Темная лошадка
Какой же он все-таки гордец! Если бы Рита не видела его минуту назад занятым игрой с маленьким ребенком, то решила бы, что перед ней совершенно бесчувственный человек.
— Я… я боялась связываться с тобой, — виновато пробормотала она. — Я не могла ни позвонить, ни написать.
— Я не собираюсь обсуждать с тобой эти вещи при ребенке. Ты его мать. Он чувствует, когда ты нервничаешь, и расстраивается сам.
Действительно, Дэнни, внимательно прислушивавшийся к разговору взрослых, вдруг завозился и тихонько захныкал. Ему явно не нравилась напряженная обстановка в машине. Рита поспешно умолкла. В конце концов, сколько можно просить прощения! Все что меня интересует, это мой сын, снова мысленно повторила она.
— Тебе не мешало бы переодеться, — сказал Рене через некоторое время. — Мне бы не хотелось, чтобы ты сопровождала меня в таком виде.
Рита с сомнением посмотрела на свои потертые джинсы, такие удобные, но не слишком приглядные, старенький свитер и видавшие виды кроссовки. Всю дорогую одежду она оставила в Барселоне, когда ездила к родным. Глупо возить с собой в маленьком фургоне кипу бесполезных роскошных вещей. Да она и не успела привыкнуть к ним, всю жизнь ходила в чем-нибудь пригодном для верховой езды. Лошадям все равно, во что ты одета. А вот Рене нет.
— Ты должен был жениться на какой-нибудь актрисе или манекенщице. Они послушны и хорошо одеваются. Я не то, что тебе нужно, — неожиданно разозлившись, прошипела молодая женщина.
— Ты не находишь, что теперь уже поздно что-либо менять, — хладнокровно заметил ее муж.
Рита кипела от злости. Вот так всегда: пара слов — и он заставил ее потерять душевное равновесие. Когда же она научится не обращать внимания на его замечания? Нужно быть терпеливой и спокойной. Терпение и спокойствие — вот что поможет ей в этой ужасной ситуации.
Стиснув зубы, она покорно приняла кошелек из рук Рене и, когда водитель остановил машину у модного бутика, отправилась прямо к зеркальным дверям. «Все для дам» — гласила яркая надпись над входом. Тяжело вздохнув, Рита переступила порог страшного заведения.
Оказавшись внутри, среди блеска и сияния множества зеркал, услужливо отразивших жалкую мальчишескую фигурку в вылинявших джинсах и в обвисшем синем свитере, Рита смутилась. Да кто она на самом деле такая, чтобы еще и позорить мужа своим ужасным видом! Сразу видно, что ей не место среди всех этих роскошных вещей, зеркал и сверкающих ламп.
Рене раньше никогда не возил ее в такие магазины. Просто в шкафу для одежды в ее личных апартаментах были какие-то вещи. Прислуга приносила их и развешивала, а Рита надевала, что попроще. Выбирать себе наряды она никогда не умела. Другое дело — сапоги для верховой езды или снаряжение для лошадей. Оголовья, седла, ногавки или хлысты — все просто и понятно, но здесь…
Некоторое время ошеломленная женщина бродила по магазину, бесцельно трогая платья и костюмы, свисающие с вешалок. Взять вот это, серебристое… Да в нем же ногу не поднимешь! Или эти брюки… Да, тоже не побегаешь, особенно если надеть еще ботинки на толстой подошве.
В конце концов, поймав на себе вежливый и одновременно настороженный взгляд продавщицы, Рита решилась. Она постаралась припомнить все те советы, которыми щедро одаривала ее Летиция, единственный человек из окружения де Сен-Сирка, который тепло относился к ней.
«Ты должна помнить, что кожа у тебя слишком смуглая, поэтому выбирай одежду поярче, чтобы скрыть этот недостаток», — говорила подруга. Рита с сомнением посмотрела на серо-голубой костюм, который был надет на манекен. Красиво, но, судя по всему, нечего в нем и показываться. К тому же он будет слишком облегать ее, а Летиция утверждала, что мальчишескую фигуру лучше всего скрыть под пышными фалдами и оборками.
Она решительно направилась к следующей стойке с одеждой и выбрала ярко-оранжевую длинную юбку с разрезом сбоку, а также кофточку черного цвета с красными разводами и рукавами-буфами.
Кажется, получилось довольно ярко, с удовлетворением подумала она. Ну, что еще? Нужны туфли. После недолгих колебаний она выбрала алые лаковые ботиночки на высоком каблуке-шпильке. Надо привыкать к красивой обуви, решила молодая женщина, переодеваясь в примерочной. Даже не взглянув на себя в зеркало, она прошла мимо опешившей продавщицы, расплатилась в кассе и отправилась к машине.
Рене, с Дэнни на руках вышедший подышать свежим воздухом, увидев жену, нервно вздрогнул. Ну, не то чтобы вздрогнул, но какие-то эмоции на его лице отразились.
Может, нравится? — с надеждой подумала Рита, с трудом вышагивая на высоких каблуках. Ноги сразу же начали адски болеть. Разрез оказался чересчур длинным. Рукава мешали. Но если ему нравится, то не грех и потерпеть.
— Прости, что я так долго.
— Ничего, — несколько потрясенно произнес Рене, поспешно открывая перед ней дверцу.
Возможно, со временем я и научусь выглядеть привлекательно, понадеялась Рита, в то время как мягко покачивающийся автомобиль мчал их дальше.
Привыкнув быть гадким утенком в семье, Рита давно уже не расстраивалась из-за своей непривлекательности. Ее сестры и мать, пышнотелые рослые красавицы, черноглазые и темноволосые, совершенно затмевали худенькую невысокую девушку. Единственное, что было, по мнению самой Риты, замечательным в ее внешности, так это глаза — ультрамариновые, выразительные, окаймленные длинными темными ресницами. Таких в семье больше ни у кого не было. Как-то девушка поинтересовалась у матери, в кого это у нее такой необычный для испанки цвет глаз, но та, потупившись, что-то пробормотала о прабабушке-француженке и перевела разговор на другую тему.
Как бы то ни было, но могущественного Рене де Сен-Сирка привлекла именно эта худышка с копной темных волос, с застенчивым и в то же время пристальным взглядом, чем и заслужила ненависть незамужних сестер. А уж она-то в свою очередь, что называется, втюрилась по самые уши.
И надеялась, что и он тоже…
6
Все свое время Рита проводила среди лошадей. Сестры помогали матери по хозяйству, в конюшню их было плеткой не загнать, хотя, конечно, все кое-как ездили верхом. Рита — другое дело.
Как только у нее выдавалась свободная минутка, она бежала навестить Горца, жеребца, за которым обычно ухаживала. Он топал по каменному полу денника копытом, разбрасывая солому, тыкался в ухо мягким носом и охотно выслушивал обо всех несчастьях и маленьких удачах, выпадавших на долю юной Санчес. Все равно больше было некому.
Постоянно имея дело с лошадьми, Рита не представляла, как это можно чувствовать себя в седле неуютно или неуверенно. Она носилась по окрестностям бешеным галопом, пугая сусликов и луговых собачек, прыгала через живые изгороди и заборы. Справлялась со строптивыми лошадьми. Научилась объезжать и лечить их. Трудно было даже подумать, что можно жить как-то иначе.
Но настало время, когда мать напрямую заявила ей, что неплохо бы оплачивать съеденный хлеб, а заодно и крышу над головой.
— Для этого надо перестать носиться по полям и пойти работать, — прибавила она, затем поджала губы и посмотрела на дочь неприязненным взглядом.
Рита не возражала. Она вообще никогда не возражала матери, выходило себе дороже. Та могла при соответствующем настроении перекричать полицейскую сирену и обладала способностью мгновенно доводить себя до истерики.
Впрочем, можно сказать, что девушке повезло. Отец через каких-то знакомых подыскал ей работу неподалеку от Барселоны, в огромном испанском поместье де Сен-Сирков.
Узнав, что нужно ухаживать за лошадьми и время от времени проезжать их, Рита с радостью согласилась. Главный конюх, переговорив с девушкой, тоже дал свое согласие и предоставил ей жилье. Находиться при лошадях следовало неотлучно — это были лоснящиеся породистые скакуны, каждый из которых стоил не меньше пятидесяти тысяч долларов.
Рита блаженствовала. Она никогда еще не видела, как живут действительно богатые люди. Их семья не бедствовала, но о настоящем богатстве, речь конечно же не шла. Теперь же девушка наблюдала все это великолепие как бы изнутри.