Когда растает снег... (СИ)

Сразу после новостей пустили недавно снятый фильм про стройки Долгой зимы — про него Михаил уже несколько раз слышал восторженные отзывы, но до того видеть самому не доводилось. И вот уж, можно сказать, настал тот миг… Несколько удивила, правда, заставка «Мосфильма» — рабочий и колхозница в нем были показаны засыпанными снегом. Даже интересно стало — кто же до такого додумался? Но вскоре Михаил выкинул это из головы.
Сюжет фильма оказался тоже достаточно простым, но это лишь делало его более жизненным. Ведь огромное количество людей с легкостью могли бы представить себя на месте главного героя. Сначала показали обычную студенческую жизнь, где никогда в этом мире не выходивший на экраны «Шурик» сдает экзамены, попутно знакомясь с симпатичной девушкой — этакая переработка «Наваждения» из известного в этой реальности только Михаилу фильма. Даже появилось подозрение, что за основу был взят по какой-то причине не утвержденный еще до Долгой зимы сценарий. Сдав экзамены, Шурик отправляется в студенческий стройотряд на строительство не названной в сюжете гидроэлектростанции, знакомится с работниками этой стройки, порой попадает в нелепые ситуации, из которых успешно и даже с долей юмора выпутывается. В общем, идет обычная жизнь, советский народ строит светлое будущее…
Вот только все планы рушатся когда происходит извержение Лонг-Вэлли… Строителей электростанции отправляют помогать сначала в разборе завалов в каком-то поселке, а затем — в восстановлении дороги. Потом начинаются осенние ливни, но ведущиеся работы нельзя останавливать ни на день! И их стройотряд продолжает работать… Несмотря ни на что. Один за другим заболевают товарищи Шурика, кто-то вскоре умирает в больнице от воспаления легких. Но они продолжают работать, бороться со стихией… Все ради того, чтобы жила родная страна!
— А ведь это про нас! — глядя фильм, вдруг тихо произнесла Вика. — Помнишь, Миш, как тогда…
Казалось, девушка готова вот-вот расплакаться — и, чтобы успокоить, Михаил покрепче обнял жену.
— Я все помню, — тихо ответил он. — Такое нельзя забыть…
Тем временем, Шурик возвращается домой. На улице уже мороз и снег, началась Долгая зима… Он хочет пойти к своей подруге, но узнает, что она лежит в больнице. В больницу его не пускают — удается лишь передать записку вместе с пакетом фруктов. На следующий день Шурик собирается идти в институт. Но как раз утром этого дня по радио звучит обращение товарища Пономаренко… А когда Шурик все же приходит в институт, то студентов вместо учебы отправляют чистить улицы после прошедшего ночью сильного снегопада. На чем и заканчивается первая серия.
— Теперь я понимаю, почему этот фильм столько восторгов вызвал… — задумчиво произнес Михаил.
— Потому, что он про таких как мы, — тихо заметила Вика.
По сути, в фильме практически и не было никакого вымысла… Все происходящее там могло бы случиться и на самом деле. Да и, что говорить… Не могло, а случалось, пусть и с мелкими различиями, десятки, сотни и тысячи раз за те годы. И именно это-то и в особенности привлекало людей.
А Михаилу почему-то вдруг вспомнилась одна старая советская песня… «Нам счастье досталось не с миру по нитке — оно из Кузбасса, оно из Магнитки». А ведь да, когда-то и впрямь будут рассказывать легенды об этих временах… Интересно — появится ли та песня и в этой реальности?
  
Интерлюдия. Края обреченных
 
Семь лет… Ровно столько прошло с извержения Лонг-Вэлли, что навсегда перечеркнуло их прошлую жизнь. Подняв голову от стола, Александр Ковач взглянул на висевшую на стене фотографию своей старшей дочки… Квета-Квета… Как сложилась теперь ее жизнь? Как бы не хотелось верить в лучшее, но себе мужчина врать не привык. Скорее всего, она погибла в том бардаке, что развязался в стране. И в этом он видел и свою вину…
Вместо того, чтобы рвануть на восток спасать свою дочку, он предпочел остаться здесь — на территориях, что нынче зовут Дикими Землями… Да, его аргументы были весьма логичны. И то, что США сильная страна, и потому на востоке ей будет безопаснее, чем здесь. И то, что добраться до востока страны через царящий кругом бардак, когда в любой момент можно наткнуться на банды мародеров и дезертиров, — практически верное самоубийство. И то, что здесь у него еще двое детей — и никто, кроме него, о них не позаботится. И все равно на душе было погано…
 
Им во многом повезло. Сначала, при извержении вулкана, они оказались вне зоны поражения извержения. Сюда не принесло облака вулканического газа — хотя, как узнали потом, им в этом плане очень повезло. Они оказались буквально на самой границе той зоны, где можно было выжить. Всего в десятке километров к югу вулканические газы уничтожили буквально все живое. До них долетели выброшенные вулканом каменные глыбы. Но, по счастью, ничего крупнее кулака на поселок не упало. Было, правда, немало разрушений от прокатившегося землетрясения… В их собственном доме тогда обвалилась крыша, жену и младшую дочку пришлось доставать из-под завалов, но они отделались синяками и ссадинами… А вот многим соседям не повезло. Несколько сотен человек погибли, почти три тысячи получили различные ранения… Повреждения получили и большая часть имевшихся в поселке автомобилей. Естественно, нарушились все коммуникации, не стало ни воды, ни света.
Большинство тогда решили бежать на восток. Похватав лишь предметы первой необходимости, люди рванули на восток, боясь нового извержения или каких-нибудь еще происшествий… Чуть больше сотни из них через несколько дней вернулись назад — нередко голодные, оборванные, лишившиеся всего взятого с собой имущества, а многие женщины — еще и изнасилованные. Про большинство же остальных Александр больше ничего не слышал.
Его собственное предположение о том, что пробиться на восток страны по разбитым и, в то же время, забитым брошенными автомобилями дорогам, посреди обезумевших от ужаса толп беженцев, просто не получится, полностью оправдались. Хотя такого масштаба мародерства, про какой рассказывали вернувшиеся, не ожидал даже он. Так он и решил остаться, не пытаться добраться до восточного побережья… Тем более, на тот момент Александр был уверен, что скоро правительство придет и наведет порядок и в этих местах.
Потом им повезло снова… Их поселок оказался в такой глуши, что сюда не добрались основные банды мародеров. Им удалось добыть вооружение и отбиться от тех, кто пытался поживиться их добром. А потом и добыть продовольствие — для резко сократившегося местного населения имеющихся на окрестных складах запасов хватило на пару лет. Кроме того, у них даже нашлось несколько прошедших войну солдат и офицеров, кто сумел организовать их силы самообороны…
Первая зима была жуткой… В наспех подремонтированные немногочисленные дома набивались как кильки в бочку и грелись печами, в которых постепенно исчезали сначала собранные за осень дрова и уголь, а затем и строительные конструкции заброшенных домов. Но даже так люди мерзли, болели, порой — умирали… Ведь лекарств не хватало, и оставшиеся в поселке врачи ничем не могли помочь.
И все же они выжили… Летом, вскопав огороды, смогли вырастить немного овощей, набрали полезного имущества в вымерших окрестных поселках и городках и уже куда лучше приготовились к новой зиме. Подремонтировали и утеплили еще несколько домов. И постепенно какая-то жизнь наладилась…
Сейчас их было три с небольшим сотни… Одна десятая от прежнего населения поселка! И они оказались практически единственными выжившими на полсотни миль в округе — несколько живущих мелких групп выживших можно было не учитывать. А дальше разведку не проводили… Не доходило в их мечта и особых новостей о происходящем далеко на востоке. Лишь однажды от пришедших с востока беженцев узнали про то, что там творится — и это буквально потрясло всех Особенно рассказы про всевозможные банды сектантов и людоедов! А, кроме этого, узнали и про крах США…
В тот вечер Александр Ковач впервые со дня извержения напился до, как сказали бы русские, поросячьего визга. Уже потом ему рассказывали, что он в пьяном виде порывался на восток, искать свою старшую дочь. Грозил расправой людоедам, сектантам, американскому правительству и вулкану вместе взятым и нес какую-то еще форменную чушь…