Андреа. «Начало» (ЛП)

Сука с холодным сердцем.
Так они все называют меня за моей спиной. Они притворяются, что я им нравлюсь, следуют за мной, а некоторые даже восхищаются мной, но это не так.
Я прогнила.
Они знают это.
Самое главное — я это знаю.
В конце концов, я дочь своей матери.
Я никогда не скрывала свою сущность, никогда не притворялась никем, кроме как своей чертовски потрясающей личностью. Именно поэтому я не чувствую вины, когда разочаровываю их. Я никогда не вводила их в заблуждение, они просто смотрели на мою ангельскую внешность и решали, что я такая и есть.
Возможно, падший ангел.
Когда я была моложе, я хотела быть «нормальной». Что бы это ни было в наши дни. Я хотела не испытывать зависти каждый раз, когда мои младшие сестры делали что-то, чтобы произвести впечатление на мою маму. Я хотела — нет, мне нужно было — не чувствовать пустоту каждый раз, когда моя младшая сестра говорила мне, что любит меня и хочет прижаться ко мне. Я хотела показать ей, что мне не все равно, но мне было трудно.
Всегда было трудно быть не такой, как все.
Дело в том, что я просто хотела быть похожей на них. Ну, может, не совсем как они, потому что Мила чертовски наивна, а Кадра… нелюдимая стерва. Кто-то причинил ей боль, и это стало последним гвоздем в мой гроб. Может, в жизни меня мало что волнует, но они мне небезразличны. Если бы у меня было сердце, которого у меня нет, оно бы билось только ради них.
Но это было раньше… до того, как меня продали, как кусок грязного скота, тому, кто больше заплатит.
Сенатор Кентон из Вашингтона, округ Колумбия.
Этот старый больной урод купил меня, а мой отец даже не задумался, прежде чем подписать контракт.
Габриэле наказывает меня.
Он дал мне задание, и я отказалась. Из всех дней, когда можно было быть чертовски эгоистичной, я пошла против своей природы и облажалась.
Но я не смогла этого сделать.
Я не могла так поступить со своей сестрой.
Теперь я расплачиваюсь за это.
Мой новый муж заплатил за молодую, горячую и покорную жену.
Таковы были его требования.
Покорная.
Я покажу этому старому ублюдку, кто я такая.
Я никому не буду трофейной женой.
Мои мысли прерывает Джиана.
— Что ты сказала? Извини, я была невнимательна. — говорю я ей.
— Мне кажется, Люку очень нравится Андреа. — О нет. Если этот идиот влюбится в нее, то у него не будет ни единого шанса, что он поможет мне выбраться из этой передряги.
Черт!
— Почему ты так считаешь? — Мне нужно знать.
Как это изменит ситуацию?
— В последнее время он ведет себя странно. Например, он только что позвонил и попросил меня связаться с одним захудалым сайтом сплетен и остановить историю, которую они пишут об Андреа. Ты не делаешь ничего подобного, если не заботишься о ком-то.
Нет-нет-нет.
Это был мой единственный выход.
Я чувствую, как она проникает внутрь и портит все мои мысли. В молодости я не могла контролировать себя, а теперь, когда я стал старше… все стало в десять раз хуже.
Зависть.
Ярость.
Боль.
Еще один человек, для которого я не на первом месте.
Я его друг, а он выбирает ее?
Ты ошибся с выбором, Лукан.
Так, черт возьми, неправильно.
Я делаю шаг к ее телефону.
— Если хочешь, я могу сделать это за тебя. Я знаю главного редактора и уверена, что она обязательно остановит статью, если я попрошу. — Я улыбаюсь своей подруге.
Мой единственный друг, а после сегодняшней ночи?
Мой бывший друг — это уж точно.
Черт, я мерзкая.
Но если никто не спасет меня.
Я сделаю это сама.
АНДРЕА
МОНСТРЫ
«Здесь написано, что ты сука». — Салем
Этот засранец.
Теперь я понимаю, почему половина женского населения Академии Святой Троицы влюблены в Лукана. Он не только великолепен, но и может очаровать любого, а если этого недостаточно, то его язык способен поставить любую женщину на колени.
Он заставил меня кончить в считанные секунды просто своим языком.
Господи, но этот его язык почти заставил меня признаться ему в своей безграничной преданности. Я не девственница. У меня и раньше были парни и бессмысленные связи, но ничего подобного я не испытывала.
  
Как с ним.
Это казалась по-настоящему.
Я привожу себя в порядок, не оставляя никаких следов того, что только что произошло между нами, и выхожу из примерочной. Выйдя, я вижу, что Лия ждет меня у кассы. Что-то останавливает меня на моем пути — платье на манекене у витрины. Я чувствую, как это платье зовет меня, я знаю, что это безумие, но оно просто идеально. Это короткое серебристое платье. Материал — атлас, немного прозрачный.
— Оно потрясающее, не так ли? На вашей фигуре оно будет смотреться идеально. — слышу я шепот продавщицы позади себя. Ей платят за то, чтобы она говорила все, что нужно, чтобы совершить продажу, но я все равно благодарна за комплимент.
Я подхожу ближе к манекену и спрашиваю то, что хотел узнать с того момента, как она направила хоть слово на Лукана.
— Откуда ты знаешь Лукана? — Я поворачиваюсь к ней лицом. Я вижу, что она находит меня забавной, потому что из ее уст вырывается тихий смех.
— Убери свои когти, дорогая, я знаю его через его отца Томмазо. — Я знаю, что она еще чего-то недоговаривает. — Итак, ты берешь оба платья? — Не могу поверить, что я ревновала его.
Чертов Лукан.
— Да, спишите с его карты. — Я беру сумки и выхожу за дверь, где меня ждет Лукан. У меня нет объяснений, почему я купила второе платье, но у меня есть чувство, что я могу использовать это против него позже.
Мы только что прибыли в последний пункт назначения на сегодня.
Особняк Вольпе.
Это сумасшедшее место. Если дом моего деда казался мне необычным и нелепо дорогим, то особняк Вольпе — это что-то из ряда вон выходящее. Все декорации черно-белые, на стенах висят классические картины. В центре гостиной висит семейный портрет. Я подхожу к нему, чтобы рассмотреть поближе. На портрете изображен пожилой, красивый мужчина, который, как я предполагаю, является Томмазо Вольпе, отцом Лукана. На фотографии он держит за руку Кару, но не Джиану.
Странно.
Лукан также изображен на портрете, стоящим за спиной отца и похожим на самого дьявола.
Сильный, властный и греховно красивый. В его взгляде столько гнева. Это хорошо видно, и художник прекрасно это передал.
Как только мы подъехали к его дому, Лукан отправился на поиски своей сестры Джианы и предоставил мне свободу действий в исследовании его жилища. Этим я и занималась последние несколько минут.
Его дом кажется холодным и, если честно, не очень ориентированным на семью.
Мое тело замирает, когда я слышу, как кто-то прочищает горло, объявляя о своем присутствии.
— Кто вы? — высокомерным тоном спрашивает мужчина у меня за спиной.
Отец Лукана.
Черт.
Я поворачиваюсь к нему лицом. Я не боюсь его, как не боюсь его сына. Но он внушает страх, и от него исходит та же темная и мощная энергия, что и от Лукана.
Нет сомнений, что его создал этот человек.
Босс Вольпе — безупречный мужчина с такими же светло-каштановыми волосами, как и у его сына. Единственное различие между ними — глаза. У Лукана ясные голубые глаза, а у Томмазо — светло-зеленые.
Его напряженный взгляд устремлен на меня. Может, он думает, что я вот-вот брошусь отсюда, как маленькая испуганная девочка? Как же он ошибается.
— Думаю, мы оба знаем, кто я, мистер Вольпе. — Я смотрю ему прямо в глаза. — Давайте не будем играть в игры.
По мрачному и яростному выражению его лица я поняла, что ему не понравился мой непочтительный тон.
Дерьмо.
— Очень хорошо, мисс Тернер, — его ледяной тон заставляет меня вздрогнуть. В этом человеке есть что-то холодное и зловещее, даже от его сына не исходит такой вибрации. — Что вы делаете с моим сыном? — то, как он говорит «мой сын», наводит на мысль, что он считает Лукана собственностью, а меня — угрозой.