Герой (ЛП)

При мысли о том, что эта вымышленная женщина появится в нашей жизни и заберет Зеда и Рину, у меня в горле встает твердый комок, угрожающий задушить меня, поэтому я мысленно пытаюсь выбросить это из головы.
В последнее время я многое выкидываю из головы. Наверное, это не здравое поведение. Но что, черт возьми, я еще могу сделать? Если я расстроюсь, то не смогу выполнять работу, необходимую для выживания, и мы все трое за это поплатимся.
  
Кроме того, присутствие рядом другой женщины только помогло бы. Это сняло бы с моих плеч большую нагрузку и ответственность.
Я должна была бы этого хотеть, и неправильно, что я этого не хочу.
Выкапывая последнюю морковку из грядки, я рычу на землю. Нет причин волноваться из-за этой случайно возникшей мысли. Здесь нет других женщин и не будет, пока мы не переедем.
Что нам рано или поздно придется сделать.
Мне по многим причинам ненавистна сама мысль об этом. Я выдергиваю морковку с большей силой, чем необходимо, и бросаю ее в корзину.
Шорох в кронах деревьев позади меня заставляет меня замереть. Я медленно поворачиваю голову, чтобы посмотреть, но не вижу никакого движения.
Я жду. Тихо. Затаив дыхание. Затем снова слышу шорох.
Очень медленно я встаю, беру корзину и достаю из кобуры пистолет. Мы не замечали никаких признаков того медведя, который, по словам Зеда, бродил поблизости несколько недель назад, поэтому решили, что он ушел. Но, возможно, это не так. Несмотря на то, что я вооружена, я бы не хотела столкнуться с медведем.
Я иду задом наперед, пока не добираюсь до двери дома. Я захожу внутрь и закрываю ее за собой.
— Мы с Дружком сейчас выходим, — объявляет Рина. Между ней и собакой вода разлита по всему полу рядом с его миской.
— Я закончила в саду, так почему бы нам не остаться дома?
— Но мы же собирались в тень!
— Я знаю, что вы собирались. Это я и предложила, но мне пришла в голову идея получше. Почему бы тебе не помочь мне подготовить овощи для рагу?
Она корчит гримасу.
— Рагу не очень вкусное.
— Я знаю, что ты его не любишь, но даже немного такой еды приносит большую пользу. И ты можешь помочь мне немного порезать, если хочешь.
— Ножом? — ее глаза становятся большими и круглыми.
— Да, ножом. Тебе нужно быть очень осторожной.
— Я буду осторожна, — предложение ножа отвлекло ее от плана посидеть в тени с Дружком, поэтому я вздыхаю с облегчением.
Нет смысла пугать Рину. Она ничего не может поделать с медведем.
Бедное животное, вероятно, оголодало, но хищный медведь — это та опасность, которой нам следует избегать.
Мы с Риной нарезаем овощи для рагу, а Дружок валится на пол вздремнуть, измученный долгим днем ничегонеделания.
* * *
Зед возвращается домой примерно через час. Я забыла отпереть дверь, поэтому он стучит в нее, безуспешно пытаясь открыть.
Рина подбегает, чтобы отпереть дверь для своего отца, крепко обнимает его и начинает перечислять все, что она сделала с тех пор, как он ушел на реку тем утром.
Зед поднимает ее, чтобы обнять, но встречается со мной взглядом через плечо девочки. Он хочет знать, почему дверь была заперта, но я не собираюсь говорить ему об этом в присутствии Рины.
— Ты поймал много рыбы, папа?
— Сегодня только пара малышек, — быстро погладив Дружка, он оглядывает комнату, явно выискивая признаки неприятностей. — Здесь все в порядке?
— Да, все хорошо. Я помогала Эсси приготовить рагу. Она разрешила мне нарезать овощи, и я очень аккуратно обращалась с ножом.
— Хорошая работа. Не хочешь сбегать и взять…
Я осторожно качаю головой.
Зед прерывает свой вопрос из-за моего жеста и быстро переключает передачу.
— О, пока я не забыл, я нашел новый камень для твоей коллекции, — он лезет в карман и достает округлый камень, такой блестящий, что кажется отполированным.
— О-о-о! Прелесть! — Рина хватает камень и несколько раз вертит его в руках, восхищаясь им.
