижно. Очень неподвижно. Он отвечает не сразу, и я начинаю сомневаться, не зашла ли я слишком далеко, не взяла ли на себя слишком много.
Прямо сейчас я хочу быть женщиной в жизни Зеда. Частью его семьи. Но он никогда не говорил ничего, что намекало бы на то, что он чувствует то же самое. Даже секс, который у нас был, был чертовски горячим, но не сладким и интимным.
У меня нет причин надеяться, что я когда-нибудь смогу стать женщиной в его жизни.
— А ты…? — его голос такой тихий и натянутый, что я едва слышу его.
Я меняю позу так, чтобы видеть его лицо.
— Что я?
— Ты этого хочешь?
Настает моя очередь замереть, будучи захваченной ошеломляющим наплывом нервозности и эмоций.
Он убирает руку.
— Ты всегда казалась такой независимой. Как будто тебе не нужен мужчина. Или вообще никто. Даже в прошлом.
Я облизываю губы.
— Думаю, так оно и было. Я никогда не относилась к тем девушкам, которые мечтают об уютной семейной жизни. Я хотела… — без всякой видимой причины мне приходится проглотить твердый комок в горле. — Я хотела стать астронавтом.
Он издает странный придушенный звук и снова заключает меня в объятия.
— Я знаю, что ты этого хотела. Мне жаль, что теперь эта мечта никогда не исполнится.
Я на грани того, чтобы расплакаться без всякой видимой причины. Я думала, что это давняя потеря, но сейчас она сильно меня задевает.
— Все в порядке. Даже тогда это было маловероятно.
— Все равно.
— Все равно, — я вздыхаю и слегка киваю. — Шесть лет назад, когда упал астероид, мечты и жизненные планы всех людей были разрушены. Это одна из многих вещей, которые он уничтожил. Так много надежд и мечтаний. Но мы все еще здесь. Ты, я и Рина проделали такой долгий путь. Так что все, что мы можем — это построить другую жизнь. Это не значит, что она должна быть плохой.
— Так что же ты представляешь для себя? Если мы сможем обосноваться где-нибудь в безопасном месте? — Зед снова начинает теребить несколько прядей моих волос.
— Не знаю. Найду себе работу. Кое в чем я хороша.
— Ты великолепна во многих вещах. Ты великолепна в сборе припасов. И в работе в саду. И в обучении Рины, — он делает паузу. — Может, ты могла бы преподавать? Ты всегда была такой умной. Тебе бы этого хотелось?
— Я… Я не знаю. Я никогда не задумывалась об этом. Но я уверена, что если открылись школы, то у них уже есть люди для преподавания. Я действительно не против выполнять примитивную работу. Я хочу внести свой вклад. Возможно, я никогда больше не смогу быть самодостаточной, но, по крайней мере, я могу сделать это.
— Да, — он делает паузу, и молчание между нами затягивается. — Ты хочешь… мужчину?
Я сглатываю.
— Я… Это зависит от обстоятельств.
— От каких?
От того, хочет ли Зед быть таким мужчиной для меня. Я не уверена точно, когда именно это так конкретно прояснилось в моем сознании, но это случилось. Я хочу Зеда. И если у меня не будет Зеда, я буду счастливее сама по себе.
— От того, что случится, — заключаю я довольно неловко.
Он прочищает горло.
— Ладно. Кажется, я понимаю.
Понимает ли он? Потому что я совершенно не понимаю, что здесь происходит.
— Если мы сможем поселиться в более крупном сообществе, — продолжает он хриплым шепотом, — тогда у тебя будет выбор. Спешить некуда. У тебя будет свобода решать, чего ты хочешь.
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть ему в лицо, но не могу понять, что он чувствует. Его взгляд обшаривает лес в поисках угроз.
Слова кажутся мне значимыми, но, похоже, он не слишком сосредоточен на разговоре.
Вероятно, он передает мне сообщение.
Не придавать особого значения тому, как он меня трахал. У нас обоих будут другие варианты, когда мы где-нибудь поселимся, и мы не будем постоянно находиться лишь друг с другом.
В этом есть смысл. Возможно, мои чувства действительно изменятся, когда рядом со мной будут другие мужчины, кроме Зеда.
Большая часть меня сомневается в этом, но я напоминаю себе, что не стоит думать, что нынешние чувства навсегда останутся неизменными.
Я так сильно изменилась после Падения. Я изменилась во многих отношениях.
Я буду меняться и дальше.
Может быть, я не всегда буду любить Зеда так, как сейчас.
* * *
На следующий день мы постепенно начинаем замечать все больше людей, живущих в этом регионе. Мы встречаем на дорогах несколько человек — все они пешком или на велосипедах. Они достают оружие и обходят нас стороной, точно так же, как и мы их, поэтому мы не останавливаемся, чтобы поговорить с ними. Но они выглядят и ведут себя как обычные люди, а не как преступники.
К тому времени, когда мы проходим мимо четвертой небольшой группы, я испытываю странное облегчение.
Мы не единственные порядочные люди, пытающиеся выжить в этом мире… хотя в хижине все казалось именно так.
Может, мы больше не будем одиноки. Может, каждый незнакомец, которого мы встречаем, не обязательно должен представлять угрозу.
Рина тоже оживляется. Она очарована каждым человеком, которого мы встречаем, и всеми новыми достопримечательностями. В конце концов мы начинаем натыкаться на небольшие фермы с домами, которые выглядят обитаемыми, и полями, на которых явно недавно собрали урожай.
Есть даже несколько свиней, коз и кур. Рина хлопает в ладоши и хихикает, глядя на животных.
Мы едем по старой окружной дороге. Старый асфальт покрыт трещинами и выбоинами, но кое-где его явно пытались отремонтировать, так что, должно быть, этой дорогой все еще пользуются жители данного района. Ремонт дороги — еще один оптимистичный признак. У них должны быть и воля, и ресурсы, чтобы выполнить такую работу.
Даже Зед заметно расслабляется по мере нашего продвижения. Ко второй половине дня наше настроение наполняется надеждой.
Вот почему, когда мы достигаем вершины холма и видим, что происходит дальше по дороге, мы не отступаем сразу же при виде группы людей, собравшихся возле старого фургона на обочине дороги.
  
Они не выглядят опасными. Они сидят в шезлонгах и, кажется, смеются и болтают. В соседнем ручье играют несколько детей и пара собак. Дружок навостряет уши и неуверенно виляет хвостом, когда слышит, как одна из них лает.