Японская война 1904. Книга четвертая (СИ)
— Они подерутся, — Аликс только руками махнула. — Бог видит, я сделаю все, чтобы успокоить высший свет, но после такого… Точно подерутся. И о чем только думал этот возомнивший о славе Мюрата вояка, когда устраивал все это непотребство!
Николай не знал, что ответить. Впрочем, высший свет он решил оставить Аликс, а вот ему самому завтра предстояло несколько других не менее важных встреч. Дамы дамами, и даже победы победами, но… В новостях с востока было уж слишком много информации о новых тактиках и новом оружии, которые могли оказаться полезны и в войнах на Западе.
Всю ночь царю снились прекрасные сны. Сначала победа, потом триумфальное шествие, которое он устроит победоносным частям в столице, и, наконец, признание… От дворян, от народа и, конечно, от всех других великих держав. Николай проснулся с легкой улыбкой: пусть все это еще не случилось, но он верил, что пришел в этот мир для чего-то великого. Увы, встреча с министрами мгновенно испортила ему настроение.
Пришлось приложить немало усилий, чтобы слушать их с ровным выражением лица.
— Броневики? Чушь, — вещал военный министр Сахаров. — Французы пытались строить такие машины еще два года назад, но… Они правильно посчитали: какой в них смысл, если за эти же деньги можно собрать половину тяжелой батареи или целую пулеметную роту? Только трата ресурсов.
Николай кивнул. Он очень не любил спорить с другими, предпочитая слушать, а потом просто принимать свои собственные решения.
— Ничего не скажу насчет военной необходимости, — министр финансов Плеске, как обычно, выражался витиевато, — но с точки зрения финансов такие машины сложнее даже не самой своей ценой, сколько усложнением всей системы. Новые скорострельные пушки, которых раньше не было на суше и под которые нужно будет строить новые линии по сборке снарядов или сразу закупать все за золото за границей. Дальше топливо: если в Китае на местном мазуте все выглядит довольно привлекательно, то во сколько обойдется обслуживание подобной машины на западном военном театре? Купить топливо, доставить его, хранить — очень много вопросов, и каждый из них потребует денег на системном уровне.
— От себя добавлю, — включился князь Хилков, отвечающий за министерство путей сообщения. — Зачем нам строить новую инфраструктуру под новый вид машин, когда все те же задачи и даже лучше могут решать поезда? Что, кстати, тоже доказали боевые действия в Маньчжурии. Они возят грузы, причем дороги в случае необходимости прокладываются за считанные дни. Они возят пушки, причем гораздо более серьезные. И они даже возят раненых…
После такого продолжать обсуждения смысла особо не было, и Николай поспешил завершить встречу побыстрее. Его гости ушли уверенные, что смогли убедить государя в своей правоте, он же сам… Отметил, что Хилков и Плеске хотя бы увидели, какие сложности несет новый вид войск, а вот Сахаров просто сослался на французов. Если бы Николаю был нужен совет от представителей Третьей республики, он бы у них и спросил, а военный министр… Пожалуй, надо будет удовлетворить его просьбу и дать отставку, которую тот просил еще в июле.
Что же касается броневиков Макарова… Николай был согласен со всеми услышанными доводами, но в то же время смотрел на ситуацию шире. У Линевича были сотни пулеметов, пушек и те же бронепоезда, которые армия заказала по примеру 2-го Сибирского. И помогли они старому генералу взять японские укрепления? Нет. А вот Макаров со своими броневиками сделал это за сутки! Так, может, иногда эти машины будут и лучше сотни пулеметов и даже бронепоезда?
Просто всему свое время и место, недаром те же французы уже готовы платить за них миллионы, хоть и пока только бартером. И даже кузен Вилли, несмотря на то что новости с востока пришли едва ли вчера, уже предлагает встретиться и поговорить. Николай Александрович неожиданно сделал интересное открытие: мир начинает понимать, что не готов к большой войне, и ищет, чем бы ее заменить. Впрочем, ответ давно известен. Вместо одной большой — много малых, вместо пушек — газеты, вместо кавалерийских атак — финансовые.
Николай вспомнил, как недавно читал роман «Ким», написанный английским писателем, поэтом и разведчиком Редьярдом Киплингом. И там для всего этого было такое хорошее выражение — большая игра. Игра, которая началась еще в 1812-м, когда, словно забыв про Наполеона, английские советники помогали персам против русской армии, и которая идет прямо сейчас… Один вопрос. Россия и Англия — это игроки, тут-то никаких вопросов, но кем тогда будет Япония? И может ли еще хоть кто-то это изменить?
* * *Казуэ стояла на баке «Мерс-эль-Кебира». Спасибо капитану Пуарэ, который по пути в Индокитай согласился завести их с братом в Пекин. Возможно, они успели бы и по суше: русские лошади быстрые и выносливые, если взять запасных, у них были все шансы. Но Макаров, когда узнал об их планах, просто сказал ехать в Инкоу, запрягать французов и не мучить задницы… Насчет последнего он точно был прав. На корабле в этом плане было в разы удобнее.
— Вроде бы огромные расстояния, а как быстро они пролетают, — Сайго думал о том же самом. — Мы день ехали до Инкоу, день сюда… А что дальше?
— От Тайцзиня, — Казуэ вспомнила название китайского порта, ставшего морскими воротами Пекина, — до столицы около 100 километров. К счастью, пешком и даже верхом нам ехать не придется, с 1897 года тут действует Лухоуская линия, где местные чиновники никогда не против прикрепить пассажирский вагон к любому составу. Причем за весьма скромные деньги.
— У генерала за такое самоуправство головы быстро бы полетели, — ухмыльнулся Сайго.
После этого разговор затих сам собой, сначала все внимание обоих Такамори привлек сам город-порт, похожий на огромный улей. Потом они заметили несколько кораблей под русским флагом, блокированные японским флотом. Очередное противостояние, которое длится уже столько времени, и до которого никому нет никакого дела.
Поездка по железной дороге оказалась довольно обычной, а вот Пекин удивил. И тоже в не самом хорошем смысле. Еще от железнодорожного вокзала Казуэ обратила внимание на желтые крыши домов Запретного города. Чем-то архитектура Китая была похожа на то, к чему девушка привыкла дома, но в то же время она была и неуловимо другой… Впрочем, сейчас молодую Такамори волновало совсем не это.
— А почему крыши желтые? — спросил Сайго, проследив за взглядом сестры.
— В Запретном городе живут императрица Цы Си и малолетний Пу И, поэтому крыши и окрашены в цвет императора.
— А зачем ров вокруг?
— Чтобы посторонние не ходили туда, куда им путь заказан. Говорят, до восстания ихэтуаней туда даже европейцев не пускали… — голос Казуэ дрогнул, потому что даже сейчас, через три года после той бойни, в Запретном городе выделялись пятна пожарищ.
Раньше она думала, что Китай и Япония шли разными путями. Китай сдался, принял все требования европейцев и отказался от своего будущего, а Япония, наоборот, взяла лучшее и приготовилась бороться, но… Нет ведь разницы! Китай грабили, а когда он пытался подать голос, били. Японию же — тоже грабят! Есть ли разница, вывозят из твоей страны все ценное с честной пиратской ухмылкой или же потрясая бумажкой с неподъемными долгами? И с этой точки зрения путь Китая даже выглядит в чем-то лучше: по крайней мере, они не несутся к краю пропасти с радостной улыбкой на губах.
Сайго тем временем достал карту, сверился с записанными координатами, а потом ткнул пальцем к югу от Запретного города.
— Квартал иностранных миссий, — понимающе кивнула Казуэ, теперь она знала, куда идти дальше.
Поймав дженьли чэ, легкую двухколесную телегу с рикшей, девушка указала направление и кинула китайцу целый русский рубль. Очень много, но вместе с офицерскими мундирами 2-го Сибирского, которые они не подумали снимать, это станет хорошим знаком, что не стоит отклоняться от маршрута. А то всего пара хорошо одетых японцев могли показаться слишком легкой добычей для местных банд, которые и контролировали пекинских рикш.