— Почему бы тебе не найти ему почетное место в своей коллекции, чтобы он не потерялся?
Рина торжественно кивает и направляется в спальню, чтобы сделать так, как предложил ее отец.
Зед подходит ко мне и бормочет себе под нос:
— Что, черт возьми, происходит?
— Сегодня днем я что-то слышала в лесу. Я подумала, что, может быть, тот медведь вернулся, и поэтому держала ее внутри.
Он стоит слишком близко ко мне. Я чувствую тепло, исходящее от его тела. Я чувствую его знакомый естественный запах.
Мне вдруг хочется прикоснуться к нему, поэтому я слегка отстраняюсь, увеличивая дистанцию между нами.
Если он и заметил мое отступление, то никак это не прокомментировал.
— Проклятье. Я думал, он куда-то ушел.
— Я тоже. Может, это был и не медведь, но я не собиралась рисковать. Я ничего не видела, но там что-то двигалось.
— Ладно. Я пойду посмотрю после ужина. Если он будет продолжать рыскать тут, мне придется его убить.
Зед никогда не был таким охотником, каким был мой отчим. Ему не нравится убивать животных, но он сделает это, если придется.
Мы будем в большей безопасности, если медведь будет мертв, но я не очень хочу, чтобы Зед отправлялся на его поиски. Охотничье ружье даст ему явное преимущество, но все же…
Мне хочется возразить, но я подавляю этот порыв. Если Зед твердо намерен что-то предпринять, никакие мои слова не поколеблют его решимости. По меркам якобы добродушного парня он определенно упрям.
Кивнув в знак согласия с его словами, я возвращаюсь к рагу, которое время от времени помешиваю в кастрюле на дровяной плите.
— Я подумала, мы могли бы порезать одну из рыб, которых ты поймал сегодня, и добавить в рагу.
— Лучше взять их обе. Они действительно маленькие, — он качает головой, и я понимаю это как недовольство сегодняшним уловом.
Чем меньше рыбы, тем скорее нам придется переезжать.
И никто из нас не хочет этого делать.
* * *
Ужин проходит бодро, потому что Рина очень довольна своей работой по приготовлению рагу. Само блюдо сытное, но безвкусное. В прошлом году у нас закончились соль и перец, поэтому все, что у нас есть в качестве приправ — это различные виды уксуса.
Зед тише обычного. Обычно он поддерживает непринужденную беседу с Риной, но сегодня вечером он какой-то задумчивый. Без сомнения, думает о медведе.
Медведь — всего лишь еще один пункт в длинном списке моих забот, так что я могу нормально общаться, разговаривая с Риной о книге, которую мы вместе читали («Лев, колдунья и платяной шкаф»), и размышлять о том, что Дружок, должно быть, думает о своем новом доме.
После ужина Зед довольно быстро укладывает девочку в постель, и я читаю с ней около получаса. Мне трудно сосредоточиться на рассказе, так как я остро ощущаю, что Зед находится снаружи со своим ружьем.
Прямо сейчас он ищет медведя. А что, если медведь найдет Зеда первым?
Мне удается не паниковать, пока не заканчивается наше обычное время для чтения. Рина просит поцеловать ее на ночь, что я и делаю, хотя я не тактильный человек. Я бы ни за что на свете не стала ранить ее чувства.
Наконец-то я могу закрыть дверь спальни. Я достаю пистолет, выхожу из хижины и осматриваюсь.
Уже почти стемнело. Зед ничего не сможет разглядеть в лесу. Чем, черт возьми, он вообще думает?
Совсем как мужчина. Бродит в темноте один, ведет себя как настоящий мачо, рискуя оставить меня с его дочерью одних.
Я хочу пойти поискать его, но я не уйду от этой хижины. Только не сейчас, когда Рина спит здесь одна.
Дружок вышел со мной на улицу и с любопытством смотрит на меня, словно ожидая, что я буду делать.
Чего мне действительно хочется, так это треснуть Зеда по голове. Или встряхнуть его. Или снять с него стружку, как говаривала моя мама.
  
Я облегченно выдыхаю, когда Зед выходит из леса справа от хижины. На плече у него винтовка. Увидев меня, он быстро подходит ко мне.
— Что, черт возьми, ты делаешь? Возвращайся в дом.