Волк (ЛП)

Когда Ви сел на пассажирское сиденье «Эскалейда», хотя технически это вообще его машина, он посмотрел поверх разделяющей сиденья консоли и не смог промолчать.
— Ты должен завязать с такими встречами. Постоянно тасуя его воспоминания, ты только вредишь.
Бутч какое — то время сидел, уставившись в лобовое. Потом завел двигатель.
— Да, я знаю. Но он уходит на пенсию. Больше мы вот так в центре не встретимся.
Вау, слышать это приятно, подумал Ви.
Но, черт, его товарищ выглядел до боли печальным.
— Ты должен выбрать, — сказал Ви. — Одну сторону либо другую… и ты сделал свой выбор.
— Я не хочу возвращаться к старой жизни. — Бутч покачал головой. — У меня там ничего не было. Сейчас у меня есть все. Когда я вижу Хосе? Это напоминает мне о том, каким я был, и мне ненавистно то, как я его оставил, исчез без предупреждения. Этот бедный ублюдок видел меня в самом неприглядном виде и все равно был рядом, а чем я отплатил? Не прощаясь, без объяснений… без заверений. Чествую себя паршивым другом.
— Ты не такой.
Бутч пожал плечами и переключил передачу.
— Для Хосе был именно таким. Я был худшим другом для него, но он всегда заботился о моей жалкой заднице и относился ко мне с уважением. От этого я чувствую себя ничтожеством.
Ви нахмурился и посмотрел в окно, когда они двинулись по улице.
— Ты не можешь быть ничтожеством. У тебя самое большое сердце на свете, ты достойный мужчина. Всегда им был.
— Ты мыслишь предвзято.
— Я не могу быть предвзятым. Слишком рационален для этого.
И он также слиииииишком рационален, чтобы ревновать к человеку. Который давно покинул жизнь его соседа по комнате.
— Жаль, я не могу загладить вину перед Хосе. Мне ненавистно, что пришлось оставить его в неведении, но ему нельзя сохранить воспоминания о настоящей встрече.
— Коп, ты должен отпустить это. Некоторые вещи нужно просто оставить как есть, сечешь?
Бутч просто кивнул.
А дальше они ехали в тишине.
* * *
Когда Люкан покинул место ДТП — во — множественном — числе на перекрестке, он не сразу сообразил, куда направится. Пока тело пребывало в разобранном до молекул состоянии, его разум соединил две точки, и он перенаправил себя к практически заброшенным многоквартирным домам. Приняв форму на противоположной стороне улицы от дома, в который он собирался зайти, Люкан офигеть как удивился.
Как прилипшие к подошве его ботинка куски туалетной бумаги, он обнаружил блондина и брюнета в их сочетающейся кожаной униформе возле разбитого крыльца пятиэтажного здания, в которое собирался войти Люкан.
Выглядело как гребаный съезд вампиров… и Люкан подумал, что если бородатый тоже пытался найти Рио, значит, они оказались в нужном месте. Люкан был здесь до этого всего раз, когда доставил людям Моцарта на пробу образцы продукта, а также упакованный товар для продажи на улицах. Рио вполне могла оказаться здесь… или, если он сможет найти человека, с которым она знакома, то он проникнет в его мозг и что — нибудь да выяснит.
Однако возникли проблемы в его сомнительном раю. Эти товарищи — представители Колдвелловской паранормальной общины — не особо торопились свалить отсюда. А посреди дороги стоял третий вампир, разговаривающий с человеком.
Чудно.
Пока Люкан нетерпеливо дожидался дальнейшего развития событий, он изучал окна заброшенных квартир. Везде было темно… нет, не правда. В дополнение свету в вестибюле, было видно легкое свечение на четвертом этаже слева, словно грязное окно было завешано тяжелой простынею или полноценной шторой.
— Господи, свалите вы, наконец, или нет, — пробормотал он, скрестив руки на груди и прислонившись к окрашенной лестнице.
Спустя почти сто тысяч лет, вампиро — человеческая компания обнялась, а потом непримечательная машина отъехала, огромный черный внедорожник также снялся с якоря, а блондинистый вампир отступил в тени и дематериализовался.
Люкан выждал еще пару минут, на случай, если кто — то забыл свой бумажник или метафорические ключи от дома, а потом хромая пересек проезжую часть. И пока он шел, его ботинок все больше наполнялся влагой, но он решил исходить из клише «не признаю проблемы — значит, ее не существует». Так что нет, его нога не истекала кровью в гребаный ботинок. Он наступил в лужу — в сухую ночь во влагонепроницаемой обуви.
 
Нечего там осматривать, поэтому вперед, шагаем только вперед…
Буквально.
Поднимаясь по каменным ступеням к двери МКД, он чувствовал уколы боли каждый раз, как наступал на левую ногу, добавляя эти ощущения в список игнорируемых им вещей. И он был вынужден признаться, что испытал облегчение, когда не пришлось сражаться с замком на двери, та просто открылась от его рывка за ручку. Учитывая уровень преступности в районе, ничто не помешает входу в здание, с другой стороны, воровать здесь нечего.
Не считая наркотиков на пятом этаже. Но их сто процентов сторожат.
На самом деле, он ожидал приветствия от вооруженных головорезов в любую секунду.
Предвкушая, как на него выскочит толпа тяжеловооруженных людей, Люкан окинул взглядом холл первого этажа. По обе стороны здания располагались квартиры, обе двери были распахнуты, являя взгляду интерьеры, покрытые пылью и грязью, сломанную или перевернутую мебель. В воздухе витало сочетание старой гнили и человеческой мочи и — забавно — но ему была неприятна мысль, что та женщина просто проходила мимо такого места, и уж тем более — бывала внутри.
Но она же не гражданская и даже не обычная наркоманка. Она погрязла в этом по горло.
Как и он.
И, вот неожиданность, он не хотел для нее такой жизни.
Проблема сексуального влечения в том, что оно заставляет тебя искать добродетели в объекте твоего страстного желания. Он решил, что дело в фильтре совести, чтобы не чувствовать вину за желание быть с кем — то, кто нарушает все этические принципы.
Когда Люкан понял, что никому он здесь не нужен, он подошел к основанию лестницы и поставил левую — промокшую — ногу, на первую ступень. Измерив, сколько пролетов ему предстоит преодолеть, и, разделив их на сумму всего, на что ему было плевать — не считая вампиров, людей и наркоторговли в целом — его охватило желание послать все к черту.
Он весь день и всю эту ночь убеждал себя, что ищет женщину, чтобы решить вопрос с поставками, но может это его внезапная усталость… или паршивая, давно назревавшая оценка реальности… заставили его увидеть истинную картину за полной сумятицей в голове.
На самом деле он искал ее, потому что хотел убедиться, что она жива. Что ей не нужен врач. Что она в порядке после той веселухи, что они пережили прошлой ночью.
И покупка — продажа белого порошка, производимого колонией, тут не при чем.
Если она мертва, да и в обратном случае, это знание не продвинет его дальше в его планах. Скорее наоборот, это еще больше впутает его в дерьмо, не имеющее отношения к его истинным целям.
Это — хуже чем погоня за призраками.
Его работа была связана с этой женщиной лишь в том случае, если она распоряжалась деньгами. В ином случае она — не его собачье дело, и ему нужно связаться с другим парнем, который изначально скупал товар.
Люкан оглянулся по сторонам. Если здесь нет охранников, значит, здесь нет товара. Нет дилеров. И дела здесь не ведутся.
Что крайне не похоже на этот участок из десяти кварталов между многочисленными клубами, что протянулись до моста. Где он нашел того человека, с которым изначально вел дела, прежде чем в переговоры не вступила эта женщина.
К тому же… когда кто — то не отвечает на звонок, а на кону стоят миллионы?
Он знал, что случилось с ней, даже не имея подробностей.
На этой ноте Люкан отвернулся от лестницы и размял спину, снимая напряжение в мышцах пресса…
Что это за шум?
Застыв и задержав дыхание, Люкан прислушался. На улице мимо проехала машина с орущим динамиком. Кто — то кричал на кого — то. Вдалеке звучали сирены… с другой стороны, когда они не звучали в центре Колдвелла.