Предатель (СИ)

— А что случилось с прежним командиром?
В офицерах у Пакта недостатка нет, так что капитана командовать батальоном не поставят. Либо поставят, но сразу же присудят положенное звание. Так что интересно — как погиб прежний командир батальона. Ну, не с первой же ротой он на штурм пошёл — фамилию его я забыл, но что магом он не был — это помню…
— Всё те же монастырские пушки, — скривился Нотбек. — Майор Хирш зашёл с арьергардом на мост, когда их накрыли залпом.
— Ясно, — мрачно произнёс я.
Ситуация было, мягко говоря, скверной…
Дерьмовая ситуация была, прямо скажем.
Попытка взять Итиль с хода провалилась. Мы захватили правый берег Волги и остров напротив кремля, но и только. Выше и ниже по течению завязались тяжёлые бои, переправочных средств оказалось слишком мало. Из-за стратегии молниеносной войны, войска Пакта глубоко вклинились на южном фронте, но понесли серьёзные потери в технике и прочем оснащении.
Собственно, именно поэтому я вместе со своими «церберами» и сидел сейчас на передовой, а не в тылу, занимаясь своей основной работой — отлавливая диверсионные группы врага.
Да. Продвинулись мы хорошо, но, как это ни парадоксально — даже слишком хорошо, обогнав план генерального наступления почти на два месяца. Но это вылилось в то, что пополнение и техника для ударных частей ещё только шли из Пакта, но за это время нас могли снести мощный фланговым контрударом, сведя на нет все достигнутые успехи. Именно поэтому боевые порядки пришлось затыкать всем, чем можно и нельзя — тыловые части, вспомогательные части, наёмники, коллаборационные войска… Нам при этом одновременно и повезло, и не повезло.
Повезло — потому что у нас было много техники и нам не пришлось тащиться по выжженным солнцем приволжским степям на своих двоих.
Не повезло — потому что у нас было полно техники, и «церберов» решили использовать как обычный бронекавалерийский батальон. Так мы и оказались на острие удара. И плевать, что, несмотря на кучу бронетранспортёров, колёсных бронеходов, «драгунов» и банальных грузовиков, у нас почти нет артиллерии.
— У меня тут три моих роты, пулемётная рота и броневзвод, но из техники у них только две плавающих «шкоды», — сказал Нотбек. — Орудия пришлось оставить на том берегу. Есть девять лёгких мортир, но к ним буквально десяток бомб на ствол. Всё, что смогли переправить до того, как переправу разбили…
Да уж… Нормального моста больше нет, а что смогли соорудить за полдня — едва выдержит «драгуна», но ничего тяжелее. У меня под рукой есть ещё три роты, но какой с них толк сейчас… Артиллерии у меня в батальоне нет, только бомбомётный взвод. Но бомбами мы итильский кремль можем ковырять хоть до Третьего Пришествия и то не факт. А собор так особенно — там наверняка толстенные каменные стены, которым несколько сотен лет — такие даже шестидюймовки на прямой наводке не всегда берут.
По сути, даже за этот остров сейчас цепляться нет смысла — его планировали использовать как плацдарм для наступления, но… Гладко было на бумаге. Оказалось, что леса, как на довоенных картах, здесь больше нет — его повырубали и начали строить укрепления, но не успели закончить перед подходом войск Пакта.
Фактически мы сейчас были как на ладони у магов и канониров, засевших в Итильском кремле.
Вдарить бы по другому берегу… Так нечем же. Тяжёлая артиллерия застряла в самом арьергарде, самоходную же мы растеряли во время марша по волжским степям. Подойдёт через два-три дня — не раньше. К тому же, артиллерию с нашей стороны всё равно вряд ли задействуют, как и авиацию — мост с контролируемого Пактом берега разрушен, но ведущий на другую сторону-то цел. И его терять командование вряд ли захочет — про успешно потерянный понтонный парк я уже говорил, а сооружать это вручную… Это ещё два-три дня. И хазары наверняка это знают. А если не выбить их сейчас, к ним уже через день-два подойдут резервы — терять Итиль им нельзя.
Потому что если они потеряют столицу, то Каганат будет рассечён надвое, а Конфедерация потеряет важный канал снабжения — по Волге доставляется больше оружия, припасов и наёмников, чем через ту же Транссибирскую дорогу.
 
Я прикрыл глаза и осмотрел поисковым заклинанием противоположный берег…
Плохо дело.
Там ведь не два батальона с десятком бронеходов. Больше. И намного. Просто под хорошей маскировкой, что означает ещё и то, что там есть сильные маги. И пока мы тут сидим под беспокоящим огнём, они накапливают силы, чтобы выбить нас с этого Заячьего острова…
Ну и что тут делать прикажите? Атаковать самоубийственно, но и попытка отсидеться в обороне — точно такое же самоубийство, разве что растянутое по времени…
Единственный напрашивающийся вариант — это наступать по мосту. Под прицелом пулемётов, обстрелом мортир и шквала заклинаний. Не спрятаться, ни укрыться, а магические щиты рано или поздно перегружаются. Пройти-то надо не так много — всего-то сотню саженей.
Но сейчас это были едва ли не самые длинные сто саженей в мире.
— Сэр, что будем делать? — Нотбек, который до сегодняшнего дня был лишь командиром одной из рот, выжидательно посмотрел на меня.
Для него-то прибытие неплохо известных «церберов» было сущим спасением. Можно больше не ломать голову, думая, что предпринимать — пусть теперь этим займётся многоопытный командир «церберов», который уж точно знает, что надо делать…
Мне бы эту уверенность.
— Если драка неизбежна, капитан, — усмехнулся я, — надо бить первым.
…Открыл глаза.
Опять сон в руку? Не хотелось бы. Итиль-то мы тогда взяли, но в двухнедельных боях я потерял половину батальона. После чего нас вывели на переформирование аж в Рутению… Ну и всё, в принципе. Дальше я воевал уже не ЗА Пакт, а С Пактом.
По привычке проснулся рано, умылся, оделся и решил вылезти из комнаты, чтобы найти себе что-нибудь перекусить… Но в первую очередь — хорошо бы чая с мёдом. Для горла. А то садит после вчерашнего.
Вышел из выделенной мне комнаты, спустился в гостиную… И вот тут-то меня кольнуло нехорошее ощущение. Нас вчера по комнатам распределяли уже полусонных и в темноте, так что к окружающей обстановке особо присмотреться не получилось…
Всё вокруг было исполнено в бело-красной гамме, а на стенах висели гербовые щиты…
Гедеминовичи, Пясты, Ягеллоны, Романовичи, Фейхтвангеры, Бироны.
Потрясающе. Нас угораздило попасть в самое сердце западных кланов. Ну и кому пришла столь гениальная идея — поселить нас именно туда, где мы уже умудрились нажить недоброжелателей?
Благо ещё, что с самого утра мы ни с кем особо пересечься не успели. Просто потому что остальные всё ещё дрыхли.
Позавтракали, а затем нас сразу же увели с собой дожидающиеся нас академские. Куда увели? Так на допрос. Ну, то есть на вежливую, но изматывающую беседу, которая продлилась до самого вечера.
Что меня даже удивило — все мои требования были соблюдены. Без особого энтузиазма, но соблюдены, а большего мне и не требовалось.
Беседовали сразу с нами всеми, не пытаясь выдернуть отдельно Мину или Хильду. И даже представителя Конгрегации пригласили — сонного маленького дедушку максимально благообразной наружности.
Впрочем, если это напускное добродушие и могло кого-то обмануть, но только не меня — охотник за малефиками слушал нас внимательно, вопросы задавал вроде бы и безобидные, но точные. Да и всё время прощупывал нас святой магией. Следователи Академии этого, что характерно, либо не хотели замечать, либо и правда не замечали. Впрочем, силы жрецов Вечного Огня — штука весьма специфическая и свои секреты они хранили крепко. Это мне просто повезло (в очередной раз), потому как я застал времена, когда Мазендаран начал делиться с Пактом своими знаниями. Откуда такая невиданная щедрость? Ну, алеманцы пообещали новому Патриарху всю Персию, вот он и согласился.
В ходе допроса мне даже пришлось нарисовать примерную схему наших перемещений и заодно ответить — как мы вообще смогли найти явно секретное подземелье. Я сделал вид, что сказал правду, объяснив это тем, что мы вроде как проследили за одной из групп захватчиков. Академские сделали вид, что поверили. Хотя злого умысла вроде бы не стали подозревать — наверное, просто решили, что мы не хотим делиться каким-нибудь фамильным секретом.