Ты никогда не исчезнешь
Нектер написал вверх ногами, на этот раз — очень быстро:
Это бред!
Это бред!
Я лихорадочно соображала. Савина застала меня врасплох.
— Вы, наверное, сохранили одежду Эстебана? — продолжала Савина. — Я, как сотрудник социальной службы, смогу раздобыть личные вещи Тома... а ты, Нектер, как бывший полицейский, я уверена, сможешь достаточно быстро получить результаты. И тогда мы будем знать!
Что знать? Существует ли родственная связь между Томом и Эстебаном? Что ответить на такое предложение?
А если прагматизм Савины поможет все разрешить? Если существует рациональное объяснение?
Савина ловко увернулась, когда Нектер попытался пнуть ее ногой под столом, скомкала лежавшую на столе бумажку и даже не постеснялась заговорщически мне улыбнуться.
— Откровенно говоря, Мадди, чем мы рискуем, если вам нечего от нас скрывать? 40
— Я пришла к Тому.
На ферме осталась лишь капрал Женнифер Лушадьер. Ей было приказано дежурить там до вечера и перед уходом убедиться, что Амандина и Том хорошо себя чувствуют. Все остальные жандармы из бесской бригады отправились в Шодфурскую долину, прочесывать место преступления. Им удалось в точности восстановить путь Жонаса по тропинкам, закрытым для транспортных средств с мотором, затем его короткий пеший маршрут, когда квадроцикл был уже припаркован у подножия Клыка.
Никаких следов убийцы не нашли. Выследил он Жонаса или у них была назначена встреча? Леспинас склонялся скорее ко второму предположению: место уединенное, и мобильник Жонаса исчез. Но в этом случае убийца тоже должен был припарковаться поблизости, вряд ли он пришел пешком. Жандармы прочесывали местность, надеясь отыскать улику до того, как клермонская полиция перекроет всю долину и только маленькой капральше будет позволено работать нянькой в тылу.
Женнифер Лушадьер переминалась с ноги на ногу в дверном проеме.
— Савина, к сожалению, это невозможно.
Савина хорошо знала Женнифер, несколько месяцев ее опекала, когда та была еще подростком. Родители обратились за помощью в местную социальную службу: торговля наркотиками в лицее Аполлинера, прогулы, тусовки в кратерах. Кто бы мог подумать, что несколько лет спустя девочка окажется по другую сторону баррикад?
— Всего на пять минут, чтобы убедиться, что все в порядке. Я знаю этого мальчика.
— Не могу я никого впустить. Лейтенант Леспинас сказал мне, что...
Савина, уверенная в своем авторитете, перебила ее:
— Просто позвони ему, чего ты боишься? Ребенок только что потерял отца! Мы все в одной лодке. Ваша работа — найти убийцу. Моя — следить за тем, чтобы у этого мальчика крыша не поехала. Ты его оставила совсем одного в его комнате?
Женнифер Лушадьер робко кивнула.
— И что он делает? Спит?
Женнифер Лушадьер покачала головой.
— И ты торчишь здесь, вместо того чтобы с ним поговорить?
Савина Ларош резко ее оттолкнула. Она знала, что победила, что Женнифер уже не сможет ей помешать, но на всякий случай повторила:
— Я только хочу убедиться, что у Тома все хорошо и что ему ничего не надо. Но после этого ты ни на шаг от него не отойдешь и не станешь играть в телефоне в Call of Duty! * * *
— Том? Том?
Савина тихо прикрыла за собой дверь. Том, стоя коленками на полу, играл с десятком расставленных перед ним фигурок из «плеймобиля». Савине показалось, будто она застала его врасплох и он что-то спрятал, едва она вошла, но, как ни всматривалась, увидела только пластмассовый парусник на вытертом синем ковре и десяток человечков на шарнирах вокруг него.
— Том, все в порядке?
Мальчик ответил ей неуверенной грустной улыбкой. Савина хотела бы поговорить с ним подольше, но задерживаться было нельзя, эта дурища Женнифер и впрямь могла позвонить Эрве Леспинасу. Кроме того, через четверть часа у нее назначена встреча с Нектером и Мадди Либери на парковке у Старой башни, за мэрией. И она пообещала им кое-что принести.
Не делала ли она прямо сейчас величайшую глупость?
Мадди Либери действительно сохранила вещи, принадлежавшие Эстебану?
Способен ли Нектер меньше чем за день получить результаты теста ДНК?
Ну все, хватит. Савина взглянула на кровать. Он был там, лежал рядом с подушкой.
— Том... Том, послушай, я хочу попросить тебя о небольшом одолжении. Можешь дать мне своего кита Монстро? Ненадолго, я его обязательно скоро верну. 41
Крохотную парковку у Старой башни уже окутали сумерки. Обстановка как раз для заговорщиков. Мю-роль заволокло легким туманом, и старые камни сделались таинственными. Самое время появиться призракам, летучим мышам и ведьмам на метле. В лунном свете оранжевый «Колеос» Савины казался темным. Рядом с ним были припаркованы моя «Мито» и «Рено» Нектера.
— Вот! Миссия выполнена. — Савина протянула секретарю мэрии плюшевого кита в пластиковом пакете.
Мы с ней обсудили это и решили, что Монстро, несомненно, самая личная вещь Тома, на игрушке чуть ли не со дня его рождения собирались его волоски и слюна. Савина заверила меня, что без труда сумеет спрятать кита под курткой, не станет же Лушадьер ее обыскивать! Я открыла багажник и, в свою очередь, протянула Нектеру пакет:
— А это — от меня.
Я старалась улыбаться и выглядеть естественно, но в горле стоял комок. Я сложила в пакет десяток одежек Эстебана. Все, что он носил последнюю неделю перед тем, как исчез, и мне так и не хватило решимости ни постирать их, ни выбросить. Они еще долго хранили его запах. Потом запах выветрился, от него, как и от надежды, ничего не осталось. И все же Эстебан оставался в каждой складочке этих вещей. Я знала, что следы ДНК сохраняются десятилетиями и даже столетиями — в мельчайших капельках слюны, пота, мочи...
Нектер взвесил на руке пакет с одеждой и сурово посмотрел на меня:
— Вы все это берегли?
Он вздохнул, с бесконечными предосторожностями уложил пакеты на заднее сиденье машины и, распрямляясь, проворчал:
— Похоже, мир и в самом деле делится на тех, кто выбрасывает все, чтобы двигаться вперед, и тех, кто тащит на спине груз своей жизни.
Туман все поднимался, он покинул городок и собрался у подножия укреплений. Мюрольский замок, тонущий в дымке, напоминал готовую взлететь ракету.
— Ну да, Ники, — тут же подхватила Савина, — существуют слизни и улитки, креветки и литорины, одни ночуют под открытым небом, другие волокут за собой обоз, одни — перышки, другие — наковальни, но...
Я с любопытством наблюдала за этим странным дуэтом. С виду — давно сложившаяся пара, которая не хочет этого признавать. Те же условные знаки, те же ссоры, те же игры. Однако оба ничем не связаны. У них вся жизнь впереди.
— ...Но мы, — продолжала между тем Савина, — пофилософствуем позже, налив себе по стаканчику. Ты уверен, что твой бывший коллега согласится сделать для нас тесты ДНК?
— Бурсу? Уверен! С тех пор как я ушел из полиции, мы с ним каждую неделю созваниваемся. Он живет в Руайя рядом с гротом Прачек, мы с ним состоим в одном клубе филателистов, только он собирает марки с пещерами.
Мы несколько секунд помолчали. Что можно сказать после такого?
— Нерушимая солидарность марочных психов! — не утерпев, все же заметила Савина.
Нектер Патюрен собирался, не откладывая, отвезти образцы своему коллеге. От Мюроля до Руайя тридцать километров, но он так осматривал свою машину, будто готовился к ралли «Париж — Дакар». Проверил давление в шинах, отладил фары...
— Это я-то псих? — ворчал Нектер, изучая состояние резинки на дворниках. — Вы меня просите сравнить ДНК близнецов, родившихся с разницей в десять лет, а псих, выходит, я! 42
Патюрен на своем «Рено» подкатил к крутому повороту. Отсюда открывался один из самых красивых видов, но это был и один из самых опасных участков пути между Бессом и Руайя.
Черт!
Нектер в последнюю секунду успел одной рукой выкрутить руль, машина вильнула, но выправилась